Марина Корнийчук - Бабушкин дом

Мария Дмитриевна открыла альбом. На первой странице Тася увидела очень старый, потертый портрет красивой, статной молодой женщины.

– Вот это Елизавета Федоровна, твоя прапрабабушка, которая также принадлежала к знатному роду. В двадцать лет она вышла замуж за Одинцова Владимира Николаевича.

С фотографии на Тасю смотрела молодая красивая женщина, одетая в светлое платье. На голове у нее была шляпа с широкими полями, украшенная фиалками. Шею оплетали бусы из белого жемчуга. Женщина сидела, облокотившись на маленький круглый столик, рука как бы тянулась к щеке. Тася смотрела на портрет. «Какие тонкие черты лица, какая она красивая…» – подумала она. Взгляд женщины был очень нежным. Глаза излучали счастья, а лицо украшала легкая улыбка. Безусловно, Елизавета Федоровна была настоящей красавицей-аристократкой.

– Мария Дмитриевна, – обратился Гриша, – Мне кажется, что Тася очень похожа на Елизавету Федоровну! Смотрите, одно лицо, только Елизавета Федоровна тут постарше.

– Я сразу же это заметила, как только увидела Тасю. Действительно, очень похожа, – всматриваясь в лицо внучки, тихо произнесла старушка. Сказав это, Мария Дмитриевна смахнула слезы с дрожащих на ресниц.

Тася ничего не ответила, она улыбнулась, продолжая заворожено рассматривать портрет прекрасной женщины. Мария Дмитриевна продолжила.

– Они переехали в этот поселок. Владимир Николаевич построил для семьи прекрасный особняк. Практически все здешние территории принадлежали ему. Елизавете Федоровне очень нравились вербы. Она рассказала об этом мужу, и дедушка приказал посадить вокруг озера и по всей территории поселка ивы и вербы разных сортов. Он очень любил жену. Также дед благоустроил здешние дороги, построил школу для сельских детей, открыл бесплатную больницу и дом для престарелых людей. Его уважали и любили за щедрость и справедливость. Во время первой мировой он дослужился до чина генерала. У них родился сын – Митя. А вскоре началась гражданская война. – После этих слов Мария Дмитриевна сделала паузу. Она сняла свои очки и вытерла глаза. – Дедушку расстреляли. Поговаривали, что большевики, уважая его прежние заслуги, даже предлагали ему почетную должность, если тот перейдет на их сторону. Но Владимир Николаевич отказался от такого предложения и поплатился за это жизнью.

Мария Дмитриевна перевернула страницу альбома. На обороте была фотография, где Елизавета Федоровна держала на руках маленького сына. Эта фотография значительно отличалась от той, что была на первой странице. Лицо женщины уже было не нежным, а каменным, очень гордым и почти черным. Вместо светлого платья и красивых украшений на ней было простое черное длинное одеяние. Весь ее мрачный вид говорил о тяжелом периоде жизни, когда она осталась одна с сыном на руках.

– Это бабушка уже после ареста мужа. Она мне рассказывала, что большевики, радуясь полученной власти, подожгли их усадьбу. Вот эту, в которой мы сейчас живем. А поджег дом бывший их конюх, который стал служить в красной армии. Как-то он язвительно заявил бабушке: «Ну что, Ваша Светлость! Пойдете ко мне в прачки? Нет у тебя больше защитника твоего, мужа! Дом, который он для тебя построил, теперь принадлежит мне! А ты вместе со своим отпрыском отправишься в ссылку вслед за муженьком». Скотина глупая! Дом, конечно, жалко было, но бабушка всегда говорила, что за имуществом она никогда не переживала и не плакала, несмотря на то, что у нее отобрали все фамильные драгоценности и ценные вещи. Она всегда считала, что вещи служат людям, а не люди вещам, И если ты что-то потерял, даже очень дорогое, не стоит переживать. Все наживное. Когда большевики пришли в дом, она ничего не прятала, все отдала. А утешение находила в сыне и на озере в окружении ив, которые посадил для нее муж. – Мария Дмитриевна замолчала и погладила фотографию своей бабушки.

Рассказ Марии Дмитриевны очень впечатлил Тасю. Девушка растрогалась. Разволновалась не только Тася, но и Гриша. Молодой человек внимательно смотрел на старушку, его глаза странно блестели. Вот только Лариса не проявила никаких эмоций. Она видела, как Тасе понравились эти рассказы о знаменитых предках, и боялась, что после того, как девушка проникнется любовью к своим дальним родственникам и поймет, насколько важен этот дом, то тогда уж точно никогда не откажется от него.

– Мария Дмитриевна, а как так получилось, что Елизавету Федоровну не отправили в ссылку? И дом семье оставили? – спросила Тася.

Мария Дмитриевна вздохнула.

– Если бы не один человек, бабушку точно отправили бы в ссылку и, возможно, расстреляли. Как не удивительно, но она осталась в живых благодаря своему поклоннику, «красному» военачальнику. Его направили служить в здешние места, и поручили рассмотреть дело Одинцовых, после того как Владимира Николаевича арестовали. Этот человек не на шутку влюбился в бабушку. Он оказался весьма добрым и хорошим человеком. В бабушку влюбился до безумия. Оно и не удивительно. Елизавета Федоровна оставалась красавицей и истинной женщиной даже в самые трудные времена. Новый поклонник галантно добивался ее руки, рискуя не только своей карьерой, но и жизнью. Он присылал продукты, одежду, другие подарки. Но бабушка оставалась неприступной. Она любила мужа, поэтому не могла простить большевикам, что те отняли у нее самое дорогое, любовь всей жизни. А большевик все также продолжал любить на расстоянии. Ха-ха, даже смешно, как в жизни бывает. Наверно, сам Господь послал его нашей семье. Уж не знаю, чего ему это стоило, но бабушке разрешили остаться здесь и жить в этом полусгоревшем доме. Она говорила, что поклонник в тайне даже помог частично воcстановить дом. Потом большевик исчез. Наверно, кто-то донес на него, и он поплатился за свою «неправильную» любовь …

Мария Дмитриевна сняла очки и протерла стекла платком. Затем снова надела их и перевернула страницу альбома. Тася с Гришей внимательно слушали именинницу, затаив дыхание. Ларисе невмоготу было выслушивать эту историю в сотый раз. Она встала и вышла во двор к дочке и сыну.

На новой странице находилась фотокарточка юноши. Он был одет в военно-морскую форму. А рядом располагалось фото, с которого смотрел уже более взрослый молодой человек. Этот был тот самый юноша, но где-то лет тридцати.

– А это мой отец. Дмитрий Владимирович Одинцов. Сын Елизаветы Федоровны. Красивый какой, правда?

– Очень! На Елизавету Федоровну похож, – обратила внимание Тася.

– Да, папа мой. Решительный, волевой! Весь в отца. В то время уже везде установилась советская власть. Папа был хорошим фермером. Он управлял здесь земельными участками и фермой. Как и его отец, только уже не своими. Потом он женился на моей маме – Аглае. Вот она, – Мария Дмитриевна перевернула страницу и показала на фотографию своей матери. Эта молодая девушка была не такой красивой, как Елизавета Федоровна. Она была милой, заурядной, ничем не примечательной. «Ничего особенного», – подумала про себя Тася.