Александр Даценко - Заклинание в стиле ампир

Все очень сильно изменилось с той поры, когда простой президент страны, мог рассчитывать на повышение по службе.

Очень сильно изменилось.

А как бы вы думали?

Я обучен одному непростому волшебству.

Суть его заключается в том, что если внимательно осмотреть то, что лежит на поверхности, замерить компасом углы и азимуты падения, а потом нанести на карту (это такая условная зарисовка по правилам), то можно почти точно изобразить находящееся в глубине.

Но только по линии.

Линий может быть множество, они могут идти как угодно,

изобразить то, что в глубине в целом, не получиться никогда.

Это правило работает для любых раздумий.

Однажды один мой друг сказал, что пора думать о выживании.

Я верил ему.

Он всегда знал, что говорил.

На самом деле он был огромным, злым человеком-хохлом,

немного волшебником, но с сильным даром предвиденья.

Как-то он предсказал грандиозный успех главе райкома партии Ельцину

(или горкома? Я уже не помню, не за это мы так любим Ельцина, а зря)

и оказался прав.

Так вот, как-то за третьей уже бутылкой водки, когда мы чуть было не выяснили, что означает «нищие духом»,

он вдруг сказал — надо учиться бороться за выживание.

Вопрос выживания, несомненно, уже совсем скоро станет даже важнее чем кино.

Я сказал

— понимаю, образование масс берет свое.

Он сказал

— Нет, не так. Просто настает время, когда мужчинам предстоит бороться за выживание.

И ушел.

Вообще.

Мы посмотрели ему вслед и даже не стали допивать седьмую бутылку.

Наверное, слова его ранили наши души.

И вот, уже на следующий день начались войны, и злые колдуны полезли изо всех щелей.

Я сел в поезд и поехал выживать.

Потому, что, когда нанес на карту результаты измерений, понял —

все дело в злых колдунах.

Их надо расколдовывать.

Иначе не останется не только глубины, но и карт и компасов.

Их колдовство было очень неправильным, очень неумелым и очень злобным.

Не один я был обучен непростому волшебству — смотреть в глубину по линии.

Таких как я было немало.

И не все из нас выжили, и не всех злых колдунов мы расколдовали.

Было тяжело и никому почти ненужно

(в такие времена выгоднее делать Большое Колдовство Воровать, а не войну.

А злое колдовство, оно не всегда рядом, не во всех городах).

Так или иначе — мы пытались справиться.

Я даже перечитал «Волшебника Изумрудного города» и прочел «Девять принцев Амбера».

И те из нас, кто выжили, научились выживать.

Потом, правда, по возвращении, это почти никому не помогло.

А я ведь говорил — если ты не читал одну из этих книг — у тебя почти не остается шансов. Зря мне тогда не верили.

Злой человек-хохол забыл нас об этом предупредить.

Это выглядело бы как шутка, а шутить он не любил.

Я вернулся и хотел узнать, что будет дальше.

Я не нашел его, но узнал, что он тоже смог выжить и теперь живет в большой стране за океаном.

Наверное, все дело в том, что изобразить на карте как дела в глубине можно только по линии, а не в целом.

И я правильно понял его тогда.

А он сам, просто, по другому провел линию на карте.

Ну что ж.

Мы оба выжили.

И оба многому научились.

Он даже большему чем я. Потому, что если бы он родился, когда человечество уже вымерло, то смог бы понять еще и англо-американскую культуру. Хотя, если задуматься, шутка в том, что и этого очень мало.

Его глубина проходила по другой линии.

И он стал роботом.

Наверное, теперь он читает стихи Бродского про залив с удивительным, точнейшим и искренним реализмом в глазах.

Ну и как после этого всего не поверить в то, что недостаток колбасы свалил Империю?

Вы бы смогли не поверить?

То-то же…

Это потому, что наши линии проведены рядом.

Как говорится в одном старом заклинании: «В крест простиранию».

Запомните это заклинание.

Обязательно пригодится.

И не раз.

Долго не понимал, надо ли писать о Любви, и понял, что не надо.

Я не справлюсь.

Поэтому тоже напишу.

Недавно ученые доказали, что любви нету, а есть работа химии человеческого организма.

Надпочечники выделяют такой наркотик, кажется его имя Андрофины, а может быть и нет,

я не помню, потому, что когда я это услышал, то был очень занят.

Я набивал папиросу трубочным табаком и должен был выдумать несколько действий на пути к этому. Если кто-то занимался набивание папирос трубочным табаком, то подтвердит — сделать это тяжело, потому, что трубочный табак порезан на слишком длинные полоски.

Так вот, надпочечники выделяют этот наркотик при виде женщины, которую ты любишь, и тебе хорошо.

А вот когда её нету рядом, начинается наркотическая ломка, и ты страдаешь. Причем, это одинаково как для женщин, так и для мужчин,

а значит женщина, тоже человек.

Вот и вся любовь.

Я не поверил ни единому слову.

Знаете, какие ученые это установили и подтвердили?

Знаете, вижу.

Конечно ученые страны-США.

Я не поверил ни единому слову.

Только в очередной раз пожалел людей в стране — США,

они почти все заколдованы странным колдовством.

Оно невредное в малых количествах, но там с количеством переборщили.

И если не произносить заклинаний и не производить ритуальных действий, то начинается ломка.

Вот и вся любовь.

Скоро их так расколдуют, что мало никому не покажется.

А как вы думали?

Когда пламя охватило башню, и она, позади него, загудела как огромная вытяжная труба,

и стало понятно, что никто не смог выжить,

потому, что в таком огне выжить не сможет никто,

он еще раз вытер длинный кавалерийский меч и пошел в последнюю свою атаку. И даже успел зарубить нескольких врагов, пока его не утыкали иглами,

и кровь через раны не унесла с собою яд и жизнь.

Так погиб Дин Гиор, последний защитник Изумрудного города.

Перед самой смертью он вспомнил разговор со Страшилой на берегу Великой Реки.

Вот как это было:

— А в чем символизм-то? — спросил Страшила, запахивая полу кафтана, чтобы закрыться от теплого, пахнущего речной водою ветра, вполне, кстати, свежего, и даже сильного, ветра…

— В чем? — еще раз произнес он, и приложился к простой, но очень даже вместительной чаше, полной неразбавленного вина. Вино это, было густым, и почти черным, рябь бежала по нему нехотя, и даже с расстояния в два шага понятно было, что оно вкусное и терпкое, вино это, впитавшее в себя пыльное солнце и пахнущий морем и известняковой пылью смысл.