Адель - Хрущёвка

Однако он, будучи под надзором, владел собой, как человек полностью уравновешенный и утешал себя мыслью, что всё это зловредная шутка, и со дня на день его восстановят в правах. Надо лишь переждать непогодицу и все ложные обвинения будут сняты насовсем. Господин Штрубель судорожно перебирал в голове события давно минувших дней. Он всё глубже и глубже уходил в себя и старался обо всём на свете, кроме полосатой робы и мрачных нар. Опять же, господин Штрубель без видимой на то причины невольно вспомнил о кинофильме, где заключённый под арест гражданин требует право на звонок адвокату. Господин Штрубель хотел было воспользоваться правом на последний звонок, но соль в том, что звонить ему теперича некуда.

Ему стоило позвонить в антикварную лавку и сообщить подданным, что суровая система упекла его за решётку на неопределённый срок. Но господин Штрубель отказался от этой затеи, лавка работала, как механизм швейцарских часов и тратить последний, возможно решающий звонок людям, явно далёким от судебной системы, глупая мысль. С адвокатами он дружбу не водил, правда, в молодости грезил о работе в юридической фирме, его привлекала мысль носить чёрный костюм троечка и дорогой дипломат. Но по мере взросления, все его влажные фантазии о статных юристах были обращены в чёрный пепел, как и костюм троечка. На самом деле, будучи свидетелем в одном мелком правонарушении он воочию узрел, что статному юристу не обязательно носить чёрный костюм троечка, с головой хватит мятых обносков и заседание можно считать начатым. И только в фильмах, адвокаты ходят на свидание с шикарными девицами, пьют дорогие вина и обедают в модных ресторанах. В жизни дела обстоят куда иначе, юристы не всегда чистят перед заседанием зубы и часто кушают в забегаловках.

Господин Штрубель сел на скамью, зарылся горбатым носом в исхудалые колени и отошёл ко сну. Тревога не покидала его ни на шаг, он становился грустным от одной лишь мысли, что портной судья может вынести суровый приговор и отгородить его стальной решёткой. И главное, что господин Штрубель понятия не имел, с чего вдруг стражи порядка на него ополчились. Он всего на всего хозяин антикварной лавки, налоги платит точно в срок и злопыхателей на своём веку не нажил. Велика вероятность, что корень всех бед именно в незнакомце из магазина дешёвой мебели и откажись он тогда от дешёвой наживы, то сидел бы сейчас дома, без воды и ремонта. Пускай в квартире грязно и неубрано, а из крана ни капли не выстрадать, но на свободе, куда лучше, чем на нарах. Господин Штрубель не знал о жизни в тюрьме, ровным счётом ничего, ему виделось, что на входе его встретят рослые сокамерники и насадят бедолагу на перо.

Подле решётке послышались мерные шаги, человек в форме просунул ключ в замочную скважину и отворил чугунную дверцу. Неужели! Господин Штрубель тотчас же восстал ото сна и вскочил на ноги. Он опрометью помчался к выходу, но злободневный мужчина оттолкнул его резиновой дубинкой, да с такой силою, что господин Штрубель затылком стукнулся о бетонный пол. «Принимай гостей!», вымолвил незнакомец и впустил в камеру очередного бродягу. Гости, недоумевал господин Штрубель и вспоминал, кто из знакомых мог нанести ему визит в столь мрачное место. На ум приходили только рабочие в антикварной лавке, но из чьих уст они могли прознать о задержании. Позор… Самый, что ни на есть позор. Господин Штрубель, ни в коем разе не горел желание увидеться с подчинёнными, будучи взаперти и под пристальным надзором. Продавщица Катя, должно быть, найдёт во мне подлинного бандита, готовился к стыду господин Штрубель. Но к своему удивления в камеру ступила далеко не продавщица Катя, а пожилой бродяга с густой бородой на лице. Одежда свисала на нём лохмотьями, дутая куртка всюду испещрена дырками, откуда вываливался грязный до черноты пух, с полувзгляда видно, что бродяга не мылся со времён развала Советского союза, потому как разило от него за километр.

Господин Штрубель набрал полную грудь воздуха, и жуткое зловоние ударило прямо в нос. Взгляды их, объятые тревогой, тотчас же пересеклись, и в мрачной камере, помимо жуткого перегара наступило явное замешательство. Они, как два полоумных, озирались по сторонам и понятия не имели, что сказать в знак приветствия. Господин Штрубель поднялся на ноги, затылок гудел неистово, капля крови струилась по шее, и он ощущал себя весьма паршиво. С такой ненавистью его не унижали со времён средней школы, когда лицо господина Штрубеля обросло прыщами, и со стороны он походил на сморщенный огурец. Но с тех пор утекло много воды, однако память напомнила ему, кто он есть на самом деле. Обиженный и всеми униженный человек, без грамма самолюбия и любви в целом.

Бродяга, бормоча, себе под нос явную околесицу, обошёл стороной господина Штрубеля и не посчитал нужным поздороваться с сокамерником. Он присел на скамью, рассупонил рваную куртку и вытянул ноги. Отдохнув, бродяга вынул из внутреннего кармана пузырь и хлебнул настойку боярышника. Рукавом дутой куртки он смахнул с губ багряные капли и завалился на бок.

Господин Штрубель явно не восторгался увиденным, напротив, он отстранился от бродяги, пошёл на попятную и затерялся в тёмном углу. Как назло в камере на всю катушку работали батареи, и в тесной коморке становилось жуть до чего душно. Господин Штрубель не менял одежду с самого утра, как оставил родную квартиру и ввязался в сомнительную аферу с батареями, коврами и прочим хламом. Он не успел одеться по погоде, халат, да тапки, правда, господин Штрубель и предположить не мог, что доблестный наряд примет его в подъезде. По меньшей мере сейчас, он должен стелить линолеум и ждать, когда сантехник заменит батареи, но мы имеем, что имеем.

Подле решётки выросла до боли знакомая фигура, это человек с погонами на плечах привёл очередного арестанта. «Принимайте постояльца», отозвался незнакомец и едва ли не пинками затолкал мужчина в камеру. Дверь захлопнулась, и мужчина в погонах вернулся на пост, гонять сладкие чаи с пирогами, да стоять на страже порядка. Арестант оказался приятен на лицо и вот что самое главное, от него пахло дешёвыми духами и это намного лучше, чем вдыхать жуткую вонь давно немытых ног. Одет он, ни скажу, что с иголочки, но опрятно, широкие брюки слегка налезали на пятки, лакированные ботинки выглядели презентабельно, и белая рубашка создавала образ весьма делового человека. Кто бы то ни был, но благоухал он в отличие от бродяги, свежими лепестками лаванды.

–Ну и вонь, здесь стоит… Изверги.– недовольно крикнул арестант, в сторону проходной, где кучковались пара мужчин, то ли постояльцы, то ли потерпевшие, издали не очень-то и видно.

–И не говори…– отозвался господин Штрубель и вынырнул навстречу из тёмного угла.