Татьяна Москвина - Общая тетрадь

Нет, бешенство жира само по себе пройти не может, нужно какое-то лечение. Верхушка Газпрома, очевидно, взбесилась. Вот хочется на башню, семечек полузгать и хоть ты тресни. Спрашивается, а за что им такие привилегии? Они что, открыли природный газ, разведали его месторождения, наладили добычу? Да нет, все это сделали задолго до того, как А. Миллер получил комсомольский билет. И те, кто это сделал, получили затем от жизни ровно то, о чем говорится в известном стихе. «Это молот, это серп. Это наш советский герб. Хочешь сей, а хочешь куй, все равно получишь – (…)!» А нынешние монополисты, которым разрешили забирать все у природы и не делиться с населением, хотят иметь (…) побольше. Размером в 400 метров. Чтоб этот газом надутый (…) далеко было видать!

Некоторые считают, что во всем виновато бескультурье. Не совсем так. Какое же, например, бескультурье может быть у всемирно прославленного дирижера, руководителя Мариинского театра Валерия Абессаловича Гергиева? Ведь это благодаря ему зияет яма на Крюковом канале, три года уже. Оказалось, снести целый квартал снесли, а выяснить, что грунт не позволяет строить очередное чудище – вторую сцену Мариинки, – «забыли». А Гергиев носится себе по миру, захваленный-перехваленный, увенчанный-обласканный, Петербурга он, видимо, не знает, не ценит, для него это просто одна из площадок для самоутверждения. Так что описанное нами «бешенство жира» может затронуть и мастеров культуры. Они у нас как-то традиционно не обществу служат, а трутся около власти.

Позвольте, однако, напомнить, что в России действует демократическая форма правления. И власти к нам не с неба упали, а наняты гражданами на работу по общественному договору, выполнять определенные функции. А ими, властями, начала манипулировать взбесившаяся от жира малюсенькая прослойка патологически зажравшейся новой буржуазии, сросшейся с чиновниками. И плоды этой манипуляции сейчас растут по всей России.

По всей России рычат бульдозеры, снося прошлое во имя будущего для немногих, по всей России иноземные рабочие, вообще не понимая, где они и что делают, срывают историю, память, жизнь людей. У Петербурга еще есть защитники, которые кричат, возмущаются, проклинают. А в менее знаменитом городе все вообще будет шито-крыто. Там, как при Гоголе, сидит какой-нибудь навечно назначенный губернатор, окруженный холопами, и ни одна газетенка не пискнет. При Гоголе хоть надежда была на ревизора – приедет инкогнито из столицы и напишет царю правду. А нынче и ревизоров никаких нету.

Одна надежда на чудо: вдруг какой-то властитель ножками пройдет по вверенному населенному пункту. Прошелся же по Питеру вице-губернатор Вахмистров и нечаянно заметил, что новодельное здание Торгово-сырьевой биржи высовывается из-за Биржи старинной на несколько метров, портя святая святых – стрелку Васильевского острова. А до этого никто ничего не знал. До этого главный архитектор Викторов сердито говорил журналистам, что они не оттуда смотрят и не то видят, что положено. И всё, нажали на переключатель! Тут же забегали, засуетились аж на официальном Пятом канале местного ТВ – загадочном канале, который врет даже температуру воздуха, приказали срыть лишние этажи…

Как полезно ножками-то ходить, а! Особенно если жира накопилось.

Всем советую, а то ведь и взбеситься недолго. Тогда уже придется лечение назначать.

Может, и хирургическое.

P.S. Статья, написанная в июне 2008 года, оказалась пророческой. – Татьяна Москвина, 2009.

Сказочная история с неумолимым внедрением Пятого канала, вещающего из Петербурга, в регионы России вплоть до самой матушки-Москвы подошла к апофеозу. Санкт-Петербург окончательно лишился городского телевидения, а ТРК «Пятый канал» стал бесповоротно федеральным и получил право на государственные дотации при распространении своего вещания в городах с населением менее 200 тысяч человек.

Между тем в 2004 году, когда канал в связи с избранием на пост губернатора Петербурга В.И. Матвиенко объявил о своем полном обновлении, гражданам города было торжественно и клятвенно обещано, что это будет наконец полноценное городское телевидение. Современно оборудованное и целиком посвященное родному городу.

Для выполнения поставленных задач прежде всего с канала были убраны почти все имевшиеся там и тогда профессиональные журналисты, а вместо них взяты «из народа» юные дарования на основе лютого скоропалительного кастинга. Руководители канала, опровергая традиционные для Питера малые скорости, спешили – непонятно зачем – решительно отказаться от какой бы то ни было преемственности и построить новое телевидение на голом месте.

Результаты подобной бессмысленной торопливости не замедлили явиться. Юные дарования, не умеющие совсем ничего, запинаясь на каждом слове, в котором вдобавок они не все звуки произносили, появились в студии, победоносно окрашенной в красный цвет, и вызвали у добродушных людей чувство мучительной жалости (и не зря – никого из тех несчастных скороспелок больше на Пятом нет, поиграли и бросили), а у людей злоязычных – подозрения в напрасной трате немалых денег. Вещание, с самого начала возбудившее раздражение у многих из профессионального сообщества журналистов Петербурга, слишком очевидно нуждалось в другом уровне компетентности.

Обещанного скоростного повышения рейтинга (заявлялись цифры доли в 10–15 % супротив прежних 6–7) не произошло и произойти не могло. Складывалось впечатление, что руководители нового вещания с самого начала не имели ни творческих, ни коммерческих задач – они имели задачи чисто административные. Новый Пятый канал родился из «головы» от административного ресурса и не мог быть ничем иным, кроме как имитацией телевидения.

Игра в имитацию городского телевидения, на котором не обсуждалась толком, с привлечением широкой общественности, ни одна серьезная проблема города, длилась недолго – менее двух лет. Пятый канал, сохраняя свою тяжкую административную поступь, выиграл загадочный конкурс на вещание для регионов. Соответственно для проблем городской жизни у него и вовсе не осталось места – следовало переходить в некий «общепонятный регистр», строить вещание таким образом, чтоб оно оказалось нужным и важным таинственным регионам, о которых руководство канала, хотелось бы надеяться, имеет примерно столько же понятия, сколько руководство страны.

Но вот беда какая! Регионам не нужно телевидение «вообще», ориентированное на среднеарифметические регионы «вообще». Регионы смотрят либо большое московское телевидение, с его устоявшейся хищной, яркой, звонкой повадкой (и в нем явно недостатка нет), либо свое местное, где все свое, близкое и понятное и делается своими журналистами. Невозможно соорудить какое-то третье телевидение, интересное и на Волге, и на Урале, и на Дальнем Востоке. Тем более Пятый канал сразу и решительно отказался от элегического «культурного колорита» в питерском духе – а Питер только культурой и мог бы быть интересен стране.