Автор неизвестен - Азюль

Юра торжественно открыл дверь машины и широким жестом пригласил нас усаживаться. У него был сейчас вид, будто он лопнет от гордости за самого себя: «Вот какой я крутой — пошел, два слова сказал, и нате вам: целый Мерседес в кармане.»

— Остынь, — говорю я ему. — Твоя телега не известно еще ездит ли… Ты бы мужика попросил сначала показать.

— Не надо! Ездит! — упрямый, как осел твердил Юра.

— Крабчиков, а ты водить — то умеешь? — осторожно поинтересовался Леня, немного прищурившись с сомнением.

— Да я в ралли участвовал! Я одной рукой могу! — пыжился чудак, как петух.

— А без рук можешь, Крабчиков? — посмеиваясь продолжал Леня.

— И без рук могу! А ты никак не можешь!

— Ну ты за меня не волнуйся особо.

Короче, попрепиравшись уселись мы в тарантаску. Юра ее завел, и машина тронулась. Проехали чуть по дороге вперед, развернулись. Потом Леня попросил тоже поездить. Вел он хорошо. Пока суть да дело, стемнело окончательно. Мы вернулись к лагерю. Гуляющие уже разьехались. Остановивмашину, Юра вдруг спросил, повернувшись ко мне:

— А ты хочешь поводить?

Я неопределенно пожал плечами:

— Может и хочу, но не умею.

— Ну, садись, я тебя научу, — он покровительственно похлопал меня по плечу.

Научит, так научит. Я устроился за рулем, обняв его ладонями.

— Смотри, — начал учить Юра. — Вот педали, вот ручка переключения передач, вот поворотник. Поворачивай ключ, выжми сцепление, первая, потом потихоньку отпускай сцепление и жми газ! Давай!

Я дал. Повернул ключ, нажал сцепление, первая и на газ. Машина рявкнула и, чихнув два раза от смеха на меня, заткнулась. Пришлось повторить. И вторая и третья попытка оказались похожими. Юра кричал, как резаная свинья, что я ничего не понимаю. Леня хохотал до упада. Я пообещал Юре, что, если он не замолчит, то отберу у него бумажку и высажу из машины. На четвертый раз эта тачка наконец завелась и поехала. Машина шла с маленькой скоростью. Я был доволен и медленно поворачивал руль. Юра был доволен в пять раз больше, так как считал событие своей заслугой. Минут через несколько надоело, и мой инструктор по вождению скомандовал: «Тормози». Я повернул руль и направил Форд в специальный закуток, где ему и предстояло стоять. Этот загончик заканчивалсь небольшим, под полметра деревянным забором, за которым чернела пустошь. Авто неуклонно приближалось к этому заборчику, моя голова была занята мыслями о том, как его затормозить.

— Тормози!!! — нечеловеческим голосом возопил Юра, но уже было слишком поздно. Мы врезались в препятствие, сломав его. Машина заглохла сама.

— Идиот!!! — верещал Юра. — Идиот!!! Я же сказал тебе — тормози!!!

— Сам идиот!!! — закричал я ему в ответ, — ты мне рассказал, как заводить, а как тормозить? Как тормозить, ты рассказал!!!

— Педалью, дурак!!!

— Сам дурак!!! Какой педалью?

Леня, сидящий сзади, умирал со смеху, скорчившись от припадка веселья. Юра разражался бранью, а я подключился к Лене и хохотал. Через пару минут, прийдя в себя от бурных эмоций, мы вернулись в лагерь.

Юра шел по коридору с видом павлина, который имея старый потрепанный хвост, считает его лучшим в мире. Казалось, что он шел и искал повод всем встречным рассказать о таком удачном, умопомрачительном приобретении. Но ни турки, ни югославы, ни индусы не проявили должного интереса к происходящему. Увидев шедшего по корридору Разу — одного из дружественных афганцев, Юра быстрым шагом подошел к нему и спросил:

— Ну, Раза, как дела?

— Ничего, — ответил тот, не чуствуя подвоха.

— Чем занимаешься? Как здоровье?

— Ничем. А ты чем?

— Да вот, хожу, — Юра сделал неопределенный жест. — Скажи, Раза, как бы между прочим поинтересоволся он, — у тебя есть машина?

— Машина? — удивленно посмотрел тот. — Да нет, нету. А чего тебе?

— Да ничего. Я вот тут машину купил. — Сообщил Юра, делая такой голос, будто он покупает машину каждый день, и это ему не радость, не тяжесть, а обычное дело. Полностью удачно сыграть у него все же не получилось, и голос предательски дрожал от возбуждения.

— Машину? — Раза спросил заинтересованным голосом и добавил. — Форд желтый.

— Да. А ты откуда знаешь? — удивленно уставился на него Юра.

— Так мужик там всем предлагал, но на ней ТЮФ закончился, ездить нельзя.

Юра весь побелел и его голос по ребячески задрожал.

— Почему нельзя ездить? Я ездил и ничего.

— Ничего, пока полиция тебя не поймала.

— А… мне наплевать на полицию, — Юра, как обиженный петушок пошел дальше.

Вечером я рассказывал Кате в лицах все происшедшее, и она хохотала до упаду. То, что Юра дурак, было давно и всем понятно, но зачем это каждый раз подчеркивать?

Зачем немец подарил Юре машину? Очень просто. Есть в Германии такая хитрая штука, и называется она ТЮФ. Означает это что-то типа техосмотра, который каждая машина должна проходить раз в пару лет. Если все в порядке, то катайся еще, а нет, так нужно чинить. По закону машина без ТЮФа ездить не может. На очень старых машинах пройти осмотр почти невозможно, а ремонт стоит жутко дорого. Машину проще выбросить. Но и это тоже не просто. Нужно тащить на специальную свалку под звучным названием «шрот» и платить несколько сотен марок за перевозку и пользование свалкой. Вот умельцы и находят выход. Кто продает или отдает на запчасти, а мужик этот решил сделать особенно хитро и подарил азюлянту. Теперь у него нет машины, а есть бумажка, что она продана. Нашел, короче, дурака.

Следующие дни прошли в общем спокойно, если не считать истории с Юриной машиной. Ему все знакомые поочередно объясняли, что он — дурак, и почему конкректно. А дурак человек этот, потому что эту машину нужно регистрировать, а для этого требуется новый ТЮФ и страховка, стоившие денег. Юра в конце каждого разговора заявлял, что мы — идиоты, а он орел, все и сам знает и во всем разбирается. И вот во вторник история разрешилась, причем так, как мы и предполагали. Мне даже довелось приложить руку ко всему этому.

Накатавшись в очередной раз по лесу, Юра вырулил назад к лагерю. Мне уже несколько раз доверяли управлять ею. Попугав своих спутников до смерти рулениями на деревья, съездами в обочины, в том числе и чуть не свалив все авто в речку, я уже знал более или менее, куда поворачивать руль. Перед лагерем попросил у Юры покрутить еще и сделал кругов пять по площадке. Потом поставил тачку в закуток, мы с Юрой вылезли. Леня посидел еще и тоже решил напоследок сделать кружок. Решение оказалось почти роковым. Он завел и выехал к шоссе, только стал разворачиваться, как вдруг к нему устремились две зеленые машины с мигалками и надписями «Polizei». Мы стояли метрах в тридцати и смотрели на разворачивающееся события. Полицейские, вытащив пистолеты, окружили Форд и стали требовать Леню наружу. Тот вышел. Его резко повернули и, оперев руками о капот, обискали. Потом принялись чего-то выяснять. Поняв, что теперь наш выход, я и Юра прогулочным шагом, не проявляя острого желания участвовать в действии, подошли к группе собравшихся. Леню, не сумевшего, видимо, разумно втолковать чья эта машина и что он в ней делает, уже облачали в наручники. Мы пришли на помощь и между нами и полицейскими завязался увлекательный разговор, в итоге которого выяснили, кто владелец, как он владельцем стал и почему такой дурак, что им стал, и какое, собственно, отношение имеет ко всему делу Леня. Полиция объяснила Юре то, что мы втолковывали битые три дня: ездить на машине на этой по германским законам нельзя. Нельзя! Это полиция говорила, а ей не скажешь, что тебе на нее наплевать.