Геннадий Прашкевич - Цветы для Чирика

«Какие?»

«В соседнем кресле рядом с полковником Зиминым летел некий иностранец… Морис Дюфи… Француз… Светлый плащ, коричневый берет… Рост примерно сто семьдесят пять… Лицо округлое, волосы темные с проседью… Выглядит моложаво, даже спортивно… В прошлом, возможно, офицер… Так считает стюардесса, которая обслуживала первый салон… Над висками небольшие залысины… Спинка носа вогнута, может, от удара… На виске заметный шрам… Короче, крепкий, хотя и не первой молодости человек…».

«Его нашли?»

«Представьте себе, нет, – раздраженно усмехнулся Куделькин. – Француз тоже исчез… Нет его в Новосибирске… Стюардесса, кстати, утверждает, что Зимин и француз всю ночь не спали. Пили пиво и беседовали… Так вот, это и есть еще одна наша зацепка… Ведь француз исчез… Он мог исчезнуть вместе с полковником Зиминым… По крайней мере, ни в одной из гостиниц города иностранец Морис Дюфи не зарегистрировался…».

«Вы говорите, они не спали всю ночь?»

«Да», – хмуро кивнул Куделькин.

«О чем они беседовали?»

«Не могу знать, Иван Федорович».

«Что говорят об исчезновении полковника Зимина в отделе?»

Странный вопрос, подумал Куделькин, Кому, как не Лыгину, знать о том, что говорят или не говорят в отделе?

«Да ничего не говорят, – ответил он раздраженно. – Во-первых, мне запрещено появляться в отделе, как сотруднику, входящему в Особую группу. Во-вторых, насколько я понимаю, об исчезновении полковника Зимина пока что знаем только мы с вами. Пока не будет официально объявлено об исчезновении полковника Зимина, никто им и не будет интересоваться. Даже его бабы. Они ведь считают, что Зимин находится в командировке».

Лыгин кивнул.

Кивнул небрежно. Как бы не придавая своему вопросу особого значения. Спросил:

«А что, собственно, вы должны были делать в аэропорту Толмачево, Юрий Иванович?»

Куделькин насторожился.

Кажется, танец завершается, подумал он. Еще парочка таких вот как бы небрежных вопросов и обед будет завершен. Видимо, эти вопросы и являются главными.

«Всего лишь встретить полковника Зимина, – ответил он спокойно. – К сожалению, этого не случилось».

«Разве Зимин летел один?»

«Думаю, да».

«А тот?.. Второй?.».

«Француз?»

«Перестаньте, Юрий Иванович, – нахмурился полковник Лыгин. – Вы отлично понимаете, что операцию придется завершать нам. Ведь Зимина нет. Поэтому, если я задаю вам вопросы, отвечайте на них четко и ясно. Меня интересует еще один пассажир того же борта».

«Сковородин? Григорий Павлович?»

«Вот именно».

Когда полковник сказал – вот именно, все для Куделькина встало на свои места.

Разумеется, прежде всего полковника Лыгина должен был сейчас интересовать некто пассажир Сковородин Григорий Павлович, которого Зимин зачем-то вез с собой из Москвы… Или не вез… Скажем так, с которым летел одним рейсом… Куделькин не знал, должен ли был кто-то встретить этого Сковородина?.. Возможно… Но сам он ехал встречать только Зимина, никого другого…

Скорее всего, решил Куделькин, исчез и этот Сковородин.

Сам он судьбой Сковородина не интересовался.

Странная компания…

Полковник ФСБ, некий иностранец и, опять же, некий Сковородин Григорий Павлович…

Сейчас полковник Лыгин спросит, ищем ли мы Сковородина?

Но Лыгин спросил:

«Каковы шансы на то, что полковник Зимин жив?»

«Пока не найден труп, шансов всегда достаточно».

Почему он не спрашивает о Сковородине?.. – недоумевал Куделькин. Что бы он тут ни плел, ясное дело, его интересует именно Сковородин.

И Лыгин спросил:

«А откуда вам, Юрий Иванович, известно о пассажире Сковородине?»

«Как это откуда?.. – удивился Куделькин. – Всю информацию по данной операции я получаю от полковника Зимина… Я находился на связи с Зиминым все время, пока он работал в Москве…Насколько я знаю, на этого самого Сковородина Зимин возлагал какие-то особенные надежды…».

«А именно?»

«Деталей, Иван Федорович, я не знаю… Это не входило и не входит в поставленную передо мной конкретную задачу, – сухо ответил Куделькин. – Если вы спросите меня, интересовался ли я в аэропорту судьбой некоего пассажира Сковородина, я вам так четко и определенно и отвечу. Нет, не интересовался. Моим прямым делом было встретить Зимина. Все остальное меня не касалось. И не касается».

И ломая все каноны и неписанные правила службы, дивясь сам себе, Куделькин спросил:

«А что?.. Пассажир Сковородин тоже исчез?.».

«К счастью, нет, – с некоторым придыханием, с некоторым почти незаметным пришептыванием ответил полковник. Неясно было, удовлетворен ли он ответами капитана Куделькина. – В данном случае фигурант Сковородин находится под нашим негласным, но постоянным наблюдением».

«А он не исчезнет?»

Полковник Лыгин поднял взгляд и долго смотрел на Куделькина.

Куделькину не понравился взгляд полковника.

«Фигурант Сковородин не может исчезнуть. Мы этого не допустим. Полковник Зимин упрятал в одежду фигуранта радиомаячок. Разумеется, без ведома фигуранта. По приказу полковника Зимина фигурант Сковородин остановился в гостинице „Обь“. Но в любом случае, Сковородина бы мы не потеряли».

«Мне надо знать это?»

«Вы спросили, Юрий Иванович, я ответил».

«Я не ожидал такого распространенного ответа. И теперь в некотором недоумении…».

«А именно?»

«Надо ли мне знать это?»

Лыгин помолчал.

Потом поднял глаза на Куделькина и негромко ответил:

«Надо».

«Зачем?»

«Это вам объяснят позже».

«Кто объяснит?»

«Скорее всего, я… В принципе, уже сегодня объяснить вам все это должен был полковник Зимин, но его нет… Скажем так, пока нет… Так что, возможно, все это вам объясню я…».

«Когда?»

«В самое ближайшее время».

«Почему не сейчас?»

«Потому, к сожалению, что мы все еще не нашли всех вещей Зимина».

Лыгин так и сказал – всех вещей.

Возможно, он оговорился.

Но он сказал именно так – всех вещей.

Не сказал, к примеру, что, к сожалению, пока не найден полковник Зимин, а сказал так – всех вещей. Это что?.. Это значит, что какие-то вещи полковника Зимина найдены?..

Куделькин отчетливо ощущал возникшее напряжение.

Наверное, Лыгин хочет, чтобы я обратил внимание на его оговорку, подумал Куделькин. Он ждет моего встречного вопроса. Зачем-то ему это надо. Он хочет, чтобы я заметил его оговорку. Но я ее не замечу, решил Куделькин. Как бы он ни хотел, я не замечу его оговорку.

Они помолчали.

«Итак?.».

«А что итак?.. На сегодня довольно… Езжайте домой, Юрий Иванович…»., – суховато разрешил Лыгин.

Наверное, обед и ему пришелся не по вкусу, хотя в целом полковник был явно удовлетворен. Он, кажется, выцарапал из меня то, что хотел выцарапать, разочарованно подумал Куделькин. И ухитрился выцарапать, не дав понять, что именно его интересовало.