Арина Теплова - Лесной князь

– Да пустите меня уже, Иван Алексеевич, – взмолилась иступлено Катя, начиная неистово отталкивать его руками. – Я более не расположена говорить с Вами, ибо Вы невозможны.

– Я спрошу лишь об одном, – глухо вымолвил он, и бесцеремонно обхватив подбородок девушки сильными пальцами, заставил ее смотреть прямо себе в глаза. И тихо дрогнувшим голосом добавил. – Вы любите его?

Катя молчала, не зная, что еще ему сказать, что бы он отпустил ее.

Иван ощущал, что эта девица ускользает от него. Ее слова били его подобно безжалостному хлысту. А он все цеплялся за призрачную надежду. Он надеялся на то, что она, возможно, еще будет с ним. Властным взором он пытался проникнуть внутрь мыслей и желаний девушки в самое ее существо, и отчего-то инстинктивно его сердце твердило ему о том, что Катюша совсем не любит своего жениха. Ведь Воронцов прекрасно знал, что она слишком чиста и невинна, чтобы играть в такие гнусные игры, как пыталась теперь исполнить перед ним. И он ощущал, что Катюша отчего-то ведет себя неестественно и не искренне, словно пытается что-то скрыть от него.

– Не молчите, прошу Вас, – почти взмолился он, чувствуя, что его душа разрывается на части. – Вы любите его?

– Да, – выдохнула она из последних сил, прикрывая веками глаза полные слез и желая только одного, что бы эта пытка кончилась. Слово лжи, которое она произнесла, горьким привкусом осталось на ее губах.

– Я не верю Вам, – выдохнул с болью Иван. – Зачем же сейчас Вы отдались мне?

Катюша поджала губы и, сквозь слезы смотря в его дорогие темно-зеленые глаза, обреченно произнесла:

– Поймите же, увидев Вас, я вспомнила прошлое, и поддалась минутному порыву страсти. Но между нами ничего не может быть. И Вам нет места в моей жизни, поймите!

– Значит я для Вас всего лишь мимолетный порыв? – прочеканил ледяным голосом Воронцов.

– Думайте, что хотите! – воскликнула она с отчаянием.

Иван сжал до боли челюсти, и задрожал. Бешенство, злость, досада вмиг овладели им. Он так резко разжал свои объятья, что Катюша едва не упала. Желваки заходили на скулах молодого человека, и он процедил:

– Теперь я понимаю Лавазье. Вы ведете себя подобно сучке. Один мужик наскучил, бросились к другому, затем к третьему. Видимо Вы всем вешаетесь на шею, как только что это проделали со мной? Это так, Екатерина Васи…

Звонкая пощечина Кати прервала его запальчивые слова.

Щека Ивана горела, а смертельный холод сковал его душу. Его злые темные глаза описали круг по фигурке девушки, которая стояла перед ним, и остановились на ее испуганном личике.

– Вы еще пожалеете, об этом, – прохрипел Воронцов и, развернувшись, быстро пошел по темной алее в сторону дворца. Катюша смотрела ему в след и несчастно шептала:

– Прости меня Ванюша, прости милый…

Горькие слезы покатились по ее бледным щекам.

Иван проснулся около десяти утра на разбросанных простынях. Его рука затекла, и он осторожно вытащил ее из-под тяжелого тела Елизаветы Петровны.

Убранство комнаты было истинно царским: изящная позолоченная мебель, обтянутая алым шёлком и вышитая золотыми цветами, изразцовая печь, облицованная голубой расписной плиткой. Дорогие фарфоровые китайские вазы, красовались на выступе камина, громадная хрустальная люстра, свешивалась посредине спальни, а у кровати лежал светлый персидский ковер. Окинув безразличным взором спальню государыни, Воронцов невольно задержал взгляд на маленьком резном столике из черного дерева, на котором стояла вычурная ваза с диковинными фруктами. Молодой человек вдруг подумал, что еще никогда он не жил более шикарно, праздно и богато, как сейчас. Но, осознав это, он тут, же подумал, что если бы ему представилась теперь такая возможность, он бы не задумываясь, променял бы теперешнюю беззаботную жизнь и могущество на тихую избушку в лесу с прелестной голубоглазой красавицей со сладким нежным запахом. Иван прекрасно осознавал, что именно тогда бы он был истинно счастлив, а не изображал бы показное удовольствие от жизни, как делал это сейчас.

Уже более месяца, он нес свою любовную вахту в будуаре Елизаветы Петровны. Каждую ночь он ублажал ненасытную государыню, по несколько раз за ночь. Она была до того сластолюбива, что даже он со своей неуемной сексуальной энергией иногда опасался за свое здоровье. Ее стареющее тело было полным и обвисшим. Целуя ее в губы, Иван собирал все свое мужество и делал вид, что получает удовольствие от их близости. Он заставлял себя ласкать пышное, старое тело императрицы и достиг в этом притворстве совершенства.

Иван закрывал глаза, и перед ним представал образ обожаемой недосягаемой девушки. Вчера на маскараде, не сдержавшись, Воронцов все же подошел к ней и пригласил на танец, Хотя изначально даже не собирался приближаться к этой коварной девчонке. Но потом, едва отметив ее чудесный соблазнительный облик в числе приглашенных, он уже не смог контролировать свои порывы и увлек ее в танец. В это время императрица была занята с одним из иностранных послов, оттого Елизавета Петровна совсем не заметила его временного отсутствия. Во время танца Катюша вдруг сказала ему пару невозможно приятных и режущих сердце фраз о том, что она думала о нем и Иван опешил. Да он колко ответил ей, словно боясь поверить в ее слова, и тут же выстроил словесный защитный барьер между своим израненным сердцем и девушкой. Но позже, прокручивая последние фразы Катюши и ее взоры в своих воспоминаниях, он уже не мог оставаться спокойным, ощущая, что его трепещущее сердце вновь хочет поверить в реальность осуществления его самой заветной мечты.

И далее на маскараде, находясь неотступно рядом с императрицей, Воронцов то и дело отыскивал взором светло лиловое платье Катюши и ее темноволосую головку без парика, и его сердце рвалось к ней, чтобы объясниться. Через какое-то время уже около десяти вечера, когда парк окрасился горящими факелами, разгоняющими ночной мрак, он отметил, как девушка осталась одна, а затем он увидел, что Катюша направилась в полутемную аллею с женщиной в зеленом домино. Отчего-то Иван сразу распознал, что эта женщина в зеленом плаще, переодетый в женское платье мужчина. Молодой человек прекрасно видел на празднике не один десяток таких гостей, переодетых мужчин в женские платья, и наоборот. В то время на маскарадах это было модно. Да и Елизавета Петровна тоже жаждала одеться сегодня в мужской костюм, но Иван уговорил ее не делать этого. Итак, заметив, как зеленое домино увлекает Катюшу все дальше от оживленной толпы приглашенных, Воронцов помрачнел, и ощутил, как ревность охватывает его существо. Как она могла эта изворотливая девчонка, еще два часа назад объясняться с ним в нежных тонах, намекая на свое расположение и уже сейчас отправиться гулять с неким кавалером, который даже не был ее женихом. Ведь Иван прекрасно видел, что господин Левашов стоит рядом с графом Паниным в этот момент. Уже через миг у Воронцова появилось яростное желание проследить за Катей и незнакомцем. А затем, когда он понял, что мужчина угрожает девушке, вмешался.