Владимир Маканин - Асан

– Откуда?.. А сколько зеленых в кармане твоего пиджака?.. Отвечай быстро… Быстро! А то обыщем!

– Три… Триста. Но рублями.

– Ну вот!.. Значит, уже триста наличными есть. Значит, с колонны в одиннадцать машин всего-то двести долларов.

– Сволочь, Сашик! – бородач сплюнул зло под ноги.

Но брань на Востоке тоже входит в торговлю.

– Ты застрял посреди дороги. Ты или я?.. Так что ты, командир, сволочи здесь себя самого. Это правильнее будет… – майор Жилин смотрел строго.

Майор Жилин слегка зевнул:

– Ты еще молод, командир… Двести долларов с застрявшей колонны?! Кого хочешь, спроси!.. Бензин у меня 92-й! Из лучших! Не ваше разливное самодельное говно… И плюс – никуда не ехать, в очереди не стоять – зальем вам баки сами, с подвозом!.. Мало?

Майор торговался холодно. Майору не нужна их жалкая рублевая мелочовка, но она нужна Асану. Плевать на их гроши… Но, не возьми майор сейчас с них деньги, они бы не только удивились, но и насторожились бы. Они бы перестали Асана уважать и бояться. Кто этого не знает!

Только дрогни, и приставят нож к кадыку. Со зла прошьют автоматной очередью. (Я бы валялся сейчас вон там… На обочине… В траве. Старики бы стояли и смотрели, как стекленеют человеческие глаза. А пацан бы грыз свое яблоко и между делом сплевывал мертвому майору на грудь мелкой кислой слюнкой.)

Торг состоялся. Бородач кивнул – мол, лады, Сашик. Сговорились… Мир…

Двадцатка долларов с машины (а в машине пятеро, а то и набились шестеро) как оплата коллективного билета за проезд… Мир… Мир… И чуткие чудесные чеченские старики заулыбались, показывая майору свои розовые десны.

Зато горой надвинулся на майора громила с автоматом! Потому что он-то не отыграл свой контакт и свой козырь в торге – прямую угрозу смертью. Контакт пришелся в области живота… дуло автомата тыкало майору Жилину в диафрагму… Прохладное с ночи дуло… И чич еще показывал, чуть вывернув автомат, – показывал майору свой корявый палец, что прямо на крючке, – вот, мол! Секунда, мол!

– Убью, г-г-гад!

Но торг был кончен, и майор Жилин засмеялся:

– Не убьешь.

– Убью!

– Не убьешь, а пойдешь сейчас собирать деньги. Сам… С каждого. Машина за машиной, понял?

И майор Жилин заново кивнул главному бородачу – мол, пойми – мол, жалкому посреднику со сбившимся галстуком роли сейчас уже нет. Ему, обосравшемуся, и рубля теперь в колонне никто не даст. А у этого громилы с автоматом рожа для поборов подходящая.

И бородач кивнул – согласен.

А громила запоздало и с обидой взвизгнул… Так взвизгнул, что холодок по коже. “Ну?.. Ну?.. Ну, убей меня, чич. Убей!” – и майор пер ребрами прямо на его холодное дуло. И не майор Жилин, а чич заколебался, боясь, что сейчас невольно вдруг выстрелит. Автомат в его могучей руке дрожал, как в лихорадке.

Ну, стреляй… И что будет, если убьешь Сашу Асана?.. А вот что: колонна без горючки останется стоять, как подставленная. Как распятая на открытой дороге… Среди бела дня.

– Иди ищи деньги. Не можешь меня убить – ищи деньги!

И чич пошел. Куда надо пошел – к колонне.

С каждой машины майор заставил его брать хотя бы малую мзду. Громила в прошлом, мясник, клейма ставить негде (имя его и на чеченцев нагоняло страх), однако Сашик Асан заставил его идти с протянутой рукой и собирать деньги. Откуда у стариков зеленые?.. Рублями, конечно.

По курсу, конечно, добавил с улыбкой Сашик и тут же сказал, что будет звонить вертолетчикам. Надо же им сказать – с добрым утром!.. Блеф, конечно. Связи с небом у майора сегодня не было. И чич даже догадывался, что блеф… Однако же пошел. И не пошел, а побежал, заторопился – и скакал теперь там от машины к машине, оживляя дорожную пыль.

И всем стало понятно. И на душе хорошо… Старики, пожав майору Жилину руку, пошли к своим. Каждый к своей машине… Женщины в “жигуленках” развязывали узелки. Или искали рукой у себя на грудях. Вынимали рубли… Громила-чич чуть было не выронил уже собраннную кучку, автомат мешал, бил под локоть… В основном вынимали по червонцу. Вели счет. Одна женщина вызвалась помогать сбору денег. Красивая.

Оба солдата находились всего-то в сорока-пятидесяти метрах от торга и от головной машины чеченской колонны. Сидели в джипе. Насторожившийся Олег нет-нет и стискивал автомат. Гладил рожок… Он видел, как громадный чич сунул майору Жилину под ребро черное дуло.

Зато Алик сейчас мало что видел. Он вдохновенно рассуждал о будущей встрече. Его мысль парила высоко:

– И еще как пацаны обрадуются… Требовать с нас приноса мог бы сразу только Гусь… Слышь, Олег!.. А Гуся убили.

– Знаю.

– Когда чичи долбали нашу колонну. Еще в самом-самом начале… Гуся убили первым. Я еще вспомнил сержанта… Сержант предупреждал: жадёбу в бою пуля найдет одним из первых.

Олег напряженно смотрел в окно на чеченскую колонну и на длящийся торг. Он нехотя бросил товарищу:

– Сержанта тоже убили среди первых.

– Но он тоже был немного жлоб… Олег!.. Нам все обрадуются. Еще как!.. Еще как! – Алик захлебывался счастливыми словами. – И надо что-нибудь для всех… Для пацанов… Какой-нибудь крутой жрачки и выпивки. Олег!.. Мы что-нибудь купим этакое… и чтоб они все, увидев нас, взревели!

Кареглазые пацаненки вырывали шланг друг у друга. Они повыскакивали из машин там и тут… Детские сердчишки чувствуют рассосавшуюся тревогу… С великим удовольствием всовывая тонкий нос шланга в бак, следили за струей дорогого бензина. 92-й! Они и о качестве знали!

Бензовоз, пулей примчавший из Ханкалы, теперь показательно медленно переползал вдоль чеченской колонны. От машины к машине. Рулил Снегирев… Крамаренко на стареньком джипе передвигался параллельно бензовозу, но не по дороге… По траве… Держась на расстоянии. Свое дело знает!.. Кто бы, если не он! – думал майор Жилин, своими людьми в эту минуту довольный.

И самим собой был доволен майор, возвращаясь к джипу. Еще бы!.. Развязал узел! Грозненская колонна, везущая, помимо пополнения и боеприпасов, некоего чина, может теперь смело выступать. Вертолетчики, всевидящие сверху, уже дали Хворю знать, что пустяки, застряла чеченская бытовая колонна… Что заправляются. Что майор Жилин прислал им срочно бензовоз… И что, заправившись, чеченцы вот-вот слиняют с дороги. (Чин тоже может быть спокоен. Еще поживет.)

Майор Жилин шел энергично, и земля под ногами была теперь податлива. Упругая, но податливая при нашем успехе земля!.. Сзади за майором бежал с деньгами чеченец. Горе-посредник в хорошем пиджаке. Еще как бежал!.. Со сбившимся, пляшущим на плече галстуком… Этот больше всех ликовал. Ком денег!.. Такой вот удачей кончился его постыдный провал!

Он нес отдавать деньги – нес в обеих руках, бережно и чутко, и с улыбкой, – словно бы нес пересаживать кому-то свое счастливое сердце.