Вэй Хой - Крошка из Шанхая

– Тебе действительно не безразличен Ай Дик? – удивилась я.

– Не знаю… Думаю, что где-то в глубине души я просто не могу с этим смириться. В конце концов это он бросил меня , Я перегорела, и теперь мне не нужен ни один мужчина. А может, больше и нету молодых людей, которым я была бы интересна. – Она хлебала саке, словно воду, и лицо у нее побагровело, как подсолнух Ван Гога в лучах полуденного оранжевого солнца. Совершенно неожиданно для меня она швырнула чашку на пол, и та разлетелась вдребезги, как хрупкий белый нефрит.

К нам подбежал услужливый официант.

– Простите, это вышло случайно! – начала оправдываться я.

– А ты у нас везучая! У тебя есть Тиан-Тиан и Марк в придачу. У тебя все есть. Разве это не счастье для женщины? – Она все еще держала меня за руку, ладонь которой внезапно покрылась холодным потом.

– А что Марк? – я старалась выглядеть спокойной. Похожий на школьника официант наблюдал за нами. Молодые женщины, бурно обсуждавшие свою личную жизнь на людях, неминуемо привлекают внимание окружающих.

– Не пытайся провести меня, Коко! От моих старых опытных глаз ничто не ускользнет. У меня интуиция, знаешь ли. Я недаром столько времени содержала бордель на юге.

– Да ладно тебе, я ничего не собираюсь говорить Тиан-Тиану, – улыбнулась она. – Это его доконает. Он слишком слаб и наивен. А ты не сделала ровным счетом ничего плохого. Я тебя понимаю.

Я приложила руки ко лбу: предательски-безобидное саке ударило в голову. Перед глазами все плыло и кружилось, почва уходила из-под ног.

– Я пьяна, – пробормотала я.

– Пойдем в косметический салон, тут, неподалеку, – предложила Мадонна.

Она заплатила по счету, взяла меня за руку, вывела из ресторана и затащила в салон красоты, действительно находившийся рядом. Это было небольшое помещение. На стенах висели картины – копии и оригиналы. У владелицы было художественное образование. Изредка сюда заглядывали мужчины. Не для того чтобы поглазеть на женщин, а чтобы купить добротные картины в духе Линь Фэнмяня [67].

Приятная музыка. Легкий аромат фруктов. Нежные и молодые женские лица.

Мы с Мадонной лежали на стоящих рядом кушетках. У меня глаза были прикрыты кружочками свеженарезанного огурца. Молодая женщина мягко постукивала кончиками пальцев по коже лица. Музыка убаюкивала. Мадонна призналась, что очень часто засыпает во время косметической процедуры. В такие моменты между женщинами рождается чувство близости и взаимной симпатии. Поглаживания чутких женских пальцев на лице гораздо приятнее, чем прикосновения мужчины.

В салоне витал едва уловимый лесбийский дух. Кому-то делали татуировку на бровях, было слышно слабо различимое поскребывание металла о кожу. От этого звука у меня мурашки побежали по телу. Но потом я поддалась сонной неге и заснула, с радостью предвкушая пробуждение в облике помолодевшей Элизабет Тейлор.

Белый «Фольксваген Сантана» мчался по пустынной дороге быстрее ветра. Мы слушали радио, курили и наслаждались мгновением безмятежного покоя.

– Не хочу возвращаться домой, в эту огромную квартиру. Там так пусто и тихо. Без мужчины она похожа на могилу. Может, поедем к тебе? – предложила Мадонна.

Я кивнула в знак согласия.

Она долго возилась в ванной. Мне удалось дозвониться в отель до Тиан-Тиана, но у него был заспанный голос (почему-то он всегда такой по телефону). До моего слуха по телефонным проводам издалека долетало знакомое дыхание.

– Ты уже лег? Я перезвоню позже, – сказала я.

– М-м-м, ничего страшного… У меня все хорошо. Я, наверное, задремал, и мне снилась ты. И еще там пели птицы. Я съел бы тарелку русского борща… А в Шанхае сейчас холодно? – Он говорил гнусавым голосом. Должно быть, простудился.

– Да нет, не очень. Сегодня у меня ночует Мадонна. Она в скверном настроении. У Ай Дика с Чжушей роман. А как ты себя чувствуешь, как Пушинка?

– У Пушинки был понос. Я носил ее к ветеринару. Ей сделали укол и еще велели давать лекарство. А я немного простужен после того, как искупался в океане. Но ничего серьезного. Посмотрел фильм Хичкока. По стилю немного напоминает романы Гу Луна [68]о боевых искусствах. Кстати, хотел тебе рассказать. Видел собственными глазами. Вчера, когда я садился в автобус, в салон вскочил молодой панк, на вид не старше четырнадцати – пятнадцати лет. И прямо у всех на виду сорвал с шеи пожилой женщины золотое колье. Никто даже не попытался его остановить. Он спрыгнул с подножки и исчез.

– Ужас! – сказала я. – Будь осторожнее. Я очень скучаю по тебе.

– Я тоже. Хорошо, когда есть кто-то, по кому можно скучать.

– А когда ты вернешься в Шанхай? – спросила я.

– Как только прочту пару книг и сделаю еще несколько зарисовок. Здешние люди совсем не похожи на шанхайцев. Тут больше чувствуется атмосфера Юго-Восточной Азии.

– О'кей! Целую тебя!

Мы послали друг другу звучный воздушный поцелуй и на «раз, два, три» одновременно повесили трубку.

Мадонна окликнула меня из ванной комнаты:

– Дорогая, принеси мне банный халат.

Я открыла гардероб и достала один из махровых хлопчатобумажных халатов Тиан-Тиана. Она уже открыла дверь и вытиралась, окутанная клубами пара.

Я бросила ей халат, а она приняла игриво-соблазнительную позу а-ля Мэрилин Монро.

– Как тебе моя фигура? Недурна?

Я скрестила руки на груди, окинула ее оценивающим взглядом и велела повернуться ко мне спиной. Она послушно повернулась вполоборота, а потом показалась со всех сторон.

– Ну, как? – Она смотрела на меня с воодушевлением.

– Сказать правду?

– Ну конечно.

– Твое тело хранит следы слишком многих мужчин, не менее сотни.

– Что ты имеешь в виду?

Она так и продолжала стоять передо мной без халата.

– Грудь у тебя недурна. Не очень большая, но есть за что подержаться. Ноги стройные. Шея лучше всего. Такая шея бывает только у европейских аристократок. Но твое тело изнемогает от усталости, оно знало слишком много мужчин.

Охваченная жалостью к себе, она поглаживала свою грудь, прикасаясь к ней бережно, словно к маленькому сокровищу. Затем она ласково провела по ногам и дотронулась до стройной шеи.

– Я обожаю себя. Чем больше мне лет и чем сильнее усталость, тем больше я себе нравлюсь. По-твоему, я привлекательна? – повторила она свой вопрос.

Я прошла мимо и вышла из ванной. Мне невыносимо было видеть, как она ласкает себя. Ни мужчина, ни женщина не смогли бы равнодушно смотреть на это.

– А твоя квартирка даже удобнее моей, – раздался ее громкий голос у меня за спиной.

Ей хотелось поболтать, поэтому мы нырнули в одну кровать, улеглись рядышком под пушистым пуховым одеялом и выключили свет. Когда я училась в университете Фудань, соседки по комнате часто подолгу болтали, лежа в одной постели. Чтобы поведать друг другу о своих секретах, страстях, желаниях и обидах, лучшего места было не найти. Ни один мужчина не в состоянии понять эти сокровенные мечты, доверительные и интимно-дружеские отношения и подспудные страхи. Она рассказала мне о прошлом, а я поделилась с ней своими воспоминаниями, конечно, не такими яркими и интересными, как у нее.