Андрей Ларченко-Солонин - Инок

В камышах вдруг послышалась странная возня, а ещё через минуту громкое кряканье возвестило о том, что утиное семейство уже проснулось и с радостью встречает показавшееся из-за гор солнце. Радуясь восходящему светилу, в лесу весело щебетали птицы. Их разноголосые трели сливались в одну-единственную, прекрасную и неповторимую мелодию раннего летнего утра. Метрах в пятнадцати от берега шлёпнула хвостом по воде крупная рыба, нарушив тем самым зеркальную гладь озера.

– Ты чего, Михаил, стесняешься? Забрасывай удочки.

Комбат обращался к товарищу Игоря.

– Сейчас всё сделаем, товарищ командир, – вновь засуетился Мишка.-

Чего стоишь, как истукан?

Он протянул приятелю свежесрубленное удилище, и на лице у него при этом сияла улыбка до самых ушей.

– Мы же не в казарме. Здесь всё по-другому. Чувствуй себя свободным, ну, например, как птица в полёте. А вот когда в часть вернёмся, там дело другое, там устав.

Парень говорил с видом знатока, человека, видавшего виды. Игорь незаметно для друга вдруг улыбнулся.

Ребята уселись на насиженных кем-то уже местах, закинули удочки.

– Вот Васька Деменёв, что меня стажировал, рассказывал, что командир отпустил его в отпуск за то, что тот поймал вот такого леща.

С этими словами Миха раздвинул руки до упора.

– Да ну! Пожалуй, чешешь!

– Всё так и было. Хочешь – верь, а хочешь – нет. Твоё дело.

Он замолчал.

В общем – то, такой вариант окончания рыбалки казался вполне приемлемым. Хотя, пожалуй, размер рыбы стоило немного подкорректировать. Отпустить в отпуск солдата – для командира задача не – сложная. Куда труднее поймать леща подобных размеров. Игорь размышлял, внимательно наблюдая за поплавком.

Через полчаса полного молчания они вновь разговорились.

– Как дела идут? Ловится рыбка или нет?

– Да так, пару ершей – мелочь. И я три штучки вытащил. На уху хватит. Пошли, а то нас потеряли, наверно.

– А-а, вот и наши рыболовы.

Отцы-командиры были уже явно навеселе. Они громко смеялись и размахивали руками.

– Ну, Сергеич, давай, заваривай ушицу. Ты ведь спец по этому делу. Уж я-то знаю. Голос комбата выделялся среди остальных. Сейчас он обращался к Северцеву. Ребят совсем не интересовала вся эта болтовня, но уйти они не могли. А если сказать точнее, то уходить здесь было просто некуда.

К тому же, прислушавшись повнимательнее, можно понять, что все эти пьяные россказни вовсе не лишены определённого смысла. И порою, становилось даже интересно.

А уха между тем, удалась действительно на славу. Уплетали за обе щеки. Игорь старался не отставать от друга. И это, надо признаться, ему удавалось. Голод плюс свежий воздух хвойного леса и обилие пищи на столе легко объясняли неплохой аппетит.

Где-то высоко вверху, прямо над их головами, бесшумно кружил одинокий коршун. Птица то вдруг замирала на одном месте, то начинала описывать окружности, радиус которых каждый раз всё увеличивался и увеличивался.

– Ага, кажется, собираются. Мишка тронул товарища за плечо.

– Кто собирается?

– Известно кто, все, конечно пойдут, кроме нас с тобой, естественно.

– Да куда пойдут-то?

– Ты чего, прикидываешься или правда, не знаешь. На охоту, конечно, куда же им ещё идти-то здесь? 3верья хватает. Только вот лесные жители тоже нынче умные стали. Под пули не лезут, а бегут, соответственно, сломя голову, и как можно дальше.

– Михаил, ты за старшего.

Сзади послышался немного хрипловатый голос Северцева.

– Вертолёт караулить бдительно, никуда не отлучаться. Отцы – командиры идут на охоту, – произнеся последние слова, он слегка хихикнул себе под нос.

– Часа через три вернёмся.

– Есть, товарищ капитан.

– Кушайте, не стесняйтесь, но спиртное – ни-ни.

Как только охотники скрылись в чаще леса, ребята без лишних церемоний вновь уселись за стол: шашлычок что надо, горяченький ещё. Мишка втянул в себя воздух и от удовольствия зажмурился.

А через несколько часов крылатая машина уже уносила людей обратно из райского уголка девственной уральской природы.

Утром следующего дня при заступлении на боевое дежурство Игорь пришёл немного раньше обычного. Подойдя к вертолёту, застал там Северцева, перепачканного в мазуте с ног до головы в самом прямом смысле этого слова.

– Что, Николаев, как дела, чего голову повесил?

– Всё нормально, товарищ капитан. Вам помочь?

– Нет. Спасибо тебе, конечно, но я сам тут справлюсь. Ты иди, занимайся по расписанию.

Войдя в аппаратную, сразу проверил приборы.

«Кажется, всё в порядке». Спать не хотелось, хотя ночью он не сомкнул глаз. Самые разные чувства теснились в голове. С одной стороны, огромная радость оттого, что можно, наконец, заниматься любимым делом, а порою приходится работать даже в воздухе. Здесь есть чему позавидовать. И это всё после той пренеприятнейшей истории, из которой с таким огромным трудом, но всё-таки удалось выпутаться. А с другой, тоска по дому. Он вспомнил дядю Серёжу. Перед глазами проплывали картины ушедшего детства. Старый велосипед, который отчего-то вечно ломался. Они вновь и вновь приводили его в боевое состояние, заставляя ездить на глазах разваливающуюся кучу металлолома. Тот случай, когда Сергей спас его от огромной собаки.

Игорь вертел в руках передатчик.

«Не работает. А ведь классная штука. Схема проверена тысячу раз. Интересно, где он сейчас. Наверное, уже и в живых-то нет давно».

– Ты что, Игорь, сегодня угрюмый такой? Случилось чего?

Голос Северцева вновь вернул к реальности.

– Все нормально, товарищ капитан, – машинально повторил сказанные полчаса назад слова, так как ничего нового на ум почему-то не пришло да попросту и не могло прийти потому, что голова была занята совсем другим. Он кисло улыбнулся.

– Я тебе вот что скажу. Не нравится мне людям в душу лезть, но сейчас, пожалуй, не тот случай. Ты летаешь в моём экипаже. А в воздухе то же самое, что и под водой, по крайней мере, если идешь на высоте в несколько сот метров. Здесь либо все погибают, либо все остаются в живых, и ошибка одного может стоить жизни его товарищам. Так что давай на – чистоту. Выговоришься – легче станет.

– Дом вспомнил, товарищ капитан.

– Случилось, что ли, чего?

– Дядька ушёл в геологоразведочную экспедицию. Давно ушёл и уже давно должен вернуться. Но до сих пор ни слуху ни духу. Без вести пропал. По-моему, где-то в наших краях. Вот так вот – просто ушёл и не вернулся. Сейчас уж нет в живых, наверное, – вздохнул Игорь.

– Я и сам – то толком не знаю, что и как там у них приключилось. Тётке не пишу, она меня с детства недолюбливала. А дядя Серёжа – он вместо отца.

Парень замолчал.

– Ничто нас в жизни не сможет вышибить из седла. Такая уж поговорка у командира была.