Кирилл Чистяков - Фаза Урана

– Ну для начала те, кто живет на моей площадке.

– Сейчас загляну в блокнот, подожди… Квартира номер четыре: Фролова Варвара Архиповна. Квартира номер пять: Комиссаров Вилен Архимедович… Ты почему смеешься?

– Забавно. Варвара Архиповна и Вилен Архимедович – и на одной лестничной площадке.

– ОК. Это все, что тебя сегодня интересует?

– Нет.

– Что еще?

– Кто тебе звонил сегодня утром?

– Знакомый парень из Киева. Они с друзьями собираются в поход в Карпаты. Зовут меня с собой. Доволен?

– А почему ты сказала, что я двоюродный брат из Харькова?

– А что ты хотел, чтобы я ему рассказала? Что знаю тебя всего два дня, что ты вызвался помогать писать мне диплом, и на этом основании нализался коньяка и остался спать у меня дома?

– Я не нализался коньяка. Я не был пьян. Мое поведение вызвано застенчивостью.

– Твоя застенчивость, Растрепин, просто бросается в глаза.

– Ладно, не иронизируй.

– У меня сейчас кофе закипит.

– Я тебе позвоню, если узнаю что-нибудь полезное.

– Я тебе сама позвоню. Пока.

– Пока.

– Растрепин.

– Что?

– Те баллончики, чтоб ты знал, – они без аэрозоля.

В читальном зале библиотеки было, на удивление, многолюдно. Преобладала молодежь – по возрасту абитуриенты. Ссутулившись, они сидели за столами, разложив перед собой, похожие на телефонные справочники, желтые подшивки. Огромные плафоны люстр над их головами напоминали привинченные к потолку яйца динозавров.

Вокруг, в лучах солнечного света, уверенно вальсировали пылинки. Пылинки, выполнив обязательную программу, неторопливо оседали на листьях фикусов. Фикусы стояли на подоконниках и издали казались пластилиновыми.

На противоположной от окон стене висели портреты классиков. Располагались портреты в каком-то маразматическом порядке. Толстой – Лермонтов – Чехов – Пушкин – Достоевский – Гоголь – Тургенев – Грибоедов. Бородатый – безбородый – бородатый – безбородый и так далее. «Пора прекращать бриться», – подумал я, достал паспорт и занял очередь.

Впереди меня толстая девушка чихала не переставая. Ее мучила аллергия. Рядом размеренно пыхтел ксерокс. Из его щели вылезали бумажные копии, горячие, как свежеиспеченный хлеб.

У библиотекаря я попросил подшивку центральной газеты «Ударник» за требуемый период. С момента выхода газеты прошло уже более десяти лет. Поэтому с меня сначала удержали гривну за архивные поиски, и только затем библиотекарь потянулась к соседней полке – туда, где стояла затянутая в корсет картона неряшливая подшивка.

С подшивкой я разместился в углу, под стендом с текстом гимна Украины. Моим соседом оказался препротивный старикашка. Себе он набрал годовую подшивку какого-то эротического журнала и с увлечением разглядывал раздутые от силикона молочные железы моделей. Иногда он подталкивал меня в бок, показывал пальцем в фотографию чьей-то задницы и фамильярно подмигивал.

Я, не обращая внимания на соседа, углубился в изучение подшивки «Ударника». После часа работы я, наконец, не без труда обнаружил искомую статью.

Интервью с командиром воинской танковой части было датировано 1992 годом. Командир дежурно рапортовал об успехах, делился мыслями о конверсии, отрицал факт дедовщины, ратовал за профессиональную армию. Все бы это не заслуживало ни малейшего внимания, если бы не отповедь клеветникам. Командир, между прочим, полковник, яростно клеймил шовинистические настроения. Из текста явствовало, что в газете «Вечерний разговор», ныне, к слову сказать, не существующей, была размещена статья, позволяющая себе нелицеприятные выпады относительно военной части и «офицерской чести».

Я пошел еще за одной подшивкой, и с меня опять стянули деньги. Как оказалось, потратился я не зря. Материал, вызвавший гнев полковника вышел в апрельском номере газеты «Вечерний разговор» того же 1992 года.

Статья спряталась в подвале последней полосы. Иллюстраций не было. Рубрика, в которой она находилась, обозначалась, как «Загадки истории». Сама же статья называлась не менее банально: «Гиперборея: миф или реальность?». Внизу текста стояла подпись: Я. Краезнавская – явный псевдоним.

Я сходил к ксероксу, но статью мне скопировать не разрешили, мотивируя это тем, что единственному экземпляру газеты может быть нанесен непоправимый ущерб. Затем намекнули, что за десятку эта проблема легко разрешима, но я только махнул рукой, купил писчую бумагу и ручку, вернулся на место. Там меня снова ткнул в бок старикашка и сказал:

– У, лялька какая!

Я опять промолчал и приступил к изучению статьи, по ходу переводя ее с украинского на русский.

На мой взгляд, перевод вышел достаточно аутентичным. Вот он:

Наш сегодняшний собеседник – известный ученый-археолог, архивариус музея Петр Васильевич Хмара – человек незаурядный. Коллеги недаром называют его украинским Индиана Джонсом, Раскопки, недавно произведенные Василием Петровичем на территории нашего города, стали настоящей сенсацией. Осмелимся утверждать, что обнаруженные археологические, находки способны нанести серьезный удар по догмам официальной советской исторической науки. Отрадно, что именно читатели «Вечернего разговора» первыми познакомятся с результатами исследования.

– Петр Васильевич, Ваши открытия, по словам специалистов, сделали переворот в так называемой классической исторической школе. От нас семьдесят лет скрывали правду…

– Правду скрывали гораздо дольше. Сегодня мы начинаем новую эру в развитии, возвращаемся к истокам, которые были, не побоюсь этого слова, поруганы большевистским режимом

– Весь научный мир переполошило Ваше открытие. Нельзя ли об этом подробнее?

– Да, разумеется. Сегодня мы можем смело заявить о том, что найдены неопровержимые доказательства того, что на территории нашего города двенадцать тысяч лет назад располагалось первое в истории человечества классовое государство, зародившее основы всей земной цивилизации.

– Ваше заявление звучит более чем сенсационно.

– Сенсационно оно может звучать лишь в ушах лжеученых. Тех врагов настоящей исторической науки, вся деятельность которых направлена на отрицание неоспоримых законов развития человечества. И нам, как потомкам носителей величественной культуры, необходимо подняться с колен и во весь голос возвестить о своем культурном генезисе. Именно мы, наш народ, должны припасть к тем живительным истокам, на которых зиждется миропорядок.

– Вы в своей работе утверждаете, что наш город находится на месте священной страны, Гипербореи. Но ведь со времен Геродота Гиперборея считается всего лишь мифом, так сказать, легендой…