Анита Фротсак - Рассказы

Живёшь, крупно прозябаешь, интересного вокруг себя не замечаешь.

Неожиданно приходит озарение — квартира-то убитая!

Непорядок, сам живой, а квартира убитая. Дисгармония.

Раз не выдержал, убиваться пошёл. Выбрал этажик повыше, глянул вокруг — никого.

В смысле, удерживать некому.

Глянул вниз — тоже, вроде, никого. Может, кому-то пока убиваться не надо, может, квартирка у них пока ещё ничего.

Кинулся раз — не убился. Козырёк над подъездом наклонный, срикошетил малехо.

Кинулся два — снова не повезло. Внизу оказался слесарь.

«В принципе, ничего страшного», — думаю я в полёте, — «слесарь тоже говорил, что квартира у него убитая. Хоть у кого-то что-то получится, хоть кто-то кого-то…»

Единственное, что расстроило: слесарь увернулся. Я упал на кучу тряпок с мусорки, забракованных бомжами.

Ничего, в другой раз повезёт. А так смотришь — сколько ещё народу неубитого!

Дисгармония.

Что касается притока информации «оттуда», то есть из ноосферы, из общего околоземного информационного пространства, то часто приходится слышать:

1) «Мне всё оттуда валится, печатаю почти без правок…»

2) «Когда пишу, то ощущаю, что КТО-ТО водит моей рукой…»

3) «Если тебя свыше избрали инструментом, будь добр, продолжай писать, рисовать и т. п. (т. е. творить), а если ослушаешься, то и умереть не долго. За невозможностью дальнейшего использования тебя как инструмента…»

Особенно интересно последнее утверждение.

К чему это я? А вот к чему:

Если нами действительно руководят, «водят нашими руками», задают РАЗМЕР И РИТМ произведения, то… зачем же эти небесные потоки потом загонять в какой-то «формат», диктуемый «читательским спросом» или «зрительскими предпочтениями»?

На минуточку представьте Ван Гога, отформатированного под Веласкеса, или Вивальди — под Баха. С музыкой и живописью так не поступишь, а с прозой почему-то можно…

Где-то один-два раза в год, в ходе делёжки литературных премий, дабы хоть как-то облагородить мероприятие, пузатый дяденька-издатель брякнет:

— Я всегда говорю своим редакторам: «Когда редактируете кого-то, не забывайте, что произведение НЕ ВАШЕ»…

Очень благородно звучит, но один-два раза в год, не больше. И не в форме приказа это говорится, и не редакторАм вовсе, и уж тем более не «неграм». Те аккурат сидят, нахохлившись, у себя дома за компьютерами и форматируют, форматируют…

СЕБЯ, между прочим, переделывают под-кого-то, СВОЙ талант зарывают в землю (и ещё «спасибочки большое» говорят дяденьке-издателю)…

И вот ещё что. Если свыше всё давно просчитано, типа «чего-куда», зачем проводить глупые маркетинги? «Там» и без маркетинга в состоянии определить, чего нам «здесь» надо и в какой конкретной точке какого писателя, художника или композитора родить, сделать популярным…

— Освобожу руки! По Дарвину! — вслух подумал Обезьян и, резко встав с четверенек, ощутил себя гуманоидом. — Кайф! Что ж я раньше-то не допёр? Сразу надо было так сделать…

Почесавшись, он глянул сквозь ветви кустарника на полупустынный пляж. Там резвились его друзья: две гуманоидные самки и два детёныша. Рядом с ними валялись разноцветные тряпки и книги, из которых, собственно, Обезьян и узнал про Дарвина.

— Пойду, порадую детишек, устрою им сюрприз!

Выйдя из кустов Обезьян направился к играющим детёнышам. Но те не обрадовались ему, как прежде, а с визгом бросились к мамашам. Мамаши, в свою очередь, вскочили, похватали тряпки и стали ими… прикрываться!

— Тьфу, ты! С ума посходили, что ли? Не далее как вчера за ушком меня чесали, мячик давали, конфетами угощали…

Обезьян решил более с детьми не экспериментировать, а пойти чего-нибудь перекусить. В пляжном ресторанчике (если его можно так назвать!) работал его друг, весёлый бармен. Не далее как вчера он кинул Обезьяну два банана, пока хозяин не видел.

— Куда голый прёшся?! Шорты хоть натяни! Женщины в баре… с детьми!

Обезьян, конечно же, убежал, не стал спорить.

— Тьфу ты, снова хренотень! Обидно… Когда все руки освобождали организованно, меня ведь и на свете-то не было! Э-э-х, сколько времени упущено… Всё надо делать вовремя… Заблаговременно!

Снова став на четвереньки, Обезьян поплёлся в заросли кустарника.

— Пускай немного отдохнут, оклимаются… Больше пугать их не буду, не-е-ет… Так и придётся, видно, до конца своих дней… под животную косить… А иначе помрёшь с голодухи… И за ушком никто не почешет!

Английская мудрость гласит, что Настоящая Леди:

— не выходит на улицу без зонтика

— надевает перчатки ДО выхода из дома

— не делает свою внешность кричащей

— не создаёт неловких ситуаций

— её нижнее бельё, воротнички и манжеты всегда безупречно чисты

— при встрече всегда кивает первой

— никогда не кивнёт мужчине, идущему с НЕ Леди…

Привет, Новичок!

Я прекрасно помню, что «Проза. РУ» — сайт для НАЧИНАЮЩИХ, поэтому не требую от Тебя ни диккенсовского стиля, ни байроновских рифм, ибо и сама я — начинающая.

Пиши, на здоровье, можешь даже с ашыпками, если хочешь. Словом, получай кайф. От жизни и от себя.

А если, паче чаянья, заметишь у себя промеж ног энергетических вампиров (сайтовских второгодников, всегда готовых Тебя укусить), возьми их двумя пальчиками и — в печку! Бывает, что их двойка-тройка, бывает, что водиночку гадить побздёхивают…

Будут кусаться — кинь им мою ТРАФАРЕТКУ, прямо в гнилые зубки. Не супер-поэзия, конечно, но для начала сойдёт. Пока свой собственный шедевр не забабахаешь.

ТРАФАРЕТКА

Лапулька, у меня к тебе — стишок!

Промчись глазёнками ПО ПЕРВЫМ БУКВАМ строк… (сверху вниз)

КОНЕЦ ТРАФАРЕТКИ

(ПРИМЕЧАНИЕ: Желать кончины оппонента некрасиво. Мы ведь люди светские, да и сайт, как-никак, литературный. Старайся модерировать свои реакции. Модерируй сам, ибо модераторам не до того. Вместо «сдохни», можно написать «заткнись», так интеллигентнее получится. Да, и не забудь добавить спереди: «Знаете ли, сэр…»)