Хорхе Борхес - Две памятные фантазии

О-о! Ни единого слова не сказал я на прощание дону Венсеслао. На подкашивающихся ногах я пробежал километра два и прямо-таки влетел в привокзальный ресторанчик – и надо было видеть, как я там обжирался.

Я рассказал вам все, сеньор. Или почти все. Больше мне не довелось наблюдать ни одного видения дона Венсеслао, но что-то мне подсказывает, что и остальные были не менее чудесными. Ведь я считаю сеньора Сальдуэндо благородным человеком, несмотря на то что вся округа в тот вечер пропахла подгоревшим мясом.

Двадцать дней спустя от сеньора Сальдуэндо осталось одно бездыханное тело, и его душа, возможно, вознеслась на небо, где, без сомнения, ее сейчас сопровождают все эти закуски и десерты.

Я благодарю вас за то, что вы меня выслушали. И мне лишь остается сказать: да благословен будет путь ваш.

– Да и вам пусть укропчика с неба навалит.

Пухато, 18 октября 1946 года

Относительно (лат.).

Эффектная и уместная синекдоха, из которой явствует, что счастливчик Сампайо – не из числа галломанов и эстетов, украдкой тянущих руку к «Малому Ляруссу», а, напротив, что он, коленопреклоненный, впитал молоко Сервантеса, самое что ни на есть обильное и терпкое. (Сноска, изъятая по настоянию Марио Бонфанти из Ордена иезуитов.) [По причине, которая ускользнула от острого взгляда Совета корректоров, отец Марио Бонфанти, горячо поддерживаемый сеньором Бернардо Сампайо, в последний момент потребовал изъять предыдущую сноску, докучая нам заверенными телеграммами, заказными письмами, велокурьерами, просьбами и угрозами. (Примечание автора.) ]

Навечно (лат.).

Наполовину (итал.).

Речь идет, понятно, о самом примитивном из всех моноклей. Наш герой сымпровизировал его, используя большой и указательный пальцы, приложил его к глазу и, подмигнув, добродушно рассмеялся. Tout comprendre, c'est tout pardonner [Все понять – значит все простить (франц.)]. (Замечание, griffonnée Зацарапанное (франц.)] доктором Гервасио Монтенегро.)