Мацуо Монро - Bang-bang

Он затягивается. Я слышу, как потрескивают сушеные стебли и сухие семенные коробочки. Трава у него дерьмовая.

— Так что извини, ничем не могу помочь, — говорит хомяк-Тецуо.

— Но ты что-то знаешь об этом? — Я стараюсь быть очень вежливым и миролюбивым.

— Какая тебе разница?

— Большая. Если тебе что-то известно, деньги не проблема. — Я стараюсь помнить о том, что к людям нужно относиться с пониманием.

Он хмыкает и трет грязный живот, по которому стекает тонкая струйка пота, оставляя на бледной коже относительно чистую дорожку.

— Сколько?

— Для начала я должен знать, что ты можешь мне предложить.

— Допустим, я скажу, как найти ту художницу. Сколько ты заплатишь за такую информацию?

— Эй! — В кухне снова появляется девица. — Не вписывайся в это! Ты слышишь, Тецуо? Пошли его в задницу.

— Уйди, дура. Не лезь не в свое дело. Иначе опять получишь, шлюха. Чертова шлюха! — Он ударяет кулаком по столу. — Пошла вон отсюда!

— Хоть денег побольше попроси, придурок!

Он, не вставая, пинает ее ногой и попадает в голень. Девица, шипя от боли, ковыляет в комнату. Вскоре там снова начинает бормотать телевизор.

— Знаешь, братан, я хочу свалить на фиг отсюда…

— Далеко?

— В Штаты. Достало меня все это дерьмо. — Он обводит взглядом убогую кухню. — Я не хочу, чтобы моя жена работала в пип-шоу. Понимаешь, ей приходится дрочить всяким ублюдкам… А потом она этими же руками дрочит мне. Ты понимаешь, как это погано?

Я качаю головой. Я на самом деле не понимаю, как это погано. Но я знаю, что есть вещи и похуже.

— Ладно, проехали… Короче, мне нужны бабки. Тебе — информация. Пятьсот тысяч могут решить наши проблемы.

— Проси больше! — слышится из комнаты. — Проси больше, придурок! На эти деньги в Америку мы не уедем.

— Заткнись!.. Так вот, пятьсот тысяч и ни иеной меньше. Если не согласен, ищи сам кого тебе нужно. И без обид, брат.

Пятьсот тысяч, в общем-то, небольшие деньги. Можно сказать, мелочь, месячная зарплата начинающего инженера. И именно в эту плевую сумму оценены сведения, которые должны помочь мне спасти девушку по имени Кобаяси Юрико. Загвоздка в том, что таких денег я не держал в руках почти год. И вряд ли подержу в ближайшие лет двадцать. Я не начинающий инженер, я медленно спивающийся бездельник.

— Дороговато, — говорю я. — Пятьсот тысяч за несколько цифр — дороговато.

— Как хочешь, — пожимает плечами Тецуо и бросает обмусоленный окурок в раковину.

— Может, сойдемся на двадцати тысячах?

— Не вздумай соглашаться! — вопит девица из комнаты.

— Нет, брат, извини. Пятьсот штук — и я рассказываю все, что знаю. За меньшее могу предложить только джойнт и пинок под зад.

Его маленькие хомячьи глазки, утопающие в бугорочках жира, холодно смотрят на меня. Мерзавец прекрасно понимает, что мне позарез нужно узнать имя человека, которому звонила Юрико. Наверняка звонила. И вляпалась в то же дерьмо, что и Акихико с психологом.

— Я и так прошу немного, хотя сильно рискую. Ты даже не представляешь, насколько сильно…

— Вот и пошли его в задницу, — кричит девица.

— Хорошо, скажи хотя бы…

— Пятьсот штук, брат. И ты узнаешь все, что тебя интересует.

— Да нет у меня таких денег!

— Тогда извини.

Он начинает неторопливо забивать следующий косяк.

— Кейко! Хочешь покурить?

— Оставь мне, — доносится из комнаты.

— Ладно, — говорю я, глядя на толстые пальцы с грязными ногтями, которые ловко управляются с папиросной бумагой. — Ладно, будут тебе деньги.

— Пятьсот штук? — Пальцы на секунду замирают.

— Пятьсот штук. Завтра или, скорее всего, послезавтра. Где тебя найти?

— Здесь. У меня выходные.

Ага, посреди недели. Так же, как у меня.

Уже когда я стою на пороге его гнусной квартирки и вдыхаю запах жареной рыбы, Тецуо спрашивает:

— Слушай, братан, а правда, что в казино Лас-Вегаса нет ни одних часов?

— Не знаю. Говорят.

— Вот бы посмотреть на этот Лас-Вегас… Наверное, охренительный городишко. И живут там сплошь лохи, которым часы на фиг не нужны. Вот туда хочу свалить. Может, дашь немного бабок сейчас?…

Я выхожу на улицу. Вечерний воздух кажется особенно свежим после запахов квартиры Тецуо и его жены Кейко. Я вспоминаю о ящерице, ползущей к ее соску.

Даже когда я засыпаю, перед глазами у меня стоит этот коричневый сосок. Мне хочется превратиться в ящерицу-татуировку на гладкой лоснящейся от пота коже. И чтобы единственной моей целью в жизни был этот чертов сосок.

Наутро первым делом я звоню своему брату. Кроме него, занять денег не у кого.

— Пятьсот тысяч? — переспрашивает он таким тоном, будто я попросил напрокат его жену. — Ты уверен, что этот… как его?

— Тецуо. Куроки Тецуо.

— Ты уверен, что с этим Тецуо можно иметь дело? У него действительно есть нужная информация?

— Надеюсь. Других зацепок все равно нет. Так что нужно попробовать. Ты не волнуйся, я все отдам… Месяца через два-три.

— Да ладно… Можешь не торопиться. Хоть четыре месяца.

— Ага, спасибо. Так ты дашь денег?

— Дать-то дам… Но как думаешь, стоит ему доверять? Не хотелось бы выбросить деньги на ветер… Как ты вообще на него вышел?

И я рассказываю ему о Куроки Тецуо все, что услышал от девчонки, резавшей себе вены, следуя учению гуру Куроки, считающего, что нет лучше способа завоевать любовь. И внимание. И сострадание. И жалость. Я рассказываю ему о хомячьих глазках Тецуо, о его желании посетить Лас-Вегас и прочей ерунде. Болтаю без умолку, чтобы избавиться от мерзкого чувства, которое неизбежно возникает, когда просишь об услуге человека, считающего тебя неудачником.

— Ну, понятно, — говорит мой брат. — В какой-то степени доверять можно… Хорошо, давай встретимся, я передам тебе деньги. Только сегодня я не могу. Завтра утром подошлю к тебе человека, тебя устроит?

Как ему объяснишь, что речь идет о жизни Юрико, и на счету каждый день, если не час…

— Устроит.

— Вот и отлично. Ты, главное, не переживай… Кстати, дядя в больнице. Врачи говорят, что ничего серьезного, но я не верю. Похоже, старик скоро загнется. У меня там есть знакомый парнишка из персонала, так вот он уверяет, что старик протянет максимум три месяца.

Хорошие новости, думаю я, вешая трубку. Хорошие новости…

А на следующий вечер с пятью сотнями тысяч в кармане куртки я еду к дому Тецуо. Хочу проверить, насколько искренен был со мной мой приятель. Не знаю, как все повернется. Он запросто может попытаться обмануть меня, всучив первый попавшийся номер телефона и первое пришедшее на ум имя, может огреть чем-нибудь тяжелым по голове и забрать деньги, может сказать то, что мне нужно, но не то, что я хочу услышать. У меня нет никакого плана ни для одного из этих вариантов. Все, что я когда-либо планировал, оказалось лажей. У мира свои игры, и нечего воображать, будто ты знаешь правила.