Автор неизвестен - Литконкурс Тенета-98

— Погодите, что-то появилось на верхушке башни- Джон, снимай же!

Оператор по имени Джон уже и так направил объектив на верхушку, дав максимальное увеличение. Там чернела фигурка человека небольшого роста, в темно-сером развевающемся на ветру пальто, лысого, с короткими усами и бородкой. В одной руке человечек держал свернутую в трубку кепку, а другую простер вперед, как- Вот именно. Помните проект Дворца Советов, ради которого в Москве взорвали храм Христа Спасителя? Во-во. Итак, человечек простер руку вперед и заговорил по-русски, совершенно пародийно картавя:

— Товагищи! Выпгямление падающей башни в Пизе, о необходимости котогого так долго говогили большевики, свегшилось! Уга, товагищи! А тепегь, пголетая над Пизой, посылаю вас всехпосылаю вам всем пламенный пгивет! Кар-р! — он раскинул руки, прыгнул в воздух, обернулся вороной и скрылся из виду. Лица телевизионщиков после этого я не буду описывать, ибо русский язык при всем своем величии недостаточно для этого могуч.

Чеховские три сестры, помнится, все время причитали: "В Москву! В Москву!" Нам теперь впору было точно так же причитать: "В Пизу! В Пизу!" Еще бы в этих причитаниях был хоть малейший смысл- Мы стояли у информационного табло питтсбургского аэропорта, глядя на мелькающие строчки о взлетающих один за другим разноцветных лайнерах. Легальный путь на них — через стойку регистрации — был нам заказан. Как сказал бы почтальон Печкин: "Потому, что у вас документов нету." Хорошо джиннам, эти настоящие воздушные асы способны на полет в любую точку земного шара, затратив на него от силы часа четыре, а с карфагенской катапульты — и того быстрее. Нам же придется таиться, проникать на борт зайцем, в виде дыма. К тому же прямого сообщения с Италией из Питтсбурга не было. Таким образом, налицо все прелести: мало того, что полдня болтаться в газообразном состоянии, так еще и пересадку делать! Я чесал в затылке, не решаясь настаивать на таком малоприятном маршруте.

— Какие проблемы, шеф? — раздаля у меня над ухом знакомый скрипучий голос.

— Банни! Ну что Вы тут делаете, при всем честном народе? Ведь невесть что подумают!

— Подумают: переоделся человек кроликом, его дело. Не беспокойтесь Вы, им тут уже не до удивлений. Куда-то хотите отправиться?

— Хотеть-то хотим, только в самолет не пускают. А зайцем неудобно

— Может, кроликом удобнее будет?

— Нет, герр кролик, — ответил Глюк, — ни кроликом, ни зайцем, ни морской сфинкой.

— А оно вам вообще надо, шеф?

— Джинн в Европе, занчит мы за ним, — грустно констатировал Сквозняк.

— Да нет, я имею в виду, зачем непременно самолетом? Ну их в баню!

— Вы мошете претлошить что-то еще?

— Могу. Хотите пешком?

— Ответить вежливо или честно?

— А на летающей тарелке? Доконаем их тут всех!

— А тарелку где взять?

— Где, где! В Голливуде! Хотите я поговорю с ребятами?

— Что, прямо сейчас?

— Хотя бы.

Не дожидаясь ответа, кролик юкнул в какую-то щель.

— Ерунда какая-то, — подытожил Ежи, — Ладно, когда тут у них ближайший рейс? — он повернулся к табло.

— Вон, через сорок минут, на Нью-Йорк, — предложил я, — Из НьюЙорка летают по всему миру, там не придется ждать больше десяти минут.

— Хорошо, ждем рейса на Нью-Йорк.

Мы не дождались рейса на Нью-Йорк. Через четверть часа под сводами зала ожидания раздалось объявление:

— Международную оперативную группу, следующую специальным рейсом Питтсбург — Пиза, просим пройти на посадку к четвертому посадочному коридору Повторяю

Голос информатора дрожал, к тому же объявлению предшествовал нервный глотательный звук. Тем не менее, я переглянулся с Ежи:

— Идеальный вариант! Доедем, как короли. Вперед!

Мы испарились и направились в зал регистрации, а оттуда, руководствуясь развешанными повсюду указателями, к посадочному коридору номер четыре — длинной, в рост человека высотой, телескопической кишке, которая выдвигается из стены здания аэропорта и упирается в открытый люк самолета. В России это пока экзотика (или уж точно была экзотика до того, как меня выдернули в сказочный мир), хотя остальной технологический мир пользуется такими штуками уже лет тридцать.

Вопреки ожиданиям, коридор был пуст, ни малейшего следа этой самой международной оперативной группы. Впрочем, вскоре появилась компания из шести подтянутых, как говорится, искусствоведов в штатском, которых, видать, полиция штата или даже ФБР отослало в помощь итальянцам, распознав сходство творящейся там и здесь чертовщины.

До сих пор не могу понять, чем им не понравилась стюардесса, переминавшаяся у открытого люка на своих трех ножках, пошмыгивая зеленым хоботком и дружелюбно прядая крабовыми глазами на стебельках. Подумаешь, ну зеленая, ну три ноги, ну позади у нее длинный хвост (кстати, не такой уж и длинный, аршина полтора всего), ну трогать ее не моги за ее малый рост (где-то мне по пояс), ну четыре щупальца вместо рук, но зачем же сразу стрекача-то давать? Вот они, хваленые американские копы! Их даже не успокоило, что рядом с прекрасной по канонам своей расы инопланетянкой стоял, жуя свою неизменную морковку, вездесущий кролик Банни, причем он явно был доволен произведенным эффектом. Видя такое дело, я сконденсировался.

— Ну Вы даете! Их же мог кондратий хватить!

— Так не хватил же, шеф! Мы еще разрешение на взлет получим у диспетчерской.

— А нельзя ли как-нибудь без этого обойтись мистер Банни? серьезно спросил Сквозняк, — Им же там потом разбираться со всеми, кто сейчас в воздухе. Представляете, как они наруководят после нашего отлета! У них же все столкнутся! Столько народу сгубим

— Ну пожалуйста, шеф!

— И все-таки не стоит.

— Еши, не горячись. А как по-тфоему они сепя почувстфуют когта мы просто так сунемся ф эту толчею? Инфаркт гарантирофан!

— К тому же, шеф, я с ними уже договорился.

— Это как же это, и вообще, как Вы это так быстро устроили? спросил я, предчувствуя нехорошее.

— Очень просто. Взял Годзиллу, он за меня попросил всех, кого нужно. А что, шеф?

— Да нет, ничего. Поехали отсюда, пока Вы еще чего нам не организовали.

Уж эти мне мультяшки! Спору нет, милы, веселы и обаятельны, есть в них некая искра, некая сумасшедшинка, которую человек утратил, сделавшись серьезным и усложнив себе жизнь всякими условностями. Собственно, тоскуя по этой утрате, он и наделил мультяшек всеми любезными сердцу но потерянными им самим чертами. Но в своей святой простоте они подчас способны на такое

Люк летающей тарелки был с шипением задраен, и она, лавируя между воздушными коридорами, повинуясь командам глотавшего успокоительное после визита Годзиллы диспетчера, понеслась вверх. Очень скоро зона интенсивного движения воздушного транспорта осталась далеко внизу, а еще через пару минут Земля в широких иллюминаторах приняла отчетливо круглую форму, знакомую всем по сделанным со спутников снимкам. Космический корабль парил в пространстве, а земной шар неторопливо поворачивался под ним.