Ник Хорнби - Hi-Fi

В конце концов я перестал слать ей письма; еще через несколько месяцев и писать их перестал. Я по-прежнему строил планы расправы над Марко, но теперь он у меня умирал совсем быстро (мгновение на то, чтобы понять, кто перед ним, – а потом сразу БАБАХ!), мне больше не хотелось мучить его, как это делают киношные маньяки. Я снова стал спать с девушками, но каждый очередной, скажем так, роман был для меня случайной кратковременной удачей, ни в коем случае не покушающейся на мое мрачно-подавленное самоощущение. (Я даже придумал себе «свой женский тип» – по примеру Джеймса Стюарта из «Головокружения»: [10] «Головокружение» – 1958, режиссер А. Хичкок. сногсшибательная, не лезущая за словом в карман, коротко стриженная блондинка с претензией на изысканность вкуса; с ним, этим самым типом, я попадал впросак не раз и не два.) Я стал меньше пить и на том же болезненном заводе бросил вслушиваться, о чем поют все эти группы. (Какое-то время любая песня, в которой кто-то уходит от кого-то, казалась мне чудовищным образом попадающей в точку. А поскольку поп-музыка практически вся целиком состоит из таких песен, я, работая в музыкальном магазине, более или менее всю дорогу чувствовал себя чудовищно уязвленным.) Я бросил сочинять убийственные остроты, от которых Чарли должна была бы корчиться на полу в пароксизме раскаяния и самоомерзения.

Но в то же самое время я был на все сто уверен: чем бы я ни занимался – работой ли, девушками ли, все это так, абы чем заняться. Я внушил себе, что Чарли может позвонить в любой момент и тогда мне надо будет живо со всем завязывать. Я даже колебался, заводить или нет собственный магазин: вдруг Чарли позовет с собой за границу, а у меня не получится достаточно быстро свернуть дела; готовность же вступить в брак, выплачивать кредит за купленный нами дом и стать отцом была само собой разумеющейся. И это при том что я отнюдь не утратил чувства реальности и по-своему был в курсе событий, в воображении пристально отслеживая ее жизнь, не упуская из виду фатальных перемен (Они с Марко поселились вместе! Они купили дом! У них была свадьба! Она беременна! Она родила ему дочку!), которые лишь требовали от меня известных усилий и умения приспособиться, питая одновременно мои оптимистические фантазии. (Ей некуда будет податься, когда они расстанутся! Ей ведь правда некуда будет податься, когда они расстанутся, и мне придется помогать ей деньгами! Мы поженимся, и у нее откроются глаза! Я как родного приму ее ребенка от другого мужчины, и вот тогда-то она оценит величие моей души!) Какие бы сведения о Чарли и Марко до меня ни доходили, я все с легкостью укладывал в созданную мной схему; что бы они ни делали, все укрепляло меня в уверенности, что с ее стороны это только очередной шаг на пути воссоединения со мной. Насколько мне известно, они и по сю пору вместе, и я там ни при чем.

Из фиаско с Чарли я вынес один полезный урок: не замахивайся на то, что тебе не по плечу. В Чарли всего было слишком много для меня: слишком много красоты, слишком много живости ума и умения ранить. А я-то – ничем не выдающийся, так, середина на половину. Не самый блестящий экземпляр, но и не самый безнадежный. Я читал все эти книжки типа «Невыносимой легкости бытия» и «Любви во времена холеры» [11] «Невыносимая легкость бытия» – роман чешского писателя Милана Кундеры (1984), «Любовь во времена холеры» – роман колумбийца Габриэля Гарсиа Маркеса (1985). и вроде бы понимаю, про что они (про девушек, или ты не согласна?); но не то чтобы они мне очень нравились. Первая пятерка моих любимых книг выглядит так: «Вечный сон» Раймонда Чандлера, «Красный дракон» Томаса Харриса, «Сладкие звуки соул» Питера Гуральника, [12] «Красный дракон» – первая часть трилогии, в которую также входят «Молчание ягнят» и «Ганнибал»; Питер Гуральник – известный американский музыкальный критик и историк поп-музыки. «Путеводитель по Галактике для путешествующих автостопом» Дугласа Адамса, ну, и не знаю, что-нибудь Уильяма Гибсона или Курта Воннегута. Я читаю «Гардиан» и «Обсервер», а еще «Нью мьюзикал экспресс» и всякие глянцевые журналы про музыку; я не прочь иной раз отправиться в Кэмден, чтобы посмотреть европейский фильм с субтитрами (первая пятерка моих любимых европейских фильмов: «37,2 утром», «Подземка», «Свяжи меня!», «Исчезновение», «Дива» [13] «37,2 утром» – 1986, режиссер Ж.-Ж.Беннекс; «Подземка» – 1985, Л.Бессон; «Свяжи меня!» – 1990, П. Альмодовар; «Исчезновение» – 1983, Г. Слейзер; «Дива» – 1981, Ж.-Ж.Беннекс. ), хотя в общем-то предпочитаю американское кино. (Первая пятерка лучших американских, а значит, и лучших за всю историю кинематографа, фильмов: «Крестный отец», «Крестный отец-2», «Таксист», «Хорошие ребята» и «Бешеные псы». [14] «Крестный отец», «Крестный отец-2» – 1972 и 1974, режиссер Ф. Ф. Коппола; «Таксист» – 1976, М. Скорсезе; «Хорошие ребята» – 1990, М.Скорсезе; «Бешеные псы» – 1962, К.Тарантино. )

Я неплохо выгляжу. Если на одном конце шкалы мужской привлекательности поместить, скажем, Мэла Гибсона, а на другом Берки Эдмондса из нашей школы, чье выдающееся уродство стало притчей во языцех, я уж точно окажусь ближе к Мэлу. Одна подруга как-то сказала, что я слегка похож на Питера Гэбриэла, а он ведь ничего себе. Я среднего роста, не тощий и не толстый, на лице у меня нет дурацкой растительности, я слежу за собой, ношу джинсы, футболки и кожаную куртку и в этом более или менее постоянен, разве что летом куртку не надеваю. Я голосую за лейбористов. У меня уйма кассет с классическими телекомедиями: «Монти Пайтон», «Фолти-Тауэрз», «Будем здоровы!» [15] «Монти Пайтон» – английская комедийная группа, в 1970-х годах снявшая без малого полсотни телешоу; «Фолти-Тауэрз» – английский сериал (1973–1979); «Будем здоровы!» – американский сериал (1982–1993), все события происходят в одноименном баре. и так далее. К феминисткам, кроме самых радикальных, я в общем и целом отношусь с пониманием.

Моя гениальность, если это слово здесь уместно, состоит в умении поместить кучу заурядных качеств в одну компактную упаковку. Хотелось бы мне сказать, что таких, как я, миллионы, но это неправда: у многих безупречный музыкальный вкус, но они не читают книжек, многие читают книжки, но при этом страдают ожирением, многие симпатизируют феминисткам, но носят идиотские бороды, у многих чувство юмора как у Вуди Аллена, но и внешность в него же. Одни слишком много пьют, другие полоумеют, сев за руль, или любят подраться, или кичатся деньгами, или употребляют наркотики. Я же ничего такого не делаю: то есть, если я и нравлюсь иногда женщинам, это не из-за присущих мне достоинств, а благодаря тем недостаткам, коих я лишен.