Сергей Мавроди - Карцер – репортаж из ада. Из спецсизо 99 1

Ангел чёрный, ангел бездны!

В мрак кромешный, в мрак беззвездный

Унеси меня скорей!

Пожалей.

И в аду, мой ангел мрачный,

В свет холодный, в свет прозрачный,

Словно в омут, в глубину

Я нырну.

И – ни боли, ни страданий,

Ни волнений, ни рыданий;

Лишь бесстрастья чистота,

Пустота.

На душе – лишь лёд да иней.

Отблеск красный, отблеск синий…

Не взглянуть! Слепит глаза!

Но слеза!..

Ни рыданий, ни волнений,

Ни томлений, ни молений;

Сухо всё. Лишь тишь да гладь.

Благодать.

Да не та, увы, не божья.

Что ж поделать, у подножья

Алтаря мне места нет.

Только свет!

Свет холодный, свет прозрачный!

Ангел тёмный, ангел мрачный.

Вера вер и мера мер -

Люцифер!

Блядь, четыре с половиной года прошло!! Четыре с половиной!!!

Эпоха целая. Вспоминаю себя тогдашнего – наивного, ничего почти не понимающего, подавленного, растерянного! – и сравниваю с собою сегодняшним… С тем, кем (или чем!) я стал… Во что превратился… Э-хе-хе!.. Не знаю даже, радоваться или огорчаться… Не знаю! Много за эти годы воды утекло. Многое приобретено, но многое, конечно же, и потеряно. Безвозвратно, причём. Навек! Чего теперь уже не вернуть никогда. Какая-то часть души, наверное… Ладно!!

Ты пока ещё снишься,

Но теперь уже редко.

Иль на волю стремишься?

Так – распахнута клетка.

Улетай, коль желаешь,

Удержать – не пытаюсь.

Улетай, моя радость, улетай!

Только, знаешь,

Я и каюсь, и маюсь

Без тебя и с тобою.

И как спичка ломаюсь,

И дрожащей рукою -

Сигарету из пачки!

Закурить – поскорее!!

И мечты – как подачки!

Но – пиратом на рее,

Вон – болтается вера

На верёвке пеньковой.

Что ж! "В руке его мера".

Но, быть может, по новой?..

Но, быть может, быть может,

Не дотла?! Не до края!!??..

Только время – стреножит!

Только нет его. Рая.

Вот я сижу сейчас за пустым белым столом чистенькой, только что отремонтированной трехместной камеры (карцер на ремонте) федеральной спецтюрьмы ИЗ 991, этого самого мрачного, бесспорно, и загадочного "учреждения" современной России (включая сюда и пресловутое Лефортово!), этой зловещей "тюрьмы в тюрьме", как её обычно с трепетом в голосе все называют, до освобождения мне остаётся ровно неделя – и что же я испытываю? Волненье, трепет, нетерпеливое ожиданье?.. Нет. Усталость, горечь, разочарование?.. Обиду?!! На всех и вся?!.. Тоже нет. Тогда что же? Ни-че-го. Ничего особенного. Как ни странно. Равнодушие! Полное, холодное и абсолютное.

Отстранённость какая-то. Безучастность. Как будто это и не я вовсе через неделю всего из этого ада выхожу.

Что такое ИЗ 991? Представьте себе тюрьму "Матросская тишина" (1-й московский изолятор), как она выглядит со стороны. Вид извне.

Глухая кирпичная стена с колючкой сверху и сигнализацией, огромные массивные железные разъезжающиеся ворота, к которым периодически подкатывают набитые обычно до отказа заключенными, похожие на хлебные фургоны автозэки (или автозаки – это уж, как угодно, как кому нравится; я лично предпочитаю первый вариант). Ворота неторопливо, лязгая, отъезжают куда-то вглубь стены, и автозэк медленно заползает внутрь. Ворота так же равнодушно и неторопливо смыкаются за ним, словно проглатывая очередную жертву. Всё! Вы в аду.

Но это, впрочем, ещё не ад. Это только его преддверие. Его самый первый круг. Выбраться уже нельзя, но и никто вас пока еще не мучает. Готовят ещё только. К жестоким чудесам грядущего.

Если вы находитесь в автозэке среди заключённых, то вы наблюдаете следующую картину. Каждый раз при въезде в тюрьму и при выезде из оной. Ну, точнее, собственно, только при выезде. При въезде-то всё далеко не так строго. (А чего там особенно проверять?! Милости просим всех желающих! Всех впускаем, никого не выпускаем!)

Итак, автозэк въезжает внутрь и оказывается в замкнутом пространстве между двумя запертыми воротами. Спереди и сзади. В так называемом "отстойнике". Здесь машину внимательно осматривают (в частности, и сверху, и снизу: а вдруг кто-то на крыше спрятался или, наоборот, под днищем висит?); зэков в ней тщательно пересчитывают; на всех дверцах отсеков и боксов задвигают засовы, вешают замки – и только после этого ворота спереди наконец медленно, словно нехотя, отъезжают в сторону. Проезжай!

Это – выезд. Въезд, повторяю, упрощен. Не осматривают ничего и не пересчитывают. И так сойдет! Ну, не важно.

Итак, вы въехали на территорию СИЗО 771 "Матросская тишина". (77

– код Москвы. Номера всех московских изоляторов начинаются именно с него. 771 – Матроска, 772 – Бутырка и т.д. Все, кроме нас и Лефортово. Мы – 991; Лефортово, соответственно, 992. 99 – код федеральной тюрьмы.) Довольно большое заасфальтированное пространство, стиснутое обшарпанными казёнными желтовато-зелёными зданиями с зарешёченными окнами. Корпусами. На Матроске их несколько, включая даже больничку, где сидят, насколько мне известно, в основном тубики (туберкулёзные больные) и спидовые. В том числе и женщины, кстати. Но, опять-таки, не важно.

А-а!.. чёрт! Отбой. Быстро, однако. Ладно, завтра продолжу.

Так вот, вы наконец на территории знаменитой Матроски. Тюрьма! Снующие повсюду охранники; вяло копошащаяся хозобслуга ("хозбанда"), набираемая из самих же заключённых; зычные, несущиеся сверху непрерывные крики: "три-два-ноль! три-два-ноль!! три!-два!!-ноль!!!"

Это перекликаются так называемые "дорожники" ("дорога" – протянутая снаружи, вдоль стены, между окнами двух камер верёвка, по которой обитатели камер общаются между собой – перетягивают друг другу грузы, записки -

"малявы" – и т.п.). Словом, тюрьма! Но что это? Ваш автозэк не останавливается, как все, в ряду других, таких же точно автозэков, ждать своей очереди на разгрузку доставленной им порции живого товара, а поворачивает куда-то вправо… Миг! – и он подъезжает к какой-то непонятной пастельно-жёлтой стене с будкой сбоку. Присмотревшись, вы с удивлением обнаруживаете вдруг, что это ещё одни ворота! Уже внутри самой тюрьмы. А будка сбоку – пропускной пункт! Ехавший рядом с водителем старший конвоя выходит из машины, через специальное окошечко о чём-то переговаривается с сидящим в будке охранником, несколько минут томительного ожидания (иногда до получаса и более!) – и вот наконец и эти ворота с мягким жужжанием отъезжают в сторону. Автозэк трогается и – въезжает в ещё один двор. Просторный и пустой. Никаких тебе хозбандитов и никаких охранников! И – тишина! Как в известном фильме. (Сзади слышится лишь тихое жужжание возвращающихся на место ворот.) Пара секунд – и автозэк снова останавливается. Теперь уже окончательно. Приехали!