Юлия Рябинина - Только не я

– Я чего-то не понимаю, – мой голос вдруг сел до шепота.

– И не поймешь, я тебе уже это сказала, – теперь уже девушка не улыбается, а со злостью шипит мне на ухо. – Ты думаешь, что здесь простые подростки учатся? И можешь ничего не говорить, я тебе и так отвечу. Нет ни одного ребенка в этом интернате, у которого не был бы открыт счет в банке. И на этом счету как минимум лямов пять лежит.

Что она несет? Смотрю на нее во все глаза.

– Света, остановись, – отшатываюсь от нее, – мне все равно, понимаешь? Нам тут с ребятами немного осталось побыть, и я не хочу о вас ничего знать, поняла? Мне не интересно.

Девушка пытается схватить меня за руку, но я быстро отхожу от нее, и Света ловит воздух раскрытой ладонью.

– Послушай меня, домовенок, – она делает шаг ко мне, а у меня от этого прозвища аж в глазах потемнело.

– Не смей меня так называть, – голос гудит от обиды. – Меня зовут Есения, и впредь называть меня можно только так.

Оглушающий хлопок в ладоши, и я подскакиваю на месте.

– Все, ребятки, – голос Константина взволнован и в тоже время весел, – начинаем.

– Так, первыми выходят Леший и Баба Яга, – он проходит между мной и Светой, при этом подхватывая девушку под локоть. – А ты, Светлана, марш на другую сторону, тебе тоже скоро выходить, и место твое, к сожалению, не рядом со Снегурочкой, – оборачивается ко мне и подмигивает, – а разговорчики отложите на потом. После утренника у вас будет предостаточно времени для болтовни.

Он уводит Свету, а я облегченно вздыхаю и где-то внутри сильно благодарю мужчину за то, что он избавил меня от девчонки.

Музыка стихает, и я делаю поклон в завершении выступления. В зал стараюсь не смотреть, потому что из-за возникшей тишины мне кажется, там никого нет. Редкие аплодисменты нарушают молчание, и я в смущении покидаю сцену, прячусь за кулисами. Сердце громко бухает, и кровь пульсирует в висках.

– Что это было?

От неожиданности вздрагиваю и поворачиваюсь на голос. Девчонки стоят передо мной и хлопают глазами.

– Вы почему не на уроках? – вопросом на вопрос отвечаю я.

– Ушли послушать, как ты петь будешь, – говорит Нина.

– Я что-то не поняла, почему никто не хлопал? – Люба толкает меня локтем в бок.

– Да не знаю, может, не понравилось? – пожимаю плечами, а у самой на глаза слезы наворачиваются.

Вот чего-чего, а такого фиаско вообще не ожидала.

– Да не может быть! – отмахиваются девчонки. – Ты была великолепна.

На сцене в это время разглагольствует Константин Вячеславович, толкая поздравительные речи. Ну, теперь понятно, о чем говорила Света. Конечно же, нужно отработать те деньги, которые люди вливают сюда.

– А теперь давайте все вместе поздравим всех нас с наступающим Новым Годом, ребята, выходите на сцену!

Он подзывает нас, а я стою, как вкопанная, не хочу быть причастной к этим его «нам». Не хочу никуда выходить. Что бы ни говорили сейчас, осадочек-то уже остался от самого выступления. Но брошенный на меня взгляд Константина все-таки заставляет выйти со всеми, и как после хорошего спектакля, мы с ребятами стоим, раскланиваемся в разные стороны. Конечно же, теперь аплодисменты сыплются градом. Я кинула взгляд на ту нишу, где собрались родители учеников, и поняла, почему мне даже никто не соизволил похлопать. Все их взгляды были даже сейчас обращены не на сцену, нет, они смотрели на своих отпрысков и переговаривались активно между собой. А у меня в голове возникла куча вопросов. Если они так внимательно наблюдают за детьми, то отчего же отдали их в интернат, а не наняли, например, учителя, который будет приходить и заниматься с ними дома?

Меня подталкивают сзади, мы уходит за кулисы, и занавес опускается, отгораживая нас от зрительного зала.

– Елисеева, ты круто поешь, – тут же откуда-то возникла Света, – даже не думала, что у тебя такой шикарный голос, – она оглядывает меня с ног до головы оценивающим взглядом. – По тебе и не скажешь.

– Отличный комплимент, Света, спасибо, – ухмыляюсь я и отворачиваюсь от девушки, показывая, что разговор закончен.

– Ты хамка, Елисеева, – делает умозаключение Света, а я уже подталкиваю своих девчонок к выходу.

– Есения, ты куда собралась? – голос Константина Вячеславовича настигает нас уже в дверях.

– На уроки пойду, – кидаю через плечо и снова толкаю застывших в дверях девчонок.

– Так у тебя на сегодня освобождение.

Но я делаю вид, будто не слышу его, и иду напролом.

– СТОЯТЬ! – повышает голос мужчина, и я застываю на месте. Медленно поворачиваюсь. – Тебе подарок еще не раздали. Будет неудобно, если вдруг Снегурочка не обнаружится среди леших, бабок Ежек и остальных участников утренника, – улыбается он.

А у меня руки чешутся от того, что хочу ему в нос дать. Что он ко мне пристал-то, не могу понять?

– Может, ну их, подарки, Константин Вячеславович? Мне они, если честно, не нужны. Я и так выполнила все ваши просьбы, – говорю на выдохе, потому что внутри паника нездоровая нарастает, и сейчас у меня только одно – желание оказаться как можно дальше от этого места.

– Полчаса ничего не решат, – отвечает мужчина, в считанные секунды оказавшийся рядом со мной. Он приобнимет меня за плечи и обратно тащит в зал. – Девочки, а вы возвращайтесь на уроки, сегодня они и так сокращенные, так что не стоит их прогуливать. Есения после поздравлений, если захочет, присоединится к вам.

Я глянула исподлобья на соседок по комнате и недовольно поморщилась.

– Ладно, Яся, встретимся, – проворковали они и выскользнули за дверь.

– Блин, Константин Вячеславович, что вы меня мучаете? – решила я спросить напрямую, эта недоговоренность убивала. – И про Василису зачем наврали?

Он смотрит на меня удивленно.

– Что значит, наврал? Я же тебе сказал, что она наказана и не придет, а Снегурочек подходящих не было, я тебе все сказал, как есть.

А у меня в голове Светкины слова застряли и никак выветриваться не хотят.

– Ну, а что ты расстроилась? Из-за Василисы? Так не переживай, все будет нормально, – отмахнулся он. – Вон и Светлана, надеюсь, втолкует своей подружке, что ты была необходима.

Я прослеживаю его взгляд и натыкаюсь на злой прищур девушки. Черт.

– Ага, а вот и сами господа поздравители прибыли, – учитель склоняется ко мне и говорит так тихо, что кроме меня никто услышать не может.

– Константин Вячеславович, – к нам подходит мужчина и протягивает учителю руку для приветствия, – где ваши артисты?

А сам на меня смотрит и не мигает даже.

– Отлично спела.

От неожиданной похвалы сильно смущаюсь.

– Спасибо, – отвечаю.

– Так, ребята, все подходим сюда, Леонид Борисович вам хочет пару слов сказать, – засуетился Константин.

Я шаг назад делаю, чтобы затеряться среди подошедших ребят. Очень неудобное и одновременно тревожное чувство во мне сейчас проснулось. И это на меня действовало не особо благоприятно.