Мария Свешникова - Квартира № 41 [litres]

Горячий воздух липкой пленкой обволакивал тело.

Надя и Илья расположились на лавочке, касаясь плечами друг друга. С бутылкой вина и двумя пластиковыми стаканчиками они были похожи на студентов, отмечающих конец сессии, и бесшумно чокались, выпивая за знакомство. А седина его висков и чуть заметные морщинки в уголках глаз Нади – это такие мелочи.

Каждый раз, когда возле них, шаркая и крайне медленно передвигаясь, оказывались влюбленные парочки, Надя улыбалась. Рассматривала аляповато выряженных школьников со скейтами в руках, что важничали перед одноклассницами и выделывали грэбы и прочие трюки. Если прохожие вдруг переводили взгляд на Надю, она, не стесняясь, махала им рукой или открыто дарила улыбку. Даже человеку, грустно прислонившемуся к стеклу трамвая, что ехал в сторону метро «Чистые пруды» и носил номер «39».

– Ты настолько улыбчива и жизнерадостна, что с тобой не хочется расставаться, – вдруг обронил Илья. – Если бы ты знала, как я устал за эту жизнь от сложных женщин. – Он подлил ей еще вина. – Как тебе это удается?

– Что именно?

– Быть настолько легкой, смотреть на мир широко открытыми глазами и не вешать никаких ярлыков. – Илья вдруг понял, почему его сын так восторженно говорил, что им с Надей обязательно надо познакомиться. И даже сказал, что без нее отдыхать не поедет. И лучше проведет лето в Москве с Надей и Бегемотом.

– Видел бы ты меня год назад… – призналась Надя. – Ты бы сразу отнес меня к категории сложных женщин.

– А что было год назад? – поинтересовался Илья.

– Я была замужем, а брак часто трансформирует прекрасную незнакомку в сварливого беса.

– Я не могу представить, что ты могла быть сварливым бесом. – Илья жестом спросил разрешения закурить. Надя кивнула.

– Еще каким, – она закатила глаза и поежилась, – ухххх, вспоминать страшно.

– И что случилось потом?

– Мне попались неплохие учителя, один из них твой сын, кстати. – Надя только сейчас начала понимать, какой длинной дорогой шла к этому периоду своей жизни. Как долго она смотрела на мир, навешивая один за другим ярлыки. Еще пару лет назад она не могла бы отделаться от смущения, что сидит возле памятника и распивает алкоголь прямо на улице, она бы додумывала за Илью причины сказанных слов. А теперь она просто слышала слова, приятно ловила на себе скользящий ветер, чесала переносицу и иногда откидывала голову назад, чтобы оглядеть московское небо даже без намека на звезды.

Мальчишка, что случайно оказался на ее кухне в самом начале весны, за несколько месяцев стал ей самым близким человеком на земле. Просыпаясь, она выглядывала в окно, чтобы увидеть, как он, нацепив свой ярко-желтый рюкзак в форме машины, отправляется в школу. Ждала его после уроков, чтобы вместе пообедать, делила с ним Бегемота и делала уроки. Она брала Степу с собой на работу – того завораживали вышивальный станок и механический складыватель постельного белья. Резко ворвавшись в Надину жизнь, Степа наполнил ее смыслом.

– Мне кажется, мой сын очень привязался и действительно полюбил тебя. – Илья был бесконечно благодарен Наде. Признаться, после смерти Веры первые месяцы он не мог оправиться от шока и часто не уделял сыну должного внимания. Его захлестнули бытовые проблемы, с которыми он не понимал, как справиться. Даже такие мелочи, как не проспать школу, проследить, все ли Степа собрал, и приготовить завтрак, не повторяясь изо дня в день, – все это было диким и непонятным. Илья не понимал, как женщины справляются с бытом и как все держат под контролем, с легкостью лавируя по жизни. Надя, о которой он изначально даже не догадывался, послужила страховочным тросом, что делает безопасным свободное падение, и не дала его сыну нырнуть в бездну одиночества, обидеться на жизнь или искать виноватых…

– Знаешь, мне иногда кажется, что твой сын – единственный, кто меня любит.

– Не может такого быть! – Илья не верил Надиным словам.

– Я тоже много лет думала, что такого быть не может.

– Надя, ты очень добрый человек. Ты правда самый добрый человек из всех, кого я встречал. Расскажи, как это: быть добрым? – Илья выпустил кольцо дыма, похожее на надувной круг. Наде нравилось смотреть, как во время затяжки на его небритых щеках проступают ямочки в форме повернутых на бок смайликов.

– Знаешь, мне однажды рассказали историю про доброту: мужик в Иркутске, браток такой, под Новый год ехал в магазин – жена попросила купить торт, забыла совсем про него. И вот он стоит около прилавка и видит, что остался один торт. А рядом бабулечка считает копеечки, выспрашивая, сколько стоят крохотные заветренные пирожные. В соседнем отделе дед ее картошку покупал, все время перекрикиваясь с ней, сколько килограммов брать. А мужик стоит и понимает, что ком к горлу подкатывает. Но дома-то жена и дочь ждут торт – он покупает его, уже выходит из магазина, садится в машину и понимает, что так не может. Новый год, бабулька с дедулькой, чужие, к слову, бабулька с дедулькой, не факт, что добрые и хорошие люди, абсолютно незнакомые, не могут наскрести на торт. И в итоге мужик выскакивает из машины, залетает в магазин, видит, те еще возле прилавка стоят, подходит к ним и просто протягивает торт. Потом смущенно выпаливает: «С Новым годом!» и убегает. Убегает, как нашкодивший пацан. Приезжает домой. Жена и дочь не могут понять, почему на нем лица нет. Ну, без торта вернулся. Казалось бы, мелочь. Мир-то не рухнул. Он садится за стол и срывается, рассказывает все, что произошло, практически в слезах: «Ну не понимаю я, что это со мной?». «Пап, – послышалось от дочери, – может, это просто доброта?»

– Я не пущу тебя перед Новым годом в магазин, иначе ты точно вернешься без торта. И еще, ты прости меня, если взбудоражу или напугаю словами, но лучше я сразу поставлю тебя перед фактом: Новый год мы будем встречать вместе.

– Ты знаком со мной всего несколько часов, – смутилась Надя.

– Во-первых, мы знакомы уже почти год. А во-вторых, я просто тебя не отпущу, да и Степка, уверен, будет сражаться за тебя с боем.

– Тогда за тортом для новогоднего стола отправитесь вы с ним. У тебя есть аллергия на кошек? – Надя сразу подумала, что Степа, скорее всего, откажется встречать Новый год без Бегемота.

– Нет, только на собак, – успокоил ее Илья.

– Странно, обычно бывает наоборот, – не могла нарадоваться Надя.

– В жизни вообще много странного случается… Например, как-то подозрительно быстро наступает рассвет. Пошли до реки все же прогуляемся?

Уже возле реки, опираясь локтями на шероховатый бортик, Илья скинул с себя тягостное бремя любопытства:

– Слушай, а о какой рукописи ты говорила в своей записке?

– О той, что ты написал и отправил Вере.