Яков Арсенов - Тринити

— С фотографиями на паспорте у вашего лица налицо полное расхождение, сказал заместитель председателя комиссии. — Вам придется еще раз освежить документ.

— Еще раз менять паспорт? — вспылил Владимир Сергеевич.

— Да, — твердо ответил комиссар. — Ведь лица уже не изменить. Остается одно — поменять фото на паспорте. А это, как вы понимаете, означает поменять сам паспорт. И заодно смените фотографии для анкет — вам же легче будет. Они тоже, несмотря на то, что как вы говорите, только недавно сделаны, все равно не соответствуют вашей нынешней внешности.

— Может, мне проще поменять фотографа? — спросил Макарон.

— Хорошая идея! — обрадовались в комиссии и закрылись до завтра.

Владимир Сергеевич чувствовал себя носителем возраста, который находился ниже предела, допустимого для кандидата, и переживал, не откажут ли ему в регистрации по недостатку лет.

— Значит, по документам я как бы подхожу? — бился как рыба об лед Владимир Сергеевич на следующий день.

— По документам да, — сказали ему, — но мы рассматриваем возраст кандидата в целом, исходя из всех параметров.

— Как это? — возмутилась Татьяна, стоящая рядом.

— А вот так, — ответили в комиссии. — На это мы здесь и посажены!

— Но то, что кандидат выглядит иначе своего возраста, разве это причина? — пилила она работников комиссии.

— Кандидат должен выглядеть соответственно, — повторил заместитель председателя комиссии. И он был где-то по-своему прав.

На памяти служителей Центральной избирательной комиссии — они премного насмотрелись на него в газетах и по телевидению — Владимир Сергеевич Макаров в недавней еще жизни был гораздо старше и выглядел напряженнее, угрюмее и согбеннее. Бумаги, запечатлевшие его в том, не лучшем для него, почти старческом и ужасном состоянии, указывали на его реальный возраст, давили всем грузом проблем и страстей. На них он и в самом деле смотрелся стариком.

— Итак, на сегодняшний день мы не можем вас зарегистрировать, — сказали в Центризбиркоме, поторапливая всех к выходу. — Вы нас извините, пожалуйста, но уж очень вы на фото не такой.

Макарон не стал спорить с ответственными работниками.

— Хорошо, я переснимусь, — сказал он. — Время еще есть.

— Спасибо, — обрадовались служители. — Вы нам окажете неоценимую услугу, а то нас за ваше несоответствие по голове не погладят.

— А какой же я, интересно, по счету? — сместил разговор в сторону Владимир Сергеевич.

— Как понять, по счету? — задумались служители комиссии.

— Я имею в виду, конкурс какой в этом году? Большой? — уточнил свой вопрос Владимир Сергеевич.

— Девять человек на место, — ответил кто-то из комиссии.

— Спасибо, — поблагодарил Владимир Сергеевич, — значит, опять все кому не лень. Такое возможно только в действительно демократической стране.

— А вы операцию, что ли, сделали? Вроде как кожу подтянули, — спросила самая бойкая регистраторша, — насколько я вас помню по Сенату, вы были в глубокомысленных морщинах, уставший.

— Да нет, по операциям у нас Пересвет. Да еще Натан.

— Кто такие? — спросила любезная девушка из комиссии. — Тоже кандидаты?

— Нет, это группа поддержки. — сказал Макарон. — Это у них там принято резаться, вставки разные из кожи делать, а я натуральный.

— Просто как артист, — повеселели в комиссии.

— Вот это другой разговор, — смягчился Владимир Сергеевич.

Владимир Сергеевич с воодушевлением переснялся, поменял паспорт и уладил все вопросы с регистрацией. После всех мытарств ему выдали удостоверения кандидата в президенты № 9.

По завершении обряда регистрации группа имиджмейкеров, приглашенная Пересветом, приступила к выпуску кандидата в президенты Макарова на люди. В группу входили психологи, социологи, стилисты, визажисты и еще ряд профессионалов в области пиара и имиджа.

— Неплохо смотритесь, — сказал Владимиру Сергеевичу старший группы. — С вами можно почти не работать. Все прилично и к месту. И эти короткие волосы, и военная форма. А постриглись почему? Волосы секутся?

— Я всегда стригусь коротко, — ответил Владимир Сергеевич, — с юности, когда еще про бандитов никто слыхом не слыхивал.

— Понятно, — сказали имиджмейкеры, — значит, закоренелый.

— Не закоренелый, а просто придерживаюсь, — пояснил Владимир Сергеевич.

— Вы не представляете, как нам тяжело было с этим думцем, ну, который в темных очках! — стали жаловаться имиджмейкеры. — Ему эти длинные и кудрявые волосики пришлось урезать. Он упирался до последнего. А сколько промучились с его мешками под глазами! Он их не видел в упор! Вплоть до того, что пришлось пойти на крайность — убрать глаза, поскольку мешки устранить было уже невозможно.

— Как «убрать глаза»? — отсел в сторону Владимир Сергеевич и прикрылся рукой.

— Ну, не выколоть, конечно, — пояснил пиарщик. — Просто придумали такой ход, такой образ, что, дескать, депутат слепой, но с большим внутренним видением. Так и пиарили по этой схеме — черные очки, сопли в сахаре, короче — Пиночет! И ничего — проканало! Второй думский срок уже дотягивает. А идею слизали с этой, которая поет, ну, как ее…?

— Понятно, — расслабил их Владимир Сергеевич.

— Во-во, с нее.

А с этим, с ранним, наши коллеги просто замучились, пока из паренечка в мужа превратили. И костюмы пришлось создавать специальные, чтоб не горбатился.

— Но это же ваша работа, — настроил их на правильный лад Владимир Сергеевич.

— Работа работе рознь, — сказал старший имиджмейкер. — У всех свои сложности, свои плюсы и свои минусы. Вот у вас, например, вроде и вид молодцеватый, и в то же время на челе кой-какие мудрые записи имеются. О вас не скажешь, что вы из Минусинска.

— Но тогда, может, мы обойдемся без имиджмейкеров? — сказал Владимир Сергеевич Пересвету. — Раз у нас все так ловко.

— Нет, нет и еще раз да! — заверещал Пересвет. — Нельзя отказываться, мы им уже уплатили! Да они не только ж за тобой будут следить, тут с группой поддержки знаешь сколько работы! Особенно с этими из красного пояса! Ведь там — а ты имел возможность и сам в этом убедиться — Гоголь в чистом виде. А нам начальник штаба Артамонов приказал не рисковать — все должно быть по уму. Он велел всех привести в порядок, всю команду. Мы, товарищ кандидат, подготовили тебе несколько дорожных костюмов для поездок по стране. И для севера в том числе. Надо примерить. Пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату. Люди Дашкова ждут вас.

Макарон зашел в соседнюю комнату через три слоя охраны. Бакутин с Петруневым понанимали столько ненужных парней, причем каждый своих, которые не давали ступить Макарону ни шагу, хотя его никто ни за что не трогал. И Петрунев, и Бакутин соблюдали безопасность в отношении кандидата каждый на своей половине жизни.