Дмитрий Бавильский - Ангелы на первом месте

Каждый из вновь прибывших проделывал приблизительно один и тот же путь: сначала пытался шокировать Макарову грязными подробностями, вываливая всю подноготную, не существующую на деле и привлечённую в качестве стимулятора интереса к собственной заурядности. Приходилось терпеливо ждать "лётной погоды", пока собеседнику надоест кривляться и начнётся основная "работа".

Правда, находились и такие, кто кочевряжился до последнего, требуя за выплаченные гонорары немыслимых психологических кульбитов.

Поначалу Макарова терялась и не знала, как выходить из таких тупиков. Потом выработала целую технологию: важным оказывалось умение победить подопытного пациента на его же поле, создать ему логическую ловушку, а затем загонять в неё, поднося увеличительное стекло к самому его носу.

Макарова старалась держаться от "пациентов" (как она их называла) на расстоянии, никому особенно не сопереживая. Принимать всех близко к сердцу – здоровья не хватит. Чужие проблемы следует решать схематично, превращая душевные порывы и смутные объекты влечения в уравнения без неизвестных.

Отстранённость эту Макарова выработала стихийно, её и придерживалась, особенно после того, как количество знаний о тайнах людей перешло в иное отношение к жизни. Поначалу её удивляло то, что среди знакомых и незнакомых собеседников её, если покопаться, невозможно найти хотя бы одного здорового человека.

В каждом правиле обязательно найдётся исключение. Некоторое время спустя, когда "психоанализ" стал для Макаровой реальным источником доходов, возник на горизонте некий богатый господин В. Молодой, красивый, женатый. Удачливый бизнесмен, между прочим. И всё, казалось бы, при нём, но существовал в этом В. едва заметный душевный надлом, при первых же, поверхностных контактах на глазах у изумлённой Макаровой разросшийся до размеров Марианской впадины.

Господина В. раздирали изнутри чудовищные противоречия. Во-первых, непомерная гордыня, граничившая, во-вторых, с заниженной самооценкой. В-третьих, изжога ревности выжигала все его душевные внутренности: В. уже давно подозревал супругу в измене и даже некоторое время пытался склонить Макарову к шпионажу за неверной благоверной (суля щедрое вознаграждение, но Макарова отказалась). В нём также (в-четвёртых) существовали ярко выраженные суицидальные наклонности.

– Убью сначала её, а потом и себя, – рефреном говорил В., кулаки его сжимались, и было совершенно очевидно: добром дело не кончится.

Однажды во время сеанса В. признался, что является последним русским царём. Как это с ним случилось, В. (царь) и сам не знал, смущался и краснел, потому что как взрослый человек понимал: его претензии на царство за версту тянут самозванством.

Нет, В. (Царь) не происходил из особенно аристократической фамилии, трон не переходил к нему по наследству, просто один раз он проснулся с ощущением, что некая сила назначила его русским государем.

Вероятно, в мире произошло нечто существенное, мистическое, ускользающее от понимания. В остальном же (не считая ревности, суицидального комплекса, вспышек немотивированной агрессии и патологической застенчивости) В. (Царь) оставлял впечатление уравновешенного и адекватного человека. Столпа общества.

Как любой человек, воспитанный ещё в Советском Союзе, В. (Царь) хорошо понимал: быть царём не очень приятно, поэтому как мог, скрывал собственное избранничество. А вот Макаровой доверился, и испытание это она прошла с лёгкостью.

Дальше – больше, В. (Царь) рассказал ей о подготовке террористического акта, который он собирался устроить на приближающихся в Чердачинске губернаторских выборах. Россия велика, и завоевывать её В. (Царь) решил с малого – сначала историческая родина, потом весь регион, а там и поход на столицы справить можно.

Дотошный и скрупулезный, он рассчитал всё до последней мелочи.

Некоторые моменты предстоящей операции ("многоходовки") поражали цинизмом и изощрённостью. "Дьявол проявляется в деталях", – вспомнила Макарова чью-то поговорку.

Многие подробности готовящейся акции Макарова будто бы уже слышала.

Сначала решила: Царь бредит или отчаянно врёт, пересказывает фильм или книжку, мало ли что может ударить впечатлительному человеку в голову.

Особое место в рассказах Царя занимал областной торговый центр – гигантский магазин с запутанным лабиринтом разнообразных отделов внутри и транспортной развязкой, строившейся возле. Торговый центр, отдалённо похожий на летающую тарелку, стоял на берегу реки, рассекавшей город на две неравные части. Тут же, недалеко, находилась самая большая в городе церковь, чуть подальше – мечеть и синагога, но, что особенно важно, налоговая инспекция Калининского района.

Очень уж она, видимо, Царя допекла, так как именно налоговая инспекция полагалась им в качестве начала террористической цепной реакции, перекидывавшейся на торговый центр (всеобщая паника), а затем и на интернациональные места отправления религиозных надобностей.

Царь предлагал дождаться момента, когда губернатор Кошелочкин придёт в налоговую получать свой персональный ИНН, там-то его и подловить.

На берегу новоявленного наследника русского престола будет ждать готовая байдарка или же каноэ (точно ещё не решил), на ней Царь и намеревался уплывать в новую жизнь.

Макарова поняла, что всё это по частям она уже читала в Живом

Журнале, кажется, у юзера с ником Tchar. Например, план расположения кабинетов в той самой калининской инспекции, расписание занятий водноспортивного клуба, мысли о переустройстве земли южноуральской и т.д. и т. п…

Так, может быть, кольнула её догадка, вся эта невидимая гоп-компания из "ЖЖ" и является центром заговора, который, таким образом, превращает невинные интернетовские игры в нечто могущественное и грандиозное?!

Царь, с некоторых пор, начал оказывать Макаровой повышенные знаки внимания. Начал с самого грубого – пригласил в сауну. Она отказалась. Тогда поступило предложение пойти в бассейн. Потом в стриптиз-клуб, позже – просто в клуб, потанцевать. Так они дошли до картинной галереи и оперного театра. Макарова оставалась непреклонна: у неё же муж, объелся груш, и всё такое, пятое-десятое.

Гордость, опять же таки. Профнеприступность. Кодекс чести, все дела.

У стареющего, смешно с макушки лысеющего Царя, между прочим, неприятная привычка была: он всё время челюсти сжимал-разжимал, желваками играл, и ладошки у него всегда потные. Зато пиджак безукоризненный, галстук, туфли с тупыми, точно топором оттяпанными, носками, еле уловимый аромат дорогого одеколона – что-то травяное, холодное, бодрящее.