Александр Ширванзаде - Хаос

А счастливый хозяин стоял в толпе зрителей, понаехавших из города. Это был богобоязненный хаджи с красной от хны бородой и гладко выбритой головой. Глядя на свое несметное богатство, он воссылал хвалу аллаху, внявшему его горячим мольбам. Еще недавно кредиторы собирались таскать его по судам как банкрота. Теперь он в уме высчитывал миллионы, ожидавшиеся от мощного прилива нефти. На его высохшем, морщинистом лице блуждала улыбка беспредельного восторга. Все окружили его, поздравляли, дружески жали руку, возобновляли полузабытое знакомство.

Инженер Сулян юлил перед ним, как охотничья собака. Он рассчитывал купить у него в кредит нефти, чтобы через день-два спустить ее по более высокой цене.

В нескольких шагах от Щушаник стояла группа молодых людей, нефтепромышленников, прибывших из города; они завидовали счастливому хаджи. Заргарян заметил, как они, подталкивая друг друга, с любопытством посматривали на Шушаник. Всем хотелось знать, откуда эта прелестная девушка. Один даже обратил на нее внимание владельца фонтана. Опьяненный счастьем, хаджи поклонился незнакомке, приложив руку к груди и к глазам. Он до того потерял голову, что принял девушку за поздравительницу.

Неожиданно глаза всех устремились в другую сторону.

Зрители расступились перед блондинкой, которую сопровождали Микаэл Алимян и какой-то господин в шубе.

– Жена Смбата, – шепнул Давид Заргарян племяннице. – А другой, должно быть, ее брат.

Девушка с любопытством посмотрела на Антонину Ивановну, Ее немного разочаровало, что дама не так уж элегантна, как ей представлялось. Да и как будто уже не первой свежести. Ей захотелось познакомиться с женою Смбата, и желание ее быстро исполнилось. Микаэл со своими спутниками поднялся на холмик, где стояли девушка с дядей. Он подошел и поздоровался с ними.

– Антонина Ивановна, – обратился Микаэл к даме, – разрешите представить: мадемуазель Заргарян и помощник нашего управляющего, Заргарян.

Дама равнодушно протянула им руку, продолжая расспрашивать Микаэла о фонтане. А ее брат, щурясь из-под пенсне, шепнул что-то на ухо Микаэлу.

Антонина Ивановна не знала, как выразить свой восторг перед этим зрелищем могучего нефтяного фонтана, а хаджи. вызывал у нее смех.

Потом она заговорила с Шушаник, уже внимательно приглядываясь к ней.

– Хотелось бы вам иметь такой фонтан? – спросила она вдруг.

– Нет, – бесхитростно ответила девушка. Дама бросила на нее проницательный, испытующий взгляд и продолжала не без иронии:

– Говорят, здешние дамы даже сходят с ума от фонтанов.

– Не знаю, сударыня.

– Посмотрите, как бьет. И все это – золото. Неужели вам не хотелось бы обладать этим золотом?

Шушаник чувствовала, что дама испытывает ее. Чувствовала она также и ее иронический намек на корыстолюбие здешних женщин; она ответила:

– Неужели вы думаете, что счастье только в золоте?

– Думаю ли я? А почему бы и нет?

– Тогда вы можете считать себя счастливой. Ни у кого скважины не дают так много нефти, как у Алимянов.

Антонина Ивановна смутилась. Она почувствовала, что с этой на вид застенчивой девушкой не так-то просто вести разговор в насмешливом тоне. Нагнувшись, она шепнула брату: – А она неглупа. Charmante* – ответил Алексей Иванович, поправляя пенсне.

Шушаник попросила дядю вернуться домой.

– Папа будет сердиться, уже двенадцать часов.

– Пойдем, – ответил Заргарян.

– Пешком? – спросил Микаэл с притворным удивлением.

– Пешком.

– В такую даль? Сулян, это ваша вина, что на промыслах Алимянов до сих пор нет собственных экипажей.

– Приедете осмотреть свои промысла? – спросила Шушаник, протягивая руку Антонине Ивановне. – Свои промысла?.. Может быть, и заеду. – Заргарян, – обратился Микаэл к своему подчиненному, – распорядитесь, пожалуйста, чтобы подали мой экипаж. Номер восемь. Крикните: «Гасан!» – подъедет. Мадемуазель, я все равно сейчас должен ехать в вашу сторону – у меня дело на промыслах Мурсагулова. Простите, Антонина Ивановна. Сулян за меня объяснит вам все… Вероятно, вы минут двадцать полюбуетесь этим восхитительным зрелищем. Я вернусь скоро, очень скоро и отвезу вас на наши промысла. А вот и экипаж. Мадемуазель, прошу вас, пожалуйста, без церемоний… Алимяны – люди простые, совсем простые…

Как ни благодарила Шушаник, как ни отказывалась, уверяя, что ей приятнее пройтись, – ничего не помогло. Микаэл так настоятельно просил, что Давид Заргарян счел упорный отказ Шушаник невежливостью. Девушка смутилась от настойчивых взглядов дяди, уступила и почти машинально села в экипаж.

Фонтан продолжал бить с неослабевающей силой, и под нарастающими порывами ветра все шире рассеивались в воздухе миллионы черных капель. Счастливый хаджи громко хохотал над угодившими под нефтяной дождь, хлопая себя по коленям и раскачиваясь всем телом.

Из города непрерывно прибывали экипажи, доставляя все новые группы любопытных. Приехали также Мовсес, Мелкон и Кязим-бек. Усаживаясь в экипаж, Микаэл многозначительно подмигнул им, и компания уставилась на Шушаник.

Черная жидкость, с силой вырываясь из подземных недр, задавала вышки, мастерские, дома и людей. Воздух был насыщен чем-то опьяняющим. Люди хохотали и, как в хмелю, толкали друг друга под черные брызги фонтана.

Пока Заргарян скромно ожидал, что Микаэл и ему предложит сесть в экипаж, серые кони рванули и понеслись. Через несколько мгновений экипаж исчез за черными вышками.

– Удивительный джентльмен Микаэл Маркович, – обратился Сулян к Антонине Ивановне, покосившись на Заргаряна.

– Н-да… это заметно, – ответила она, многозначительно посмотрев на Заргаряна.

И ее губы тронула полунасмешливая, полусочувственная улыбка.

– А я тебе доложу, – обратился Алексей Иванович к сестре, – что в этих краях гостеприимство не в таком уж почете…

Шушаник в смущении не знала, о чем говорить. Ей казалось, что невидимая рука обдала ее кипятком в ту самую минуту, когда она почувствовала Микаэла рядом. Да, именно почувствовала, потому что не смотрела в его сторону.

Экипаж быстро катил между двумя рядами вышек. Песчаная дорога была пропитана нефтью – чуть слышался дробный стук копыт. Шушаник высчитала мысленно, что самое позднее – через четверть часа она доберется до дому и тогда лишь сумеет дать себе отчет о происшедшем. Господи, что она наделала? Она, дочь бедных родителей, едет с наследником миллионера, – что могут подумать люди? Что скажут родители?

Микаэл концом трости коснулся плеча кучера и что-то сказал ему.

Экипаж свернул с дороги, промчался мимо промысловых строений под гору.