Герман Садулаев - Таблетка

Она собрала свои вещи и ушла к маме.

А если точнее, она собрала мои вещи и выставила меня за дверь. Потому что она и так жила в квартире, которую её мама сдавала нам двоим за скромную плату, по-родственному.

Нет, она очень переживала. Чёрт, не мама, девушка переживала. Может, мама тоже переживала, почём мне знать? Хотя мама скорее обрадовалась. Да шут с ней, с мамой, вот привязалась, прости господи!

Я о девушке. Она даже плакала. Она говорила: «Мак!» Это только она могла меня так называть. Меня зовут Максимус, и никому, слышите, никому не позволено называть меня этими урезанными собачьими кличками: Максим, Макси, Макс. Но она называла меня Мак, ей я разрешал.

Так вот, она говорила: «Мак, я очень люблю тебя, я действительно тебя люблю».

Слышите, она любит меня, она сама так говорила. «Мак, я тебя люблю. Но я больше не могу так». А почему?

«Потому что мне нужен секс, грёбаный секс, каждый день, лучше, если четыре раза, каждый день, а не раз в две недели после трёхчасового скандала! Я не смогу так! И ты, и я это понимаем. Разве будет лучше, если я начну тебе изменять? Если я начну трахаться с водителем на работе, с приятелями из клубов, со знакомыми подружек на день-рожденьях и шашлык-на-дачах? Я стала жить с тобой только для того, чтобы чаще заниматься сексом. С тобой, дурак, с тобой, потому что я тебя люблю, ещё люблю, но я с этим справлюсь. Я думала, что если мы будем жить вместе, нам ничего не помешает постоянно заниматься сексом, я всегда мечтала об этом. Но вышло наоборот. Сначала мы занимались сексом каждый день, даже когда у меня были месячные, потом мы стали пропускать месячные и понедельники, конечно, понедельник – очень тяжёлый день. Потом для секса остались только выходные, ведь ты так утомляешься на своей работе. Теперь даже не каждые выходные могут тебе помочь. А мне – мне всего двадцать четыре. Я ещё молодая, я хочу секса, и это нор-маль-но! Поэтому, прощай, Мак! Прощай, ничего не говори, ничего, просто уйди, так будет легче нам обоим, прос-то уй-ди, Мак!»

Теперь больше никто не будет называть меня Маком.

На втором этаже торгового комплекса «Мега» я увидел магазинчик, в котором можно заказать T-shirt [14] Майка (англ.). с любой надписью, и долго выбирал, какой надписью украсить свою грудь. Придумывались шикарные варианты: «I Hate Love & Sex» [15] Я ненавижу любовь и секс (англ.). – м-м-м… слишком прямолинейно, вам не кажется? «Sex is boring me to death» [16] Секс для меня смертельно скучен (англ.). – интересно, но длинновато. «Sex sucks» [17] Секс – отстой (англ.). – самое то! Неужели никто не додумался до этого раньше?!!

Правда, в результате я всё же заказал нечто совершенно другое. Теперь на груди моей чёрной, double black [18] Двойной чёрный цвет (англ.). , футболки вы прочтёте: « Jesus hates me» [19] Иисус ненавидит меня (англ.). . А если я пройду мимо, и вы посмотрите на мою спину, то узнаете: «U2» [20] U2 – you too – ты тоже (тебя тоже) (англ.); также имя известной рок-группы. .

Мир полон уродства. Этот мир уродлив, да. Он отвратителен, безобразен, мерзок. И люди – наиболее мерзкие и безобразные из тварей, населяющих этот блевотный мир.

Посмотрите на любое скопление людей. Много ли вы увидите лиц красивых, правильных или хотя бы симпатичных? Конечно, нет. Нас окружают уродцы. Жирные, бесформенные или нескладные и костлявые, с перекошенными серыми землистыми лицами под отваливающейся штукатуркой косметики, дорогой или дешёвой. Кривые и косые, в морщинах и прыщах, отвратительные безобразные существа.

Вспомните кого угодно. О, тётя Валя! Это же ночной кошмар! А дядя Стёпа, сосед-алкоголик? Кусок говна выглядит привлекательней. Проститутки?!! От одного их внешнего вида член увянет навсегда.

Сослуживцы?!! Как, где набирали сотрудников на вакансии в нашу фирму? Такое впечатление, что всех их вытащили из спирта в Кунсткамере.

Люди меньше всего похожи на людей, на то, какими должны быть люди. В Зимнем саду стоят статуи существ, похожих на людей. Некоторые из них считаются богами, но нам достоверно известно, что никаких богов нет, а моделями для античных скульпторов служили их друзья, соседи, знакомые. С центуриона лепили Марса, бога войны, а шлюха позировала для статуи Афродиты. Такими были люди тогда. Посмотрите на классические скульптуры – так выглядели обычные люди, всего каких-то пару тысяч лет назад!

Попробуйте вылепить богов, глядя на своих современников. У вас не вылепятся даже Вакх или Сатир. Не выйдет и пародии. Всё, что у вас может получиться, будет выглядеть слишком печально и мерзко.

Писатель – тоже скульптор. Поэтому роман и эпос мертвы. Крупной форме нужны крупные характеры, личности. О наших мелких душонках в занюханых безобразных телах можно писать только юморески а-ля Петросян. Если добавить в пет-росянщину немного мата и педерастов, получится stand-up show a-la Comedy Club. Даже у серьёзных писателей, таких, как я, романы всё больше напоминают блог в интернете.

Восточные гуру учили: не смотрите в лица мирских людей. Просто смотреть на их лица достаточно, чтобы обеспечить себе место в аду.

Такая красота.

Люди больше похожи на животных. Причём на самых гадких и отвратительных. Оглянитесь вокруг себя: крыса, крот, свинья, курица, жаба – вот кто нас окружают.

Ещё они похожи на сказочных существ Толкиена. Оказываясь на улице, я сразу определяю их виды: это тролль, это гном, это орк, а это, конечно, гоблин. Эльфы, ушастые и злые, тоже встречаются.

В этом мире красота – большая редкость. Поэтому она так ценится. Красота ценится очень дорого, в любой валюте. Если вы захотите найти по-настоящему красивую проститутку, вам придётся выложить много денег, одна ночь будет стоить вам трёхмесячного заработка. Всё, что дешевле, – безыскусная подделка, контрафакт.

Если человек, мужчина или женщина, рождается просто красивым, у него будет всё. Больше никакими достоинствами обладать не нужно. Минимальная хитрость – и красота будет выгодно продана в любой области.

Мы готовы, вы готовы, все всегда готовы платить за настоящую красоту. Но настоящая красота не доступна нашему бумажнику. Признайтесь себе честно, сколько по-настоящему красивых женщин (мужчин) вы трахнули за всю свою насыщенную сексуальными приключениями жизнь? Трёх? Двух? Не удивлюсь, если ни одной (ни одного).

Весь трагический пафос нашего обделенного эстетикой существования высказал в моей далёкой молодости сокурсник Васька по кличке Пожарник. Мы смотрели по телевизору один из первых в России конкурсов красоты, и Пожарник изрёк глубокомысленно: «Блядь! И ебёт же их кто-то, таких красивых!»

Не находя в своём окружении настоящего совершенства, мы согласны на полукрасоту, на имитацию. Если девушка хотя бы не отвратительна, хотя бы немного симпатична, мы уже готовы жениться на ней и кормить её всю оставшуюся жизнь. Но даже такие девушки редкость. И мы женимся на уродинах. Мы почти любим их. Конечно, главное ведь, чтобы человек был хорошим.