Александр Даценко - Заклинание в стиле ампир

Я тоже думал, что знаю, но не умел, как оказалось ничего по настоящему нужного человеку.

Вот он и научил меня хоть чему-то полезному.

Меня потом многому учили разные колдуны, и даже эльфы,

с течением времени я многому разучился,

потому, что когда что-то долго остается ненужным оно уходит.

Но это было первое мое волшебное умение, и оно осталось вместе со мною, хотя больше не пригодилось пока ни разу.

Фамилия колдуна была Данилов, и он уже почти не колдовал.

В языке, который он забыл, было одно время- настоящее.

И тридцать три падежа.

Когда Мир Замкнулся, сначала падежи стали ненужными, а потом и сам язык.

И Данилов разучился сначала падежам, а потом и языку. Может быть, он был самым последним их тех, кто это позабыл.

Вот так.

Ах да, когда будете готовить рыбу-хариус, нельзя, чтобы играла музыка. Даже радиоприемник надо выключить. Я не знаю почему, но нельзя. Просто нельзя и все.

Когда мне исполнилось 28 полных лет, я убил злого колдуна.

Раньше у нас была одна общая страна, но потом,

когда сбылась наша шутка о нейтронной бомбе,

наша страна превратилась в несколько соседних,

и колдун оказался представителем коренной национальности в одной из них. Быть представителем коренной национальности, это очень обязывает.

А колдун решил, что теперь он может колдовать сколько угодно.

Его колдовство было очень злым — он насиловал двенадцатилетнюю девочку.

Я ударил его прикладом по голове, вытащил в сад и пустил короткую очередь

в живот.

У меня уже кончались патроны, и надо было их беречь,

но тут я трех патронов не пожалел.

Мои друзья убили остальных злых колдунов, а я решил поговорить с этим.

Он, почему-то мог говорить, хотя и очень стонал временами, и эти стоны мешали. Теперь я знаю: короткая очередь в живот очень помогает от злого колдовства. Потому, что колдун, когда я его расколдовал, оказался таким же человеком,

и даже то, что он представитель коренной национальности не очень-то мешало ему.

Когда стало точно видно, что он перестал быть злым колдуном, я дал ему напиться воды из своей фляги.

Жаль, что он быстро умер, и так мало прожил расколдованным.

После того, как мир замкнулся, расколдованным редко удается выжить.

Мы все живем начерно.

Как будто у нас несколько жизней и еще тысячу раз все исправим и перепишем.

Я узнал недавно, что это неправда.

Мы ничего не перепишем, потому, что у нас не хватит времени, и никто не даст нам второй шанс, чтобы исправить свои ошибки.

Просто если исправить одну ошибку из тех, что сделал,

того же самого «потом» не случится,

и значит, мы сразу же понаделаем новых.

У того, кто дает второй шанс, просто нету столько колдовства, чтобы мы могли исправить все свои ошибки.

Остается радоваться, что большинства ошибок, мы так и не совершили.

Потому, что нам не дали шанса исправить уже совершенные.

Вот такое вот хитрое колдовство.

А как вы думали?

Есть еще одно злое колдовство.

Мы спешим жить.

Мы живем вехами, стремимся к чему-то, и гоним Время, чтобы скорее.

Чтобы скорее купить машину. Чтобы скорее поехать на дачу, чтобы скорее созрел урожай, чтобы скорее получить плоды.

Чтобы скорее очередная веха.

А получается, чтобы скорее умереть.

Потому, что когда мы умираем, это самая главная веха, как бы мы ни хотели верить во что-то другое.

Может быть там, на небесах, все не так?

Конечно да.

Там все не так.

Наверняка там хватает времени переписать набело, подумать и не сделать ошибок, видеть вехи во всем и жить, радуясь всему.

Но, скорее всего, так и тянет сделать ошибку.

Там все как в жизни, но лучше и добрее.

Когда не боишься и не торопишь, когда над бескрайней степью летит жаркий, пропахший емшаном ветер и небо стекленеет пронзительной синевой в вечной своей необъятности.

Когда, правда о правду, сшибаются, высекая искры клинки, и пениться Нектар в солдатских алюминиевых кружках, а рядом все кого любишь, и все кого ненавидишь.

Это Воля, это доброе колдовство.

Даже для нас там есть место.

А ведь пока Мир не Замкнулся, все это можно было видеть и жить не умирая.

А как вы думали.

А круги на полях это вовсе не волшебство, когда я был мальчишкой, мы с приятелями делали много таких кругов.

Надо просто кувыркаться через голову по пшенице и все.

Пшеница так растет, что круги получаются идеальные.

Все отличие в том, что тогда не было уфологов.

Уфология это тоже не волшебство.

Уфология, это когда изучают летающие тарелки.

Толку в этом изучении столько же, сколько вышло бы из защищенных уфологами диссертаций по их основным специальностям.

Или от поворота северных рек, который уфологи хотели совершить в начале восьмидесятых.

И к летающим тарелкам она имеет такое же отношение, как и к чистке картофеля для выведения бородавок.

Уфология это такое увлечение желанием поймать щуку, чтобы она исполняла желания.

А таких щук уже не делают.

Многие этого не понимают и идут в уфологи или в террористы.

Только это не помогает.

Ну и как после всего этого не уверовать в силу колосьев?

В этой главе будет много «бы». Отчего так? Если бы я знал…

Иногда я думаю, что было бы лучше, если бы люди вымерли еще до моего рожденья.

Вот был бы номер, я родился, а вокруг только руины.

Я мог бы тогда строить предположения и искать отгадки страшных тайн. Представьте только, как интересно было бы стараться понять значение бензоколонок, канализации или фортепьяно.

Тогда и расшифровка послания президента федеральному собранию

чего-нибудь да стоила бы.

Одного не пойму — как бы я смог изучить иностранные языки?

Насколько пострадало бы человечество, если бы наследие его получилось только русским и русскоязычным.

Поэтому, я даже рад, что родился, когда люди еще не вымерли.

Потому, что тогда бы, наследие людей было бы неполным.

И совершенство британских гвардейцев в алых, расшитых серебром мундирах,

оказалось бы совершенно непонятым и ненужным в силу того, что никак не сочеталось бы с нечестной борьбой российских демократов против русской косности.

Я думаю, что человечество в целом не было таким уж бездарным,

я, поскольку родился, когда оно еще не вымерло,

даже знаю многих очень одаренных и великолепных людей.

Так уж получилось, что почти все они болеют за ЦСКА.

А те, которые не болеют, наверняка совершили ошибку.

Если бы они её не совершили, то тоже болели бы за ЦСКА.