Райдо Витич - Игры олигархов

- Невозможно бросить то, чего нет.

- Что ты хочешь этим сказать? - голос приобрел ледяные нотки.

- То, что ты знаешь сама, - второй кусочек банана ушел за вторым. - Нас нет, есть - ты, есть я, но нас - нет.

Женщина отвернулась, покачала туфелькой, отпила вина и только тогда лениво высказалась:

- Все-таки ты редкостный хам.

- Дело вкуса и мнений.

- Это значит, что после ужин мы…

- Мы? Вряд ли. Но ты и я - да.

Ирма улыбнулась почти соблазнительно, и он заранее понял, что она сейчас скажет:

- Я совсем отвыкла носить белье.

И он ответил, то, что ожидала она:

- Тигровая шкура по-прежнему лежит на заднем сиденье машины.

Она приняла, она поняла. Но поняла свое, потому что не могла представить, что знаковая фраза, как тайный шифр, означающая всегда одно - мы займемся с тобой сексом хоть прямо в машине, на этот раз поменяла свое значение и ничего тайного не прятала. Алекс сказал лишь то, что сказал. Не больше.

На сегодня, как и на дальнейшую жизнь, Ирме придется искать другого любовника. Леший убедился, что у него все кончено с этой женщиной и ничего кроме жутчайшей скуки ее образ не вызывает. И больше не желал тратить на нее ни часа, ни цента, ни слова.

А шкуру тигра он подарит ей на память.

Они квиты.

Гриша щедро сгреб деликатесы и удивил приготовлением ужина.

- Ты умеешь готовить?

- Представь. Это, например, называется - утка в яблоках, - прорекламировал румяную тушку утки, что разносила по квартире изысканный и аппетитный запах. Но не она понравилась Ярославе - вид

Гриши: подвязанные банданой волосы, фартук на толстовке с черепом, и варежка на руке, сжимающая нож. - "Жрать подано, садитесь кушать, пожалуйста", - изрек, улыбнувшись в ответ на теплый, ласковый взгляд девушки.

- Ты неотразим.

- Знаю.

Начал резать утку, а Ярослава подставлять тарелки.

- Все спросить тебя хотел, ты сама откуда?

- Из Новосибирска.

- А чего там не поступала?

- Свободы захотелось, самостоятельности. Мама у меня знаешь какая? Приди в девять - тут же за ремень и в крик. Потом за валериану и валокордин. Ей ничего, а у меня потом стресс. Состояние будто камнем по голове пригрели. Она-то играет, а я всерьез воспринимаю.

- Я бы застрелился с такой мамой, - согласился парень. - Как она тебя одну-то отпустила?

- Она и не отпускала. Сама уехала. Сняла квартиру, поступила.

- Деньги откуда на съем?

- Папка обеспечил. Эта квартира его знакомых.

- Бахлыковых.

- Да. Они зарубеж уехали на три года.

- Слышал. Потому и удивился, что ты здесь появилась. Я думала ты их дочка.

- Нет, - сунула в рот кусочек утки и зажмурилась от удовольствия. - Класс. Ты просто чудо-повар.

- А я и есть повар, - пожал плечами, разделывая свой кусочек.

- В смысле?

- Только не смейся, ладно? Я закончил кулинарный техникум…

Ярослава все же не сдержалась, прыснула со смеха.

- Ну-у, так и знал! Между прочим, готовка - это целое искусство.

Я еще ресторанное дело закончил, бабло подкатит, открою свой ресторан.

- Аффигеть! - засмеялась. - Ты как этот, из "Не родись красивой!"

- Да ну тебя, - надулся Гриша.

- Ну, не обижайся. Договорились же жить мирно.

- Угу, а ты дразнишься. Я что на того хлюпика похож?

- Не-а, - заверила, хотя Гриша был худощавым.

Он заулыбался, довольный:

- Добавки надо?

- Спасибо, это бы впихать.

- Невкусно, что ли? - насторожился.

- Аппетита нет целый день.

- Перемена погоды, - изрек глубокомысленно.

- Это откуда? - засмеялась Слава.

- Мама у меня любит недомогания на перемену погоды относить.

Чуть кольнет или заноет - предрекает смену.

- Понятно. А моей на погоду все равно. Она только телефон уважает - новости, сплетни - все по нему узнает.

- Тесная связь с подругами.

- Ага.

- Тебе-то звонит?

- Звонит, но хорошо, что редко. Обиделась она на меня за побег, так все дуется и дуется.

- Н-да, выкинула ты мамаше фортель, - хмыкнул.

- Суть не в том - отъезд бы она простила, она отца простить не может, считает что раз я у него помощи попросила и приняла, значит ее предала.

- Так они не живут вместе?

- Давно, - отмахнулась. - Отец у меня какой-то хитрый инженер, командировки постоянные были. Потом выяснилось, что и женщины в этих командировках присутствовали. А мать гордая, она же баронесса бывшая, или княжна ли, фиг ее знает, я в ее чудачества не вдавалась.

- Понятно.

- Матери - нет. Она же у нас элита, какого-то крестьянина понимаешь, пригрела, подняла, а он вот так с ней. Не оценил, не понял. Вещички собрала и выкинула. Думала проситься будет, умолять.

Он просился, умолял. А она стояла на своем, все наказать его хотела, фырчала. Дофырчалась. Ушел с концами. В Москве живет. Правда, видимся с ним тоже, раз в три-четыре месяца. У него семья, работа.

Детей, правда, нет. Жена ничего, Ксюша. Иногда мы с ней шопинг устраиваем. Ей всего двадцать девять.

- А отцу?

- На десять лет больше.

- Это нормально. Мать-то у тебя кто?

- Учитель истории.

- Ааа, так ты по ее стопам, значит? - сложил руки на столе, хитро поглядывая на девушку.

- А ты по чьим стопам?

- По своим. Мать у меня портниха, очень хорошая, отец водитель.

Дальнобойщик. Брат - тренер в фитнес клубе. Я тебя с ним как-нибудь познакомлю. Вот такой мужик, - выставил большой палец. - Чай-то будешь?

- Буду. Ты же торт купил, надо есть.

- Надо. Сладкое полезно для мозгов и характера.

Ярослава заулыбалась: как хорошо вот так просто сидеть на кухне и болтать обо всем на свете с человеком, что само обаяние.

- Поэтому у тебя характер такой?

- Какой? - насторожился.

- Замечательный.

Гриша расцвел и хмыкнул, скрывая смущение.

- Не перехвали.

Разлил кипяток по чашкам, кинул заварку и пошел посуду мыть:

- Что там с подругой твоей, разрешилось?

Ярослава затихла, макая "мышку" в чай.

- Чего молчишь? - обернулся, увидел задумчивость девушки и выключил воду, начхав на посуду. Зря он с вопросами полез. Вот дурак.

Присел перед Ярославной, обнял ноги:

- Эй, посмотри на меня? Образуется.

- Ее нет нигде, никто не видел. Сегодня в институт не пришла.

Дима меня тогда обвинил, а сегодня девочки.

- Забей.

- Они правы…

- В чем?! - начал сердиться парень - опять двадцать пять! Ну, почему между ними постоянно встает какая-то Ларка?! Да чтоб ее черти побрали!

- Они правы! Я была с ней, а потом она исчезла, испарилась! Это могло случиться под самым моим носом!

- И что?! Нет, и что?! Ты кто? Рембо, служба охраны или ревнитель нравственности? Сколько лет твоей Ларке?

- Двадцать, как и мне.

- Большая девочка! Пусть сама о себе и заботиться. В конце концов, у нее есть парень, есть родители. Это их дело, их долг, обязанность и все остальное!

- Я ее подруга!

- Это что клеймо рабыни?!

- Да как ты понять не можешь?! - вскочила. - /Она моя подруга/!