Ольга Юнязова - Это всего лишь сон

Галина улыбнулась:

– Не обольщайся! Разговор сугубо деловой.

– Ну ладно, если деловой… – Александр пошел по тропинке к дому.

Но Галина, окликнув его, показала другую тропинку, которая вела в сторону. Александр свернул на нее, и через минуту они оказались на козьей ферме.

Здесь царила удивительная чистота, не было никакого неприятного запаха, который сопровождает места содержания животных. На другом конце достаточно большого помещения ловко орудовали лопатками для чистки стаек сестры Маша и Даша. Движения их были грациозны и синхронны.

Галина предложила Александру сесть на низенькую скамеечку для дойки коз и сама села рядом на такую же. Он ожидал, что сейчас будет первая вводная лекция по козоводству, но Галина завела речь совсем о другом:

– Сань, у нас в семье есть проблема, которую Владимир совершенно не желает даже видеть, не говоря уже о том, чтобы решать.

– Что за проблема? – Александр слегка напрягся. – И чем я могу помочь?

– Не знаю, чем ты можешь помочь, но когда ты появился в деревне, у меня затеплилась надежда. Ты не заметил, что наши девочки серьезно больны?

– Больны?! Маша и Даша? Нет! Абсолютно не заметил! И чем же?

Галина покрутила пальцем у виска и грустно посмотрела на Александра. Этот жест он понял не сразу, но Галина пояснила:

– Они психически больны.

Александр с недоверием уставился на нее, потом перевел взгляд на девчонок. На их миленьких личиках не было ни малейших признаков душевной болезни. Он даже испугался, что это у Галины не все дома.

– Галь, по-моему, с ними все в порядке…

– Да, пока они вместе, болезнь не видна. Но стоит только развести их в разные комнаты, как уровень их интеллекта сразу падает. Они даже читать не умеют порознь. Они ничего не умеют, когда не вместе. Если убрать Машу из зоны видимости Даши, на обеих нападает сначала дикий страх, а потом полное отупение.

– Первый раз слышу о таком заболевании!

– К сожалению, такое встречается у близнецов. Врач-психиатр, у которого мы состоим на учете, сказала, что в большей или меньшей степени все близняшки зависимы друг от друга, но у нас очень тяжелый случай. Это как бы один человек в двух телах, причем Маша играет роль одного полушария мозга, а Даша – другого.

– И кто левое, кто правое?

– Не знаю. Более того, я не знаю, кто из них Маша, а кто Даша, и боюсь, что даже они сами уже не помнят кто из них кто.

– Как это?

– А вот так. У них одна память на двоих, одна жизнь, одна душа, только тела два.

– Да уж… – Александр был огорошен такой новостью. – Сиамские близнецы наоборот.

– Да. У тех две души в одном теле, а у нас два тела на одну душу.

– Но как такое могло произойти?

– Не знаю. Поэтому и говорю, что на тебя вся надежда.

– На меня? – Александр испуганно посмотрел на Галину. – Спасибо, конечно, за доверие, но боюсь, я не знаю, что делать.

– Я понимаю, Сань, что ты еще не знаешь всех своих возможностей, но я верю, что ты найдешь способ помочь моим девчонкам.

– Но, Галь…

– Я видела сон.

– Сон? – Александр вдруг вспомнил свой сон и слова прадеда: «Прабабка… просила, чтобы ты непременно нашел…» – И что там было, во сне?

– Мы с тобой и с Вовкой сидим на скале. Ну, помнишь, где мы часто прятались от всех остальных, когда хотели спокойно поболтать? И вдруг я вижу, что к нам подбегает Дашка – во сне я точно знаю, что это Дашка, – и обращается к тебе: «Дядя Саша, там Маша, скорее!» Мы бежим к обрыву и видим, что Машка висит над пропастью, цепляясь за корни.

– И что, я ее вытащил?

– Не знаю. Я проснулась. Но понимаешь… Во сне их было двое, а в жизни – только одна, но в двух телах.

– А что говорят психиатры?

– Они говорят, что слишком поздно заметили эту аномалию. Если бы спохватились лет в пять или шесть… А теперь надо привыкнуть к тому, что девочки всегда будут вместе. А замуж они тоже выйдут за одного?! – Галина закрыла лицо, и по рукам ее потекли слезы.

Александр подождал, пока она успокоится, и спросил:

– А как у них отношения со сверстниками?

– А никак. – Галина вытерла слезы. – Им никто не нужен, они всегда вместе, они самодостаточны и не нуждаются в общении с кем-либо. А если с кем-то и разговаривают, то только вместе или по очереди, как вчера за ужином. В школе у них знаешь какая кличка?

– Двое из ларца, одинаковы с лица? Галина улыбнулась:

– Нет. Их зовут Графини Вишни.

– А что? Красиво!

– Саш, о нашем разговоре Володе знать не стоит. Он старается не замечать эту проблему. Врач сказал, что это нормально. Мужчинам свойственно не замечать того, против чего они бессильны. Володя очень любит девчонок, но его способностей хватает только на то, чтобы дрессировать животных.

– Понятно. – Александр немного помолчал и спросил: – А заикание сына тебя не волнует?

– Волнует немного, но не так. Логопед, который занимался с Володей, сказал, что у ребенка нет никаких видимых причин для подобного дефекта. Володя просто почему-то не желает говорить правильно, как будто ему нравится заикаться, как будто он таким образом создает свой неповторимый имидж. Пробовали лечить его по методу деда Ефима, но он и минуты помолчать не может, не говоря уж о целой неделе. Ну, мы от него и отстали. На его общении с друзьями это никак не сказывается, на учебе тоже. Когда ему надоест заикаться, он сам перестанет.

– А что за метод деда Ефима? – заинтересовался Александр.

– А как он Володю-то вылечил, не знаешь?

– Откуда же мне знать?

И Галина поведала эту семейную историю.

Однажды летом, приехав на каникулы к бабушке, Вовка первым делом запрыгнул на велосипед и помчался к Саньке. По своему обыкновению, он около часа торчал у калитки, потому что просто не мог, не умел кричать, звать и привлекать к себе внимание иначе, как просто ожидая, когда это внимание на него обратят.

Через какое-то время на пороге дома появился Санькин прадед. Заметив Вовку, он сказал:

– А друг-то твой этим летом не приедет, даже и не жди. В институт он поступать собрался. Так что ближайшие пять лет ты его точно не увидишь, а то, может, и все десять.

Услышав эти слова, Вовка ощутил, как ужасная волна тоски и одиночества захлестнула его сердце. Так мало людей в мире было доступно ему для общения, и Санька был одним из тех, кто связывал его с жизнью деревенских пацанов. Он начал обреченно разворачивать велосипед, чтобы уехать…

Дед Ефим почуял, что с парнем что-то не ладно.

– Эй, подожди-ка, подойди ко мне! – крикнул он вослед уже набиравшему скорость Вовке.

Тот затормозил, развернулся и подъехал вплотную к калитке.

– Зайди-ка, – приказал дед Ефим мальчишке, разглядывая его своими проницательными глазами, и Вовке показалось, что луч какого-то невидимого прожектора шарит у него между ребер.