Китлинский - Клан – моё государство 2.

– Ну, положим, манифестантов мы не гоняем, но людей своих на такие сборища посылать приходилось, чтобы обтёрлись,- ответил Потапов, ничуть не обидевшись.

– Рукопашный бой может и надо знать, что говорить, вещь нужная, однако, думаю, что любого из наших стрелков вам даже группой не взять. Он стрелять начнёт до того, как вы поймёте величину опасности, и броники, а также умение бить по роже не спасёт. Я вам пример приведу. Помните, маньяк в Рейгана стрелял из револьвера? Мы достали видеозапись, произвели там на месте происшествия промеры и сделали себе эту обстановку для изучения и отработки ситуации. Маньяка того на последнем, шестом, выстреле перехватил охранник. Шестом. Вообще-то, мы не готовим охранников по специфике, но практикуем для улучшения готовности. Если бы наш стрелок был в составе охраны президента, то маньяк не успел бы сделать ни единого выстрела, умер бы до того, как нажать на спусковой крюк. Мы умению держать в поле зрения руки и ноги вокруг себя находящихся учим с малых лет.

– После контакта с вами в 1987 году, и убивают. Операции такие планировать тяжело, но это, порой, единственная возможность наказания для определённого круга лиц. Вот маньяка-одиночку ловить тяжело, а группу, банду – без проблем. И отстреливать надо скопом. Вы эффекта такого не видели. Рассказываю. Для проведения исследований мы взяли группу расхитителей, которые через подставных лиц гнали через Эстонию медь. Волокли с двух комбинатов. В цепи сидело тридцать человек. Десять – на комбинатах, и двадцать – в группировке. Год назад всех их в один день в один час в разных концах страны убили и стали наблюдать, что же произойдёт. За год с комбината не было ни одного крупного хищения. Рабочие тащат помаленьку, жить-то надо, однако те, кто имеет возможность крупно погреть руки – не прикасаются. Боятся,- Сашка внимательно посмотрел на всех.

– Просто МВД копает, видимо, это дело до сих пор, вот и не рыпаются,- сказал Гунько.- Да и сам принцип сомнителен.

– Мне реальность важна. Мы раньше не прибегали к таким мерам, связи не имели хорошей, а координация нужна непременно в таком деле. Когда два спутничка пустили на орбиту, сразу проверили схему в действии. Только сначала мы убирали основных, в первых пробах, и эффекта не получалось, а когда скопом, вот тут и наступает реакция. МВД по тому делу, о котором я вам говорю, уголовных дел не заводило, и в расследование прокуратурой эти убийства не пошли. Связать же их вместе можно только имея информацию.

– Тогда полстраны отстреливать надо!- не согласился с Сашкой Панфилов.

– Начнётся гражданская война – в бойне совсем безвинные, в основном, лягут, а не те, что ныне воруют, провоцируя сознательно ухудшение обстановки, и, как следствие, эту самую войну. Отстрел мрази мне представляется меньшим злом, чем общая махаловка. Конечно, это противозаконно, ну так что? Нет, если у вас есть свои, более действенные рецепты, я не против, давайте. Только сидеть сложа руки – это подлость по отношению к простому человеку, вы же сами сказали, что ему гарантий взять негде. Он, народ, готов за себя сам постоять, но вы ему вместо пистолета предлагаете газовый баллончик, которым, в лучшем случае, можно тараканов напугать, а преступник давно обзавёлся автоматом, гранатомётом и прочим. Что фермер может предпринять, если к нему заявятся? Вилы схватит и всё. Дай ему власть автомат – он сам отстреляет всю мерзоту. Жух, были в нашем регионе случаи рэкета?- спросил Сашка.

– Приезжали какие-то нерусские. Я не участвовал. Они пытались организовать что-то: троих увезли родственники в гробах, остальные сами убрались,- ответил Жух.- Наши ведь переговоров не ведут, ты же знаешь. Предупреждают и дают срок, чтобы убрались, а нет – то пулю в лоб садят.

– Вот так охраняют,- подчеркнул Сашка.- И не важно что: территорию ли, промысел ли, просто ли человека. Потому что действует закон, обязательный для всех. Если хотите, то кормит закон его чёткое исполнение. Это что-то от природы. Любая мать своё чадо защищает и не даёт никому прикоснуться, вот медведица, к примеру. И государство обязано предоставить народу право защищать себя, если не может само с помощью МВД и других органов, но изложив это в каком-то законе. Тех, кто на чужое зарится с умыслом или из-под закона пытается украсть, пользуясь служебным положением, того отстреливать беспощадно.

– Так в природе ведь и слабый гибнет, случайно раненный, больной,- не согласился Потапов.

– Гибнет, что с того? Природа инстинктами руководствуется и живёт естественным отбором, а человек приобрёл драгоценный дар от неё – разум, который должен не позволить ему погибнуть. На него, разум, одна и надежда. Вот Чили. Я был там дважды. Удивительная страна. Узенькая полоска земли с огромным набором климатических условий. Она продаёт больше леса, чем мы, и сажает ежегодно в полтора раза больше, чем рубит. Ездил я туда для ознакомления с опытом, когда ещё Пиночет был при власти президентской. Модель их развития щупал. Они воплотили в жизнь великолепное сочетание необходимостей: экономических и моральных. Военные, прошедшие обучение в годы его правления,- это золотой фонд страны. Мне даже слов не подобрать, чтобы точно описать их внешне и внутренне. Монолит да и только.

– Крови пролили, дай Бог,- сказал Гунько.

– Три тысячи убитых за двадцать лет – это нормальная плата за стабильное экономическое развитие страны. Они обошлись меньшим злом. Под пистолет попали те, кто кричал о превосходстве народной власти и общей собственности, то есть коммунисты и социалисты, которых мне ничуть не жаль. С теми, кто в красном сопротивлении был, я имел встречи, беседовал. Они даже элементарных коммунистических идей не знали, работ ни Маркса, ни Ульянова, ни Мао в глаза не видели. Им лидеры сказали, что они плохо живут потому, что государство распределяет неправильно, что за свой кусок надо бороться. Вот эти зомби пошли воевать, совсем неграмотные простые люди. Кто-то их руками хотел власть поиметь в стране. Этот некто вам, как и мне, известен.

– Вы, Александр, в численности погибших не правы,- сурово подчеркнул Гунько.- По имеющимся данным там погибло больше двадцати тысяч человек и столько же пропало без вести.

– Юрий Ефимович, у меня была долгая беседа с тогдашним военным комиссаром по внутренним делам, он мне данные привёл, и я склонен ему верить ровно на три тысячи погибших, а про пропавших без вести мы не говорили, мало ли кто где пропадает. В Советском Союзе в год пропадает десять тысяч и что? Многие, кто пропавшим в Чили числится, кстати, по линии коммунистов, в основном, сидят в других странах под чужими именами. Немцы объединились, и группа чилийских пролетарских борцов там, в ГДР, обитавшая, знаете где осела?