Ирина Маленко - Совьетика

Я послушно вспомнила. Действительно, состояние это было премерзкое. В сто тысяч раз хуже, чем когда у Чуранди отобрали его заслуженную медаль. «Эх, Чавес, Чавес!»- с тоской думала я тогда, наблюдая за сводками новостей. – «Вот и еще одну революцию сожрал ненасытный дядя Сэм… Когда же он наконец подавится?!»

В том, что дядя Сэм был к этому причастен, у меня не было сомнений ни на секунду. Его уши торчали из этого переворота за версту. Мне даже не надо было для этого видеть документы ЦРУ – это надо для тех, у кого сомнения были. «Фу-фу, американским духом пахнет!» – думала я при виде лисьей мордочки Педро Кармоны. И когда через пару дней – к слову, на день рождения Дермота- переворот этот провалился, а Чавес вернулся в Каракас, мы с Дермотом вместе прыгали от радости в гостиничном номере в далеком Дублине, так что к нам чуть было не прибежали с жалобами постояльцы снизу.

– Видишь, какие мы с тобой счастливчики , – сказал мне тогда Дермот, – На твой день рождения убили Савимби, на мой -Чавес вернулся к власти!…

…А Тырунеш продолжала:

– Для того, чтобы американцы убедились в необходимости для них нашего плана, важно найти к ним верный подход. Саския, помнишь, в следующие выходные голландские офицерские жены проводят благотворительную распродажу? Американки там тоже будут, – все «белые» у нас (белые не в плане цвета кожи, а в плане социально-экономическом) держатся друг дружки. Прекрасная возможность для того, чтобы с ними познакомиться и произвести на них благоприятное впечатление…

– А пока, – сказал Рафаэлито, – Предлагаю вам с Аланом обзавестись прислугой.

– Кто, я? Прислугой?!- я чуть не вскочила с места от негодования. А про себя подумала как Иван Васильвич Бунша, когда ему предложили стать царем: «Ни за фто!»

– А как же иначе?- подвердил сержант Марчена, – Если ты хочешь вращаться в таких кругах, то это просто необходимо. Иначе не только не будут вас воспринимать всерьез- это даже вызовет подозрения. Да и нам будет проще держать с вами связь – если, скажем, три раза в неделю к вам будет приходить наша Любеншка, – он указал на средних лет полную женщину по правую руку от меня – делать у вас уборку и так далее.

– Это точно, – подал вдруг голос молчавший до этого весь вечер Ойшин, – Хорошая уборка – это нам не помешает…

– Ну знаешь!- не выдержала я, – Если бы некоторые не разбрасывали по всему дому свои ношенные носки и сразу мыли бы за собой по утрам сковородку…

Мои слова потонули в хохоте антильцев.

– E'n ta gusta kushina awe …- пропел Рафаэлито, а все хором закончили – Lage bai !

– Значит, на том и порешили, – подвела итоги Любеншка. -С понедельника я буду приходить к вам по нечетным дням недели, кроме воскресенья. В 10 утра.

– В 10 утра я на работе, – сказала я, – А наш любитель порядка в это время спит беспробудным сном.

– Значит, ему придется внести коррективы в свой распорядок дня, – неумолимо сказала Тырунеш.

Ойшин был явно этим недоволен. За время нашего пребывания на Кюрасао он окончательно привык работать по ночам, с утра отсыпаться, а свою лавочку открывать во второй половине дня, после сиесты. У него появилась не только черная с сединой бородка, но и небольшое пузцо, что делало его больше похожим на ростовщика, чем на столяра-партизана. Иногда мне казалось, что он просто не хочет находиться со мной в одном доме, когда я прихожу с работы, и поэтому уходит в мастерскую. Хотя у каждого из нас была своя комната, да и вроде бы по выходным мы нормально общались и даже вместе ездили по острову. Готовил каждый из нас себе сам. Ойшин объехал весь остров, пока не нашел, где можно закупать кровяную колбасу для ирландского завтрака. Б-р-р-р-р… Ох уж эти ирландские явства!

– Ты же сам хотел порядка, – поддела я его.

– И еще , Саския, – сказала Тырунеш, – Через 10 дней на Кюрасао приезжает товарищ Орландо. Вам обязательно надо будет встретиться, познакомиться и поговорить.

****

…Благотворительная ярмарка, устраиваемая женами голландских военных, проводилась в День Королевы. Этот голландский национальный праздник вообще-то на самом деле не день рождения здравствующей королевы, как можно было бы подумать, а день рождения ее матери, покойной ныне принцессы Юлианы. Потому что у самой королевы Беатрикс день рождения – в конце неподходящего для «массовых народных гуляний» по погоде января. Неподходящего, конечно, в самой Голландии – на Кюрасао не было бы разницы.

Больше всего голландцы любят этот день, кажется, за то, что в День Королевы им разрешается бесплатно торговать чем угодно на улицах- на один день для этого не требуется никакого разрешения и не берутся за это никакие поборы. Вот уж где счастье-то привалило! Улицы голландских городов и деревень моментально превращаются в сплошные бушующие толпами народу «блошиные рынки». И голландцы как один, от мала до велика, высыпают на улицы – попытаться сбагрить с рук свое накопившееся дома барахло, приобрести которое совсем еще недавно составляло смысл их существования, но которое быстро им наскучило после покупки. Хоть за гроши сбыть – лишь бы не бесплатно.

Нация старьевщиков и детей своих воспитывает с малолетства в славных национальных традициях: то тут, то там совсем еще малыши-детсадовцы пытаются всучить вам свои старые игрушки. И торговаться как взрослые. Я в их возрасте не знала, что такое деньги – и вовсе не потому, что у нас «было нечего купить». Мне это было неинтересно- иметь деньги. Все, что мне было надо, у меня было. А к игрушкам своим я привязывалась как к живым существам, и мне бы и в голову не пришло торговать ими. Даже когда дедушка предложил мне как-то бросить в речку с моста пару игрушек, которые совсем уже поломались – «посмотри, Женя, с какой высоты они полетят!»- я не могла заставить себя этого сделать. «Ведь им же будет больно». Голландские дети не знают таких сантиментов. Они растут дуремарчиками:»А мне плевать , главное, чтобы золото у меня звенело!»…

На Кюрасао народ тоже традиционно торгует своими ненужными вещами в этот день – с кем поведешься, от того и наберешься. Только в отличие от голландцев в самой Голландии, для которых именно и вся прелесть-то этого дня заключается в том, что не надо платить ни за какие разрешения, антильцам в этом «королевстве равных возможностей» и в этот день надо покупать себе место для торговли с разрешением на него. Сюрприз-сюрприз, как выражаются англоязычные, контракт на продажу этих разрешений принадлежит не антильцу, а самому что ни на есть разголландцу! И при этом жители страны тюльпанов и борделей не перестают вопить о том, как «эти острова сидят у нас на шее». Да если поглубже разобраться, то кто еще у кого и где сидит…

Всю неделю до этого исторического события мы с Тырунеш в поте лица пиарили акцию голландских дамочек, которая напоминала мне классические высказывания кота Матроскина: продать что-нибудь ненужное, чтобы купить что-нибудь ненужное. Ибо на деньги, полученные от продажи ненужных вещей,привезенных с собой из «маленькой страны-лягушатника», они намеревались купить… аттрибуты из голландских секс-шопов для организации, занимающейся на Кюрасао такими инвалидами, как Лиза и дядя Сонни Эдгар.