Дмитрий Бавильский - Ангелы на первом месте

Поэтому самые лучшие встречи и знакомства – неожиданные, когда тебя застают врасплох и органы чувств вынужденно проявляют активность и бдительность. Во все иные случаи они спят или, точнее, дремлют и видят сны о том, что могло бы быть, если бы…

Мы выдуваем образы никогда не виденных людей из наших снов, фантазий, душевных склонностей и опыта всей предыдущей жизни.

Заочные собеседники просто обязаны оказаться не тем, кем мы их себе представили – такими они и возникнут: не хуже и не лучше надуманных, но – принципиально иными .

Игорь знал это по многочисленным встречам с пользователями "Живого журнала", которые время от времени удивляли даже его до глубины души: буквально ни один из его хорошо знакомых, изо дня в день читаемых и чтимых френдов, регулярно пишущих в дневники о мелочах, пустяках, но и порой о самом важном, в том числе, переживаниях и страхах, не совпал со своим сетевым образом. Который, выясняется, выстраивается по иным и пока ещё не совсем понятным законам восприятия.

Потом, вечность спустя, опьянение общением иссякло, и они будто бы устыдились самих себя, собственной активности, вздутых внезапностью эмоций. И, дабы поскорее миновать этот кризис, решили выйти на воздух.

Марина ещё какое-то время ждала, пока ей принесут сдачу, Игорь распрощался с компанией заговорщиков, которая к тому времени уже окончательно превратилась в разогретый застольем пластилин, и прошёл посмотреть книги.

У Макаровой появилось время перевести дух. Она медленно собирала вещи – сигареты, книгу, зажигалку, носовой платок, аккуратно складывала всё это в сумку, медитировала над каждым предметом, словно бы оттягивая выход из кафе, встречу с новым-старым знакомым.

Игорь оказался совершенно не таким, каким она его себе представляла.

Это факт. Но столь же очевидным было то, что иной Игорь в реальности вышел ещё интереснее и привлекательнее "Игоря" заочного. Тот, придуманный персонаж, разумеется, был ярче, безукоризненнее, но вот что важно, в нём практически не теплилось никакой жизни. Голая схема, набор набросков и незавершённых эскизов.

И ещё. В эпистолярной заинтересованности Игоря не чувствовалось конкретности, почвы: да, предлагал встретиться, да, мгновенно отвечал на письма и записки в любое время суток. Но что во всём этом было от игры, от охотничьего азарта, а что – от природной надобы?

Теперь же Макарова, опытный знаток человеческих душ (оставшись без средств к существованию, Марина начала подумывать о возобновлении своей психоаналитической практики), наяву видела его увлечённость, его зависимость – уже не от голоса, не от образа, но от настоящего человека во плоти. Между прочим, не самой стройной и, между прочим, весьма далёкой от тупых стереотипов женской привлекательности, агрессивно навязываемых обществу бессовестными медиа.

Это её просто покорило: он же видел её, конкретную, земную, и хотел

(да-да, это она тоже определённо почувствовала) её как раз такой,

немазаной-сухой. А не Фею колбасных обрезков из враз устаревших писем.

Было, было, отчего голове пойти кругом.

И они пошли по городу, в котором деревья начинали цвести и пахнуть: разве может быть в году более прекрасный период, словно бы специально предназначенный для.

Ещё на лестнице, Макарова решила: расскажу всё как есть, буду собой.

Приведу домой, покажу квартиру, компьютер, переполненный его письмами (чтобы уже точно удостоверился, что писал именно мне ), мужа тоже покажу, а куда от него денешься…

Только сейчас вспомнила про мужа ( "при живом-то муже…" ), поежилась…

Но в таких случаях обычно отмахиваются незначительными, ничего не говорящими фразами, типа "жизнь берёт своё" или же "надо продолжать жить…" и т.д. и т.п. Вот и Макарова буркнула под нос себе в этом духе и зацокала каблуками по деревянным ступенькам.

Игорь ждал её под липой, улыбался – она даже в темноте увидела улыбку, на душе стало легко и празднично, спокойно-спокойно, как в детстве, если оно у Марины когда-нибудь было.

Остальное можно и не описывать: встретились два одиночества, кем-то, зачем-то предназначенные друг другу. Поздняя, но вполне заслуженная награда за долгие зимние вечера и холодные весенние ночи, когда отопление выключили, тепло запаздывает и даже под одеялом можно согреться, только если рядом лежит очень родной и близкий человек, и ничего иного вроде бы как уже и не нужно.

И если чудо – это то, что случается с другими, когда-нибудь должна же наконец подойти очередь и самого последнего человека, стоящего в очереди за чудесами!

Они шли по засыпающему городу, воздух плыл вместе с ними – тёплый, парной, убаюкивающий. И каждый шаг, каждое сказанное слово, пусть случайное, сближало их всё теснее и теснее, потому что важны же не слова и не подтексты, а то, что над, а то, что под, а то, что между сказанного…

Всё это связывало их незримым роем родственных чувств. Будто бы они давно знакомы (а разве не так?!) и обречены друг на друга. Переписка оттянула на себя "фактическую сторону" их жизней, поэтому можно было не размениваться по мелочам, не объяснять прошлого, своих предпочтений и антипатий. И можно просто болтать, не задумываясь о

"пользе дела", которое осуществится, как по мановению волшебной палочки, само.

Игорь что-то рассказывал, Макарова слушала, потом покупали в киоске сигареты и не могли расстаться, поэтому пошли вверх по

Комсомольскому проспекту прямо до её дома.

И сладко было не считать шаги, а кокетливо крутить головой по сторонам, зная, что всё равно сейчас, в эту минуту, никого на этой планете не существуют, но только они, Марина и Игорь.

– Однажды со мной приключилась такая странная история. Несколько дней подряд я получал по электронной почте один и тот же спам -

рекламный мусор, призывавший меня заглянуть на новый сайт…

Игорь всё время возвращался к сетевой реальности, словно освобождаясь от морока её заочности и умозрительности.

– И я никогда таких писем не читаю, убиваю их сразу же. А тут меня пробило… Или слали мне эти письма очень настойчиво, сейчас не помню…

Короче, суть в том, что на том сервере предлагали вступить в переписку с умершими людьми… разговаривать с мёртвыми, да…

Макарова поёжилась: в темноте рассказ Игоря звучал зловеще.

Захотелось взять его под руку, трепетно прижаться. Что она тут же и сделала.

– Ты знаешь, у меня есть, ну, точнее, были, то есть были и есть умершие близкие… Я решил сыграть в эту игру. Нет, не проверить возможности этого сайта, что уж его проверять-то… просто мне было интересно, как они выкрутятся. И я заполнил все их требования, ввёл какие нужно данные, имя, даты рождения и смерти, место захоронения…