Марина Корнийчук - Бабушкин дом

– Мария Дмитриевна, мои поздравления! – то и дело произносили прохожие.

Но в ответ лишь видели равнодушный кивок головы старой дамы, которая сидела в кресле-качалке на веранде и дышала свежим воздухом. Старая женщина смотрела в пол. Она без всякого энтузиазма реагировала на поздравления и на то, что происходило вокруг нее. Старушка была крупного телосложения, ее лицо и руки покрывали глубокие морщины. Дряхлую старую кожу частично скрывало летнее серое ситцевое платье в мелкий цветочек. А седые волосы Марии Дмитриевны были спрятаны под зеленую косынку. В этот жаркий день «виновнице» торжества исполнилось восемьдесят пять лет.

Мария Дмитриевна – женщина жесткая и очень властная, повидавшая на своем веку множество невзгод: и голод, и горести войны, и потерю любимых людей. Поэтому в посёлке ее все уважали и даже побаивались, так как она всегда говорила то, что думала. От ее «острого» языка пострадал не один человек, в том числе и ее дети, внуки и другие родственники. Все соседи обращались к ней лишь по имени отчеству. Даже Николай, ее родной сын, и внучка Лариса говорили ей только «вы». В последний год Мария Дмитриевна неожиданно обратила свои мысли к Богу. Проблемы с ногами не позволяли ей ходить в церковь на службу, поэтому она часто приглашала местного священника домой на разговор. О чем они беседовали, одному только Богу известно было. Но и Николай, и Лариса замечали, что после бесед с духовником Мария Дмитриевна становилась мягче и добрее. Правда, ненадолго…

На небольшом круглом столике стояли собранные тарелки, бокалы и рюмки, а в самом центре красовался «пузатый» самовар. Рядом со старухой вытирали полотенцем тарелки две молодые женщины лет тридцати. Одну звали Ларисой, она была внучкой Марии Дмитриевны.

Лариса – темноволосая брюнетка, худощавая и ничем не примечательная женщина, мать-одиночка двух детей. В основном ее волновали проблемы неурожая, садовые цветы, большое количество гибнущих цыплят, прогнивший пол в гостиной и детской. А также вопросы, касающиеся недостатка необходимой одежды и обуви у ее детей, будущее образование сына и подорожание медикаментов, которые нужны были бабушке. Но в этот день Лариса думала о новой и самой главной проблеме. В праздничный день Лариса была одетой в красивый зеленый сарафан, но из-за жары и домашних хлопот выглядела скорее утомленной, чем нарядной.

Вторую женщину, помощницу и подругу Ларисы, звали Шура. Женщина работала в местном продуктовом магазине, жила по соседству и часто наведывалась в гости, спеша рассказать самые свежие сплетни. В основном они касались того, кто из сельчан переехал в город, кто кому и за сколько продал дом. Шурочка была женщиной симпатичной и эффектной, самой яркой в поселке и всегда выглядела, на зависть всем, великолепно. Она была ровесницей Ларисы, незамужней и без детей. Главной целью женщины было выйти замуж за какого – нибудь богатого дачника и переехать в город. Правда, пока ей это не удавалось. Поэтому молодая женщина продолжала прихорашиваться каждый день, красить губы красной помадой и привлекать внимание не бизнесменов и чиновников из города, а местных мужчин. На днях Шурочка разошлась с очередным ухажером и была в поиске нового суженого.

Отстранённо ото всех на ступеньках сидел светловолосый паренек и играл в мобильном телефоне. На вид ему было лет двенадцать, не больше. Это был сын Ларисы – Стас. Мальчик очень тихий и замкнутый. В двенадцать лет его интересовали только компьютерные игры и дружба с соседским мальчиком. Стас не проявлял высоких результатов в школе, он был самым обыкновенным троечником. У мальчика не было никакого хобби: ни рыбалкой, ни футболом он не интересовался, зато знал все новинки компьютерных и мобильных игр. Самым мучительным для Стаса было каждый день вставать в шесть часов утра и ехать на велосипеде в соседнее село в школу, так как местную закрыли еще три года назад из-за недостатка учеников в поселке.

– Стас, помоги на стол накрыть! – обратилась мать к сыну.

– Мам, отстань, я занят, – не отрываясь от мобильного телефона, фыркнул молодой человек.

– Опять в свои дурацкие игры играешь? А ну, быстро стулья неси!

– Сейчас…

– Не сейчас, а бегом! – настаивала на своем Лариса и ударила сына полотенцем. Ничего не сказав в ответ, Стас встал и ушел, не поднимая головы.

Неподалеку от Марии Дмитриевны на стуле сидел сутулый, почти седой мужчина среднего телосложения, лет шестидесяти. Это был Николай – сын Марии Дмитриевны. Он не спеша настраивал радиоприемник. Аппарат никак не хотел работать и лишь тарахтел, чем раздражал присутствующих. Коля был самым обыкновенным человеком: робким, молчаливым, застенчивым, не очень красивым. Он никогда не участвовал в конфликтах, а в случае недоразумений предпочитал уходить в «тень».

В поселке Николай подрабатывал на стройках и больше ничем не занимался. Его интересовала исключительно старая техника, непригодная к использованию и никому не нужная. Целыми днями он прятался ото всех в сарае и чинил то поломанный велосипед, то старый телевизор, то нерабочую стиральную машинку. Отремонтировать что-либо ему удавалось крайне редко, но это было вовсе не целью. Николаю нравился сам процесс починки и устранение неполадок. А главное, что в такие минуты его никто не трогал и ни о чем не просил. В закрытом сарае он в основном прятался от Ларисы, своей племянницы, которая часто «капала ему на мозги», выпрашивая деньги, и напоминая, что нужно ремонтировать не только старую технику, но и сам дом.

Вот уж кто точно ни от кого не прятался в этом доме, так это шестилетняя правнучка именинницы и дочка Ларисы – Катюша. Девочка очень громко смеялась, за что все родные прозвали ее «звоночек». Катюша росла очень подвижной и любознательной. Малышка была ко всем добра, особенно обожала всех членов семьи. А еще она очень любила животных, причем абсолютно всех. Она часто подбирала на улице бездомных кошек и собак, которых потом Мария Дмитриевна выкидывала обратно на улицу. В отличие от остальных сельчан, которые держали по несколько собак и кошек, у Одинцовых был всего один дворовой пес, который умер в прошлом году. Катюша так огорчилась потерей любимого питомца, что не ела несколько дней. Тогда Лариса купила ей в городе щенка, лабрадора, и к девочке снова вернулась ее жизнерадостность. Вблизи от дома, под раскидистой вербой, играл «звоночек» со своим четырехлапым другом по кличке Дружок.

– Ларис, ты гуся поставила в духовку? Ух… Паразит! – сухо спросила старуха, давя крошечного жучка палкой, что имел неосторожность проползти по деревянному полу мимо Марии Дмитриевны. Несмотря на достаточно преклонный возраст, у юбилярши был не только острый язык, но и взгляд.