Китлинский - Клан – моё государство 3.

– В мой адрес камень, однако,- Любомиров сладко потянулся.- Когда с душком, ох идёт отлично. Особенно омуль. Объедение. Чтобы насладиться, я беру отпуск и уезжаю к себе, к старикам в Сангар. Там поглощаю. Впрок.

– Мы с душком тоже потребляем,- Игорь налил себе водки,- и частенько. Зря ты, Палыч, на себя взял. Саньку за уши не оттянешь. Омуль что?! Он по молодости ямки закладывал на весну по местному обычаю. Так когда вскрывал, окрестные медведи раньше срока на запах сбегались, бросив свои берлоги. Они до сих пор, по наследству, что ль, передаётся, поднимаются на месяц раньше положенного времени. Особенно по Джапканге.

– Правда!!?- обратил свой взор Любомиров на Сашку.

– Это я по бумагам русский, а в душе я сах,- Сашка расхохотался.- Отец меня приобщил с детства. Местные мне всегда доверяли. Разве не свой тот, кто соблюдает обычаи, знает язык. В семьях составленный мной букварь есть. В школах не преподают, не то стыдятся, не то боятся ввести из-за обвинений в национализме, а я не боюсь. Дети растут, учатся в школах на русском и язык родной забывают. На якутском молодёжь совсем перестала говорить. Больно. Родному языку надо учить обязательно не только разговорному, но и письменному. Книг на якутском языке совсем не выпускают. Даже свои писатели наровятся издать на русском. Тираж больше. По мне так лучше десять тысяч на якутском, чтобы в каждой семье, чем сто на русском.

– Есть это. Есть,- закивал Любомиров.- Нашим, значит, владеешь?

– С детства. Я по всем стойбищам мальцом бегал. Быт изучал, обычаи, легенды. Как без языка? Для меня якутский такой же родной, как и русский. А что, редкость в республике русский владеющий якутским?

– Большая редкость. Про букварь мне слышать доводилось, но не видел.

– Адрес мне свой оставьте, вышлю. Я его на цветном ксероксе множу. Начальство все мозги проело. Но у нас в роду все до смерти упрямы,- Сашка сжал кулак, послышался хруст.- Вот до треска костей.

– Службу не собираетесь бросать?- спросил Дарский, он принял второй стакан и заметно захмелел.

– Рапорт подал ещё в 1988 году, но у нас в отставку не просто уйти. Обещали после этого отпуска, а да или нет, только богу известно.

– Чем будете заниматься?- не отставал Дарский.

– Отпустят, видно будет,- ответил Сашка неопределённо.- Организую что-то нелегальное для получения средств на житьё-бытьё. Опыта не занимать,- тут Сашка не соврал, уж чего-чего, а опыта в подпольных делах у него было вагон.

– Не боитесь?- полез в разговор Кунин.

– Кого бояться-то?- усмехнулся Сашка.

– Нелегальности любая власть не любит,- определил Кунин.

– Вам, Владимир Николаевич, хоть вы власть и представляете, скажу откровенно. Где вы её видите? И в чём она? Только не спорьте. Мы не на митинге. Доблестный МВД вкупе со службой безопасности являют собой в данный момент жалкое зрелище. Тупоголового рэкетира поймать не можете. А у меня опыт только по подпольной части. Кто меня ловить будет, если я осяду в подпольной деятельности? Шансов никому не дам себя сожрать.

– Вот это-то и опасно, если такие как вы, с вашим опытом и знаниями, способностями в подпольный бизнес уйдёте. Так произойдёт – никто в стране порядка навести не сможет,- Дарский сделал себе бутерброд.- А это угроза обществу.

– Так нам те, кто себя властью считает, других дорожек не оставили. Поступили так специально. Вы прекрасно знаете почему. Предложили бы мне пост главы МВД города Москвы и все бы со мной, подчинённые пошли бы, как один. Да только не нужен правительству ни я, ни те, кто у меня в подчинении.

– Почему?- Кунин удивлён.

– Да потому, что если меня назначат, то придётся многим из МВД сменить кителя на лагерные робы, и чиновникам из аппарата президента, и чиновникам из Кабинета Министров. Про мафию вы не услышали бы ни единого слова и по Москве можно было бы гулять ночами напролёт без боязни, что тебя ограбят, подрежут или убьют. В московском управлении МВД сидят одни козлы. Когда на улицах творится беспредел, им выгодно. Есть повод сослаться на отсутствие средств, техники. Хорошему оперу достаточно ушей, глаз, ног, рук и интуиции, чтобы любого мафиози прижать ногтем, не отступая от буквы закона.

– Все опытные сбежали,- сказал Дарский.

– От того и ушли они, что на посты назначены уроды. Они в лучшем случае взяли по шесть соток. Те, что остались уголовно-процессуального кодекса в руках не держали. Дак он им и не нужен, потому что копейку свою они от мафии и получают. Ну, кто такой скажите мне, есть ваш министр? Да он никто. Какашка на палочке. Гавённый чупа-чупс. Вот кто ваш нынешний министр внутренних дел Ерин.

– Голословные обвинения. Без фактов,- Дарский надулся.

– Зря вы, Константин Осипович, так сказали. Вся Москва знает, какая группировка какому начальнику районного управления милиции платит и сколько. На это фактов не надо. Любого из них подловить, как два пальца обоссать, но этого никто не делает. Потому что верхние сборщики очень высоко сидят. Если вы хотите упрямо мне доказывать их честность, что ж, давайте пари. Мы теперь сидим без дела, и я положу вам на стол эти факты, но при условии. Вы обязуетесь дать делу ход, как бы высоко не тянулись связи. Согласны?

– Я с превеликим удовольствием пошёл бы на это, но мои полномочия весьма скромные. Обещать на все сто процентов я не могу,- честно признался Дарский.

– А мне это ясно,- Сашка налил себе коньяка.- Вам выше никто пойти не даст. Это и есть главное зло. Следователь должен иметь право, если необходимо по делу, допросить любого, даже президента страны, депутата любого уровня. Неприкосновенность депутата – идиотизм. К чему она честному человеку, ведь мы предположительно честных выбираем, не так ли? Но, если это для отвода глаз, то помяните мои слова. Депутатов всех уровней станут отстреливать как бешеных собак в самое ближайшее время. Мафии мандат неприкосновенности до одного места. Возможно, депутатство станет вскоре самой опасной профессией в стране. Много опасней, чем у шахтёров и военных лётчиков,- Сашка выпил и стал закусывать.

– Спорить с вами не могу. У вас хорошие каналы информации,- Дарский вытянул ноги, стал тереть колени.- Вашу информацию хорошо бы на стол президенту, тогда бы сдвинулось с мёртвой точки.

– Иллюзии! Это иллюзии, Константин Осипович. Ни черта бы не изменилось. У президента большой зуб на нас. Ему шептальники из близкого окружения уши прожужжали, что нам доверять нельзя. Вы же в курсе, что именно наши сотрудники его в мешок посадили и отнюдь не за политические амбиции. Он нас не распустил потому, что во время августовского путча мы были в нейтралитете. Тихой сапой его людишки хотели сесть нам на шею и получили по зубам. Теперь он нас распустит. Выходит, что он из дерьма, оказавшегося у него ненароком под рукой, строит подобие уже имеющегося механизма. Только не понимает он, что ему построить не суждено. Из воров и подхалимов такие структуры не создаются. Комитетские, что приняли сторону путчистов давно не у дел, он их сразу прижучил, а кто остался? Сплошное дерьмо. Я вам правду скажу, чтобы мне это не стоило. Умный и честный не позволит, чтобы им тупой управлял. Про информацию я вам отвечу тоже. Когда Чубайс вручал стране ваучеры, мы подали данные и о количестве населения. И что? Кто нас послушал? Все, блядь, отмахнулись и выпустили сто шестьдесят миллионов штук. А население страны с учётом беженцев, пожелавших иметь российское гражданство – сто сорок три миллиона. Вижу, вы об этом впервые слышите?