Роберт Уилсон - И обрушилась стена

Подходит официантка.

Официантка (решив обращаться к Саймону) . Столик для курящих или для некурящих, сэр?

Майкл (с каменным лицом, твёрдо) . Для курящих, белых, протестантов.

Официантка (недоумённо) . Прошу прощения, сэр?

Майкл (по-прежнему бесстрастно) . Для курящих, белых, протестантов.

Официантка (поражённая до глубины души) . Это невозможно, сэр. Правилами не предусмотрено.

Майкл (ледяным тоном) . Если уж вам навязывают дискриминацию, я хочу выбрать свою собственную форму дискриминации. Для курящих, белых, протестантов. Курящих только сигареты с фильтром. Чтобы никаких черномазых в радиусе десяти столиков, пусть даже они адвентисты седьмого дня или свидетели Иеговы.

Саймон (уговаривает) . Перестань, Майк. Ты ведь злишься на меня, а не на неё.

Майкл (с металлом в голосе) . Я не злись, доктор Селин. Я просто стараюсь заставить вас посмотреть в корень.

Саймон (официантке) . Для курящих, пожалуйста.

Саймон и Майкл пьют пиво. Майкл курит. На стене за ними висит ещё один плакат, на нём двое учёных изучают графики, выползающие из какой-то сложной аппаратуры. Подпись гласит: «Кто думает, что он понимает эти данные, тот просто говнюк».

Саймон.Ты и твои коллеги по SSA наняли меня, чтобы я провёл исследование. Я его провёл. Оно не вписалось в рамки твоей предвзятой схемы. И…

Майкл.Дело не в предвзятости, Саймон. Речь идёт о том, чтобы не шагнуть прямиков в открытый люк…

Саймон.Чушь собачья. Гоклен обнаружил, что некоторые астрологические предсказания оказались в точности справедливыми для европейцев, которых он выбрал случайным образом. SSA наняла меня для проведения объективного изучения сравнительных данных. Я провёл это объективное исследование и обнаружил, что те же самые астрологические предсказания в точности справедливы для выбранных случайным образом американцев. Ты хочешь, чтобы я утаил результаты своего исследования. Если это не предвзятость, то как, чёрт побери, это назвать по-другому?

Майкл.Чёрт побери, Саймон, никто тебе не говорит, что ты должен отправить свои данные коту под хвост. Но твои результаты иррациональны и необъяснимы. Мы просто хотим, чтобы ты на некоторое время отложил публикацию, пока не будут проведены дальнейшие исследования. Это не предвзятость. Это естественная научная предосторожность.

Саймон.Когда кто-нибудь говорит, что статистические результаты иррациональны, это означает, что они угрожают его предвзятому мнению и точка.

Майкл.Чёрт возьми, ты говоришь так, как будто веришь в астрологию.

Саймон.Не верю. Но ты меня не слушаешь. Суть ведь не в том, истинна или ложна какая-то конкретная часть астрологии. Суть в том, признаём ли мы факты в целом, как они есть, или отмахиваемся от тех, которые не понимаем.

Майкл.Но… но…

Саймон (с меньшей горячностью, больше как психиатр) . Майк, серьёзно, тебе следовало бы задаться вопросом, чего ты на самом деле опасаешься7 Ты же сердился не на официантку, а на меня. И ты боишься не этой несчастной статистической корреляции, а того, что она символизирует.

Камера приближается к Майклу, показывая его крупным планом.

Майкл (деланно смеётся) . Я пришёл к тебе на сеанс психоанализа, доктор Селин. Кроме того, мне казалось, что ваша братия ещё двадцать лет назад отказалась от Фрейда в пользу химикалий.

Саймон.У каждого из нас есть свой железный занавес, который мы боимся приподнять… Однажды тебе придётся посмотреть этому факту в лицо. Но всё же, чего ты так сильно боишься?

Майкл (больше не сдерживается, раздражённо) . Хватит, прекрати эти свои знахарские штучки-дрючки! Надоело!

Он резко поднимается из-за стола, чтобы уйти, и внезапно меняется в лице.

Саймон (с мгновенным участием друга) . Майк, Майк, что с тобой?

Майк снова опускается на стул.

Майк.Зуб заболел… Господи! Никогда не думал, что может быть так больно… должно быть, абсцесс… О, боже, о…

Саймон.Ты всё ещё лечишься у доктора Райли?

Майкл (едва способный говорить) . Да.

Саймон.Я позвоню ему и скажу, что у тебя острая боль. А пока выпей-ка вот это.

Он протягивает через стол пузырёк с лекарством.

Майкл.Что это?

Саймон.Обезболивающее. Аналог кодеина. Ты почувствуешь сонливость, но это не страшно. Я тебя заброшу к Райли. И позвоню Кэти, чтобы она потом за тобой заехала — у меня через час лекция.

Майкл (слабо усмехаясь) . Спасибо, хоть не говоришь, что это психосоматическое.

Саймон (без тени улыбки, обеспокоенный) . Подумаешь об этом на досуге. А сейчас самое главное — унять твою боль.

Саймон выбегает к телефону-автомату у входа в пиццерию.

В кадре доминируют руки Майкла. Камера фокусируется на его правой руке, в которой он держит пузырёк с лекарством, изо всех сил стараясь открутить колпачок.

Майкл (за кадром) . Очередной дурацкий колпачок типа «защита от взрослых». А они их называют «защита от детей». Какая чушь. На свете нет такого ребёнка, который не смог бы открыть такой пузырёк, обладая достаточным любопытством и терпением. Взрослый — вот он-то обычно и отказывается от борьбы со словами: «Да ну его к чёрту, не так уж мне нужны эти пилюли». Но нет, мне они нужны позарез. Я открою этот чёртов флакон, если даже мне придётся разбить его о стол.

Внезапно колпачок слетает с пузырька и таблетки веером рассыпаются во все стороны. Майкл приходит в неописуемое раздражение.

Затемнение.

Камера находится в том же кресле дантиста, где сидит Майкл Эллис. Мы видим то, что видит он: уголок стены, потолка и лицо доктора Райли. Дантист надвигается на камеру (на Майкла) с каким-то сюрреалистическим, зловещего вида инструментом, невиданным в земных стоматологических клиниках.

Доктор Райли.Откройте шире, пожалуйста.

Инструмент приближается вплотную, изображение теряет резкость и постепенно исчезает.

Камера расположена на пассажирском месте, где сидит Майкл Эллис, справа от ведущей машину Кэти. Мы видим обычные пейзажи центра Кембриджа, затем очень короткий странный кадр — на улице появляется поезд, его двери открываются и почётный караул сгружает гроб, завёрнутый в американский флаг.

Кэти (за кадром) . Как мы себя чувствуем, дружочек?