Том Роббинс - Сонные глазки и пижама в лягушечку

Мотофузо Ямагучи, по-видимому, потратил первые десять минут пресс-конференции на горячие извинения славному городу Сиэтлу, всем населяющим его мужчинам, женщинам и детям, а также человечеству в целом за то, что крепкий алкогольный напиток смутил его сознание, затуманил память и послужил причиной произошедшего вчера вечером комичного казуса, подорвавшего, в свою очередь, доверие общественности и опорочившего пропагандируемые медицинские методы. По виду доктора, однако, не скажешь, что он потерял лицо и готов совершить харакири. Ямагучи сидит в гостиничном конференц-зале за небольшим ярко освещенным столиком, хлопая зажигалкой по здоровенным зубам; в его глазах играют лукавые искорки. Хмурый ведущий – кто-то из онкологического исследовательского центра Фреда Хатчинсона – объявляет, что доктор Ямагучи решил немедленно раскрыть народу некоторые детали своего метода, хотя собирался сделать это завтра, на международной конференции. Надо полагать, таким образом он пытается восстановить пошатнувшееся доверие.

Набитый репортерами зал возбужденно жужжит, а Даймонд сильнее сжимает ваше бедро. Вы коситесь на него, пытаясь угадать, о чем он сейчас думает. Сочувствие сочувствием, а все же непонятно, смягчает ли факт его болезни мучающее вас чувство запачканности или, наоборот, усиливает.

Ямагучи: Сначала, может быть, вопросы?

Репортер: Да, доктор. У вас проблема с алкоголем?

Ямагучи: Конечно, конечно! У каждого пьющего человека есть проблема. Поэтому алкоголь такой популярный. Создает нам проблемы, чтобы не было скучно.

Ученый издает смущенный смешок, репортер выглядит растерянным, а Даймонд улыбается и хлопает свободной рукой по софе:

– Этому парню надо в университете Тимбукту лекции читать!

Репортер (уже другой): Вы не могли бы рассказать о своем приспособлении? О том, которое…

Ямагучи: А! Отлично, что вы спросили! Одну минуту.

Доктор кладет зажигалку на стол, открывает кейс, достает чемоданчик поменьше и, отперев его, извлекает продолговатый объект длиной около пяти дюймов – очевидно, тот самый, вокруг которого вчера разгорелся сыр-бор. И поднимает его вверх.

Репортеры (все вместе): Что это?

Ямагучи: По-английски это, кажется, называется «наконечник». Наконечник для клизмы.

Волна бормотания прокатывается по залу. Фотографы толкаются, сражаясь за лучший ракурс.

Репортер (с опаской): Скажите, этот наконечник – он какой-то особенный?

Ямагучи (пожимая плечами): Да, совсем чуть-чуть. Во-первых, он очень, очень древний. Во-вторых, сделан из нефрита. Ну, еще из горного хрусталя. Вот видите? (Он поднимает объект, вертит в пальцах. Объект мерцает мятно-зеленым блеском.)

Репортер (из задних рядов): Какова функция наконечника?

Ямагучи: Функция в том, чтобы регулировать поток жидкости, которую вливают в прямую кишку.

Репортер (до сих пор молчавший): Это мы понимаем. Но что в нем такого особенного?

Ямагучи: Во-первых, очень древний. (Смотрит на объект с восхищением.) Наконечник личной клизмы китайской императрицы. Двести, триста лет назад. Во-вторых, сделан из…

Репортер (с раздражением): Да, понятно! Но делает ли он что-то, чего не делают другие наконечники?

Ямагучи: О да! Конечно. (Пауза.) Он жует рис.

Вы смотрите на Даймонда:

– Что он сказал? Жует рис?!

Репортеры смотрят друг на друга, задавая тот же вопрос. Представитель центра Фреда Хатчинсона неуклюже прячет панику, пытается сохранить показную наукообразность:

– Доктор Ямагучи, не могли бы вы… Не могли бы вы объяснить нашим гостям, к чему вы клоните? – И добавляет, обернувшись к залу: – Леди и джентльмены, прошу не забывать: английский не является родным языком доктора Ямагучи.

– Гвендолин, любовь моя! А мой язык для тебя родной?

Вы, конечно, краснеете, однако не можете сдержать улыбки.

Ямагучи: Секрет крепкого здоровья – жевание. Человек может кушать самую здоровую пищу – не имеет значения, если не жевать. Много, много людей в индустриальных странах страдают, у них скрытые расстройства – все потому, что не жуют. Хочешь, чтоб была долгая, здоровая жизнь, – нужно жевать, жевать, жевать. Правильно? Ну вот. Я даю пациентам раствор через клизму – рис, бета-каротин, еще две-три вещи. Неочищенный рис. Вы его называете шелушенным. Восстанавливает нормальные условия, здоровую атмосферу для гена МСС. Ген МСС начинает производить хороший белок. От этого опухоль сжимается. Становится меньше. Понятно, да? Но подождите: не хватает одной вещи! Где жевание? Нужно жевание – для рисового раствора! Зубы (он берет зажигалку, играет на своих передних резцах, как на ксилофоне), зубы у нас во рту, не в заднем проходе. Правильно? В прямой кишке зубов нет. Поэтому жевать должен наконечник. (Пауза.) Почему в зале никто не жует?

Репортер (не важно какой): Каким же образом ваш наконечник «жует» раствор риса и бета-каротина?

Ямагучи: Как говорят у нас в Хьюстоне, «хрен его знает!».

Репортер: Вы хотите сказать, что не имеете ни малейшего понятия, как он работает?

Ямагучи: Почему, понятие имею. Я думаю, рефракция света в нефрите и горном хрустале позволяет жевать. Конечно, как говорят у нас в Хьюстоне, наконечник вставляют туда, куда солнце не заглядывает. Поэтому я говорю: не обычный свет, а поэтический. Энергия.

Вы никогда не видели, чтобы банда лихих репортеров так безнадежно и согласованно проглотила язык. Даже те из них, которые уверены, что раскрыли грандиознейшее надувательство, – даже они не способны найти в себе силы для вербальной атаки. Даймонд, с другой стороны, настолько очарован показательным выступлением доктора, что на время прекращает медленные, сводящие с ума поглаживания вашего лобка.

Репортер (собравшись с духом): Итак, доктор Ямагучи, вы заявляете, что введение раствора шелушенного риса через клизму с нефритовым наконечником способно разрушить опухоль? И победить рак?

Ямагучи: Что значит «победить»? Что значит «разрушить»? Западная медицина всегда ищет, что разрушить. У западного человека появляются вирусы – он хочет их убить. Появляется рак – он хочет застрелить его волшебной пулей. Не лечение, а перестрелка. Умри, рак! Бах, бах! (Направляет наконечник в зал, делает вид, что стреляет.) Мой метод – не война. Мой метод – мир. Подружиться с раком, приучить его к другой диете. Научить хорошим манерам. (Общий шум в зале.)

Репортер: Вчера вы огорчились, когда подумали, что наконечник украден. Есть ли у вас запасные наконечники? Или существует только один?

Ямагучи: За каждой звездой в небе есть другая звезда. Но от звезды до звезды далеко.

Репортер: Доктор, вы должны осознавать, некоторым из нас трудно принимать вас всерьез.

Ямагучи (пожимая плечами): Как говорится, яд оков каковья ест.