Марат Немешев - Книга для...

Почему я подумал об этом только сейчас? Или каждый человек должен быть готов к мысли, прежде чем воплощать ее в реальность?

Я не думал о встрече с Кирой. Наверное, она знала это. Или я просто не был к ней готов? Сейчас в папке были первые шаги к встрече с Таней, первые листы завещания Киры, первые шаги моей жизни. Моей жизни, которая для…

Солнечные очки солнечного бога-победителя, двухкомнатная квартира с видом на дом напротив, не до конца написанная книга, не до конца прожитая жизнь…

Первым ко мне пришел Богдан. Он принес и первую же хорошую новость. Его маму обследовали в медицинской академии. Предыдущий диагноз был неверным, все осложнения начались из-за безумно дорогих, но противопоказанных ей лекарств, полгода очистки организма и все должно прийти в норму. Я уже на входе вручил ему стопку листов, он сел на диван и принялся читать.

Позвонила Аня. Я не забыл, что должен был их встретить у метро. Но… Мне так лениво было идти почти две троллейбусные остановки, чтобы встретить девушек, которые для меня девушками уже и не являлись. Если бы не Богдан, то, скорее всего, просто объяснил бы, как пройти к моему дому в телефонном разговоре. Но он уговорил. Сказал, что я, наверное, придумал какую-то неудачную отмазку, лишь бы не показывать хорошеньких девушек ему и Диме. Я поделился своими подозрениями. Он сразу же переспросил, в какой именно момент мне в голову пришла эта чушь. Я задумался на секунду и начал соображать… Не смог вспомнить. Богдан продолжал с недоверием смотреть на меня, затем заверил, что сам все выяснит. И выяснил. Это оказалось второй хорошей новостью. Сделал он очень просто. Я предполагал, что он начнет запутанное и непонятное расследования. А он – просто, очень просто.

Когда мы подошли к выходу из станции, Аня и Даня уже стояли возле киоска и ели мороженое. Аню до этого я видел лишь однажды и не сразу смог уверенно указать на нее моему другу. Обе были одеты в черные облегающие блузки. Одна – Аня – в светло-серых джинсах, вторая – в почти такого же цвета брюках. Волосы подобраны резинкой в тугой хвостик, на ногах у Ани серые замшевые кроссовки, у Дани – коричневые туфли без каблука. Однако разница в характерах все равно выразилась в одной, пусть даже сразу не приметной, детали. Аня старалась держаться строго, но на коленке у нее темнело зеленовато-бурое пятнышко. Видимо, успела где-то споткнуться – она постоянно спешила и не притормаживала на поворотах.

– Богдан – это Аня. Вы, видимо, Даня, да? Это Богдан. Меня зовут Марат, – я пытался сообразить, всех ли я назвал. Мой приятель легко пожал им руки и заявил:

– Слышь, ну ты даешь Марат. Познакомил… Как из пулемета. Ну, я вас, девчонки, сразу не запомню. Вы так похожи. Не лесбиянки случайно?

Они резко повернули к нему голову, на лицах видно было недоумение.

– Ой, в смысле, не близняшки? Извините, девчонки. Сегодня такой день странный, я все путаю.

Даня спокойно выбросила обертку от эскимо в урну, сунула руки в карманы брюк и пожала плечами:

– Нет, не близняшки. Не сестры даже. И не лесбиянки даже. Подруги. Просто подруги.

Она еще не успела сказать последнее слово, а я уже откусывал кусочек пломбира с прилипшими к нему крошками шоколада. Аня тыльной стороной ладони вытерла с моего подбородка белесую каплю, а затем, не церемонясь, облизнула пальчик. Я поспешно стал думать на отвлеченные темы. Получалось плохо.

У моего подъезда мы встретили Диму. Он неторопливо прогуливался возле полуподземного гаража. Сверху, с детской площадки на него глазели два малыша. Дима рассказывал им историю про своего друга, который пригласил Диму в гости, а сам куда-то исчез. Особое внимание Дима уделил перечислению всех наказаний, которые другу, то есть мне, предстоит перенести. Увидев Дашу, он мигом перестал злиться и «включил» обаяние. Даша была не против галантного кавалера, но серьезного выражения лица не меняла. В глазах ее замелькали искорки.

Мы сидели в комнате, когда прозвенел звонок в дверь. Богдан как раз выходил из туалета и открыл. На пороге комнаты появился Олег. Он не входил внутрь. За его спиной видна была еще чья-то тень.

– Здравствуйте. Извините, я, без предупреждения, не один пришел. Но это так неожиданно получилось. Оля, снимай сапоги, проходи.

Я вышел в прихожую, встретить девушку Олега. Она сняла обувь и посмотрела мне в глаза. Поздоровалась.

«Девушка из такси» стояла в моей прихожей.

Обыкновенная девушка.

Привлекательная.

Но «не моя». Не потому что, она пришла с Олегом. Просто «не моя» и все… Я помог ей повесить куртку. С удивительным для самого себя спокойствием провел в комнату, где нас ждали остальные гости.

Порой, кажется, что все, что ты делаешь, интересно только тебе одному. Встретились два близких друга, у которых всегда были общие темы для разговоров, и присели за столик в баре. Но один начинает рассказывать про свою дачу. Пленка лопнула, в парнике холодно, все огурцы замерзли. Дождей давно не было, помидоры все высохли. Сорняков гораздо больше, чем в прошлом году – неужели с навозом пришли? На вредителей-насекомых и грабителей людей можно вообще весь вечер жаловаться. А еще бензин подорожал, электрички переполнены, кислотные дожди, мучнистая роса, не взошла рассада, дом надо покрасить, щебня на дорожку не хватило, зато в комнате уже обои, сам клеил, очень неплохо получилось, колодец только далеко.

А у второго новая работа. Начальник, конечно же, не понимает, что его молодой сотрудник – гениален, сам делать ничего не умеет, кофе только два раза в день можно, платят больше, чем на старом месте, но проездной на транспорт не дают, оставаться приходится на час, а то и больше, моральный климат в коллективе ни к черту – постоянно штормит, а тут еще конец квартала. И вдруг оба понимают, что и раньше у них не было общих тем. Так… Футбол, женщины, космические полеты и последние новости. Становится пусто и одиноко. И хочется услышать всего пару слов: «А как там твой… ремонт/автомобиль/пес/шеф/парник/конфликт с милицией/вещий сон. Ты мне вчера рассказывал – изменилось что-нибудь?». Но редко слышишь.

Когда я вернулся из кухни в комнату, все мои друзья о чем-то живо спорили. Я поставил на пол бокалы, открыл бочонок с пивом и начал разливать. Все молчали, наконец, заговорил Богдан:

– Слушай, мы тут как раз твою книгу обсуждали.

Я их сразу стал очень сильно любить. Не имело значения, какие оценки звучали, сама тема их беседы придала мне уверенности.

– И что именно вы обсуждали?

Богдан продолжил:

– Да, вот думали, а что если раскрутить твою книгу, еще до ее появления. Начать полномасштабную пиар-компанию.

– Среди знакомых и родственников? Они все равно покупать не будут, подождут, пока я не вытерплю и подарю, – от умиления у меня слезы на глаза наворачивались. Надо же, задумываются над такими вещами…