Айрис Мердок - Бегство от волшебника

Они стояли друг возле друга посредине моста. Со стороны могло показаться, что это влюбленные держатся за руки. Но Анетта тщетно пыталась выдернуть свою руку из руки Яна. И тут она увидала полицейского, идущего в их сторону по противоположной стороне моста. Долговязая фигура приближалась.

— Если скажешь полиции теперь или позднее, я убью твоего брата! — вдруг тихо сказал Ян.

Угроза прозвучала так неожиданно, была так ужасно произнесена, что Анетта похолодела и только потом поняла: Ян брякнул первое, что пришло на ум. Они стояли не двигаясь, держась за руки, глядя друг другу в глаза. Полицейский неторопливым шагом прошел мимо. В течение нескольких минут, кроме них, на мосту никого не было.

— Свинья! — в бессильной злобе прошептала Анетта.

— Отдай мне их, — настаивал Ян. — Будут у меня, пока ты не поумнеешь. — И он начал выкручивать ей запястье. Охнув, Анетта уронила футляр. Ян мигом подхватил его и побежал.

Анетта видела, как он удалялся по набережной, а потом исчез. Ей осталось одно — уйти. И тут она почувствовала, что что-то держит в левой руке. Разжала ладонь и увидела белый сапфир.

Роза сидела в гостиной и думала по очереди об Анетте, Мише и «Артемиде». Уже два дня прошло с тех пор, как Анетта исчезла, и Роза испытывала сильнейшие угрызения совести. Когда она пришла в дом Рейнбери, чтобы забрать Анетту, та наотрез отказалась уходить. Ну, что ж, решила тогда Роза, пусть останется еще на день. Проведет двадцать четыре часа в одиночестве и тогда, может быть, поймет, что в Кампден Хилл-сквер все-таки лучше. Но и через двадцать четыре часа Анетта не вернулась, и тогда Роза велела брату каждый день навещать девушку. Утром третьего дня Хантер явился и обнаружил, что дом пуст: постель не расстелена, и пол в гостиной усыпан осколками гипса. Жившую в доме девушку никто не видел, ничего о ней не слышали. Роза решила обождать еще один день, а потом, если ничего не изменится, позвонить Марсии. Она понимала — это будет не очень приятный звонок.

Что касается «Артемиды», то здесь положение как будто исправилось, хотя трудностей оставалось еще очень и очень много. Стараниями мисс Уингфилд сумма предполагаемых пожертвований возросла почти до тысячи шестисот фунтов. Правда, в реальности из всего списка вкладчиков пока раскошелились лишь двое — миссис Каррингтон-Моррис и миссис Йоловиц (дама в мантильке). После этого Роза смогла расплатиться за бумагу и за кое-что еще; но по-прежнему оставался громадный долг за печать, а также выплаты различным лицам, которым Хантер как честный человек обязан был заплатить. И даже если бы вся сумма материализовалась, ее хватило бы лишь на то, чтобы справиться с первоочередными трудностями. Постоянная финансовая поддержка — вот о чем мечтала Роза, вот чего она ждала от миссис Уингфилд.

После собрания акционеров Роза дважды пыталась встретиться с миссис Уингфилд, но всякий раз мисс Фой отворяла дверь и произносила громко: «Боюсь, миссис Уингфилд не сможет вас принять: нездорова». Однако тут же пронзительным шепотом добавляла: «Здорова, вполне здорова!» — и, патетически взмахнув руками, запирала перед Розой дверь.

Относительно последних событий, связанных с «Артемидой», Роза и Хантер заключили друг с другом негласный договор — воздерживаться от взаимных упреков. Ведь сюрприз получился с обеих сторон, и теперь каждый радовался, что его не обвиняют. О судьбе журнала, Роза решила пока с Хантером не говорить. Она чувствовала, что мальчик и без того настрадался.

Из задумчивости Розу вывел раздавшийся сверху шум. Брат, она знала, ушел по делам. Так кто же там может быть? Прислушавшись, она поняла, что шум доносится из комнаты Анетты. Слава Богу, вздохнула Роза. Анетта вернулась! Она встала, приблизилась к лестнице и позвала девушку. Но никто не ответил. Роза пошла наверх. По пути она вспоминала все свои благие намерения. Она не прикладывала раньше никаких усилий, чтобы разобраться в характере Анетты. И вот что из этого вышло. Ну ничего, теперь постарается наверстать упущенное, приложит все силы… Она постучала в дверь и тут же отворила.

На кровати, вытянувшись, лежал Стефан Лисевич. Роза замерла от неожиданности. Потом медленно вошла в комнату и затворила дверь. Стефан лежал неподвижно, лишь глазами следя за ее движениями.

— Что ты здесь делаешь, Стефан? — спросила Роза. Уже прошло больше двух дней с тех пор, как она в последний раз видела братьев. После случая с Яном она почувствовала со стороны братьев некоторую холодность, но потом все пошло по-прежнему. Неожиданное появление Стефана было для нее необъяснимо… она испугалась.

— Что случилось? — снова спросила она.

— Ничего, — сказал Стефан. — Подойди поближе, Роза.

Роза стояла, держась за дверную ручку так крепко, будто это была последняя ее связь с миром.

— Ты здоров? — поинтересовалась она.

— Здоров, как бык, — ответил Стефан. — Просто лежу, отдыхаю. — Зевнув, он перевернулся на бок. Потом коротко рассмеялся. — Я знаю, ты рада меня видеть, Роза, но смотришь грустно. Почему nы смотришь так грустно?

Роза попробовала выжать из себя улыбку.

— Я испугалась, — пояснила она. И это была истинная правда.

— Я принес свой чемодан, — и Стефан указал пальцем в угол. Там и в самом деле стоял большой чемодан.

— А что в нем, Стефан? — с дрожью в голосе проговорила Роза.

— Ну что может быть у мужчины в чемодане? — пожал плечами Стефан. — Пижама, зубная щетка, полотенце, фуфайка… все, как в английских учебниках! — Стефан снова рассмеялся.

— Слушай, Стефан, — прервала его Роза. — Перестань корчить из себя шута. Чего тебе здесь надо?

— Ничего не надо, я отвечаю, — произнес Стефан. — Что, ты и у Хантера спрашиваешь все время: чего тебе надо? Я живу здесь теперь. Я остаюсь здесь, в этой комнате. В моей комнате. Эта девушка, Анетта, ушла. А я пришел. Вот и все.

Розе вдруг стало ужасно холодно. Она еще сильнее сжала дверную ручку.

— Так нельзя, Стефан, — воскликнула она. — Анетта вернется. Это ее комната. А дом принадлежит Хантеру и мне. — Это было сказано странным, почти извиняющимся тоном.

— Дом большой, — перестав улыбаться, заявил Стефан. — Места хватит для всех.

— Но не для тебя, — возразила Роза. — Ты же понимаешь, что Хантер будет против. И вообще с любой точки зрения это невозможно.

— Если кто-то уйдет, — сказал Стефан, — то Хантер, а не я.

— Прекрати болтать глупости! — крикнула Роза. — Ты, наверное, спятил! А как же Ян? А мать?

— Это теперь незначительно, — ответил Стефан. Теперь он говорил тихо, почти шепотом.

— Что значит «незначительно»? — встрепенулась Роза.

— Она умерла, — прошептал Стефан. — Я выволок ее, как старый мешок. И закопал в саду.