Александр Новиков - Остров

– Образно, – оценил S.D.

– Эффект потрясающий. А экипаж внутри подбитого танка превращается в мясной фарш – его просто разбрызгивает по стенам.

– Понятно. Понятно, мистер Гусев. И все же: каковы возможности вашего «Созвездия» при проведении, например, антитеррористической операции в условиях города?

– Теоретически они очень высоки. Каждая платформа несет в своих погребах по девятьсот патронов для «ружья» и по шестьсот снарядов для каждой «пушки». При необходимости мы можем поражать террористов, стреляя сквозь крыши и стены зданий. Мы можем убивать их прямо в сортире. Для этого, разумеется, необходимы точные координаты цели, то есть помощь наводчиков на земле. Тогда от снарядов с «Созвездия смерти» не спасет ни броня, ни бомбоубежище. От них невозможно спрятаться. Они будут настигать террористов везде. Да еще следует учитывать психологический эффект – выстрел с «Созвездия» похож на гром среди ясного неба и воспринимается как нечто почти мистическое. Компьютерное моделирование показало, что всего одна платформа может полностью парализовать действия террористов в условиях даже большого города. А ведь мы можем собрать в заданной точке несколько платформ. Но, повторюсь, на практике все это не проверялось.

Несколько секунд Старик молчал, задумчиво крутил в руках высокий стакан. Потом спросил:

– А какова схема оперативного управления?

– Приказ на применение флотилии отдает лично президент Соединенных Штатов.

– Каким образом?

– Как вы знаете, президента повсюду сопровождает офицер с «атомным» кейсом. Вот именно посредством этого кейса и осуществляется управление флотилией. То есть никакой бюрократии. Все предельно просто – президент отдает приказ, офицер вводит в компьютер данные, и через несколько минут ближайший к цели спутник наносит удар.

– Понятно, – кивнул Старик. – Когда вы сможете вывести на орбиту всю флотилию?

– Для доставки платформ на орбиту мы используем два шаттла. На доставку и монтаж каждой из них требуется как минимум неделя. Во-первых, требуется время для того, чтобы «подвесить» платформу на орбиту. Во-вторых, уже там, на орбите, необходимо провести некоторые монтажные операции и тестирование.

– То есть еще семь недель?

– В лучшем случае. Реально времени нужно еще больше. Довольно часто старты «челноков» приходится переносить из-за метеоусловий или мелких неполадок.

– Плохо, – сказал S.D., – очень плохо. Фактически Соединенные Штаты располагают уникальным боевым комплексом, который способен значительно изменить представления о войне… Аналогов в мире, если я правильно понял, нет?

– Совершенно верно, – подтвердил Гном. – В Китае ведут аналогичные разработки, но они сильно отстали.

– И при этом вывод флотилии на орбиту ведется черепашьими темпами. У вас, если не ошибаюсь, есть четыре шаттла. Почему задействованы всего два?

– Все четыре и задействованы. Но один из челноков всегда стоит «под парами» в качестве аварийно-спасательного корабля, еще один находится на профилактическом обслуживании – там ведь огромное количество регламентных работ. Получается, что из четырех шаттлов реально работают только два.

– Скверно. Когда на орбите будут висеть хотя бы три-четыре платформы?

– Вторая платформа через пару суток будет, как говорится, «на ходу» – она уже на орбите и сейчас на ней заканчивают монтировать «стволы». А еще через неделю – если все пойдет штатно и погода не подкачает – над нами будут висеть четыре платформы. В рабочем состоянии.

– Через неделю, – задумчиво сказал Старик и повторил, – через неделю… Ну что ж… Благодарю вас, мистер Гусев. И – не смею вас более задерживать.

S.D. сам проводил гостя. Когда поднялись наверх, на платформе все еще было темно – Старик не отдал приказ включить освещение, вот его и не включили. Во мраке Гном увидел вдруг нечто неожиданное – вознесенный стальной стрелой деррика на высоту около тридцати метров, над морем висел «аквариум» – стеклянное сооружение размером с комнату. На фоне черного неба вода в нем как будто слегка светилась. А в воде медленно кувыркался обнаженный юноша. И звучала музыка.

– Господи! – произнес ошеломленно Гном. – Господи! Что это? Кто это?

Старик тоже посмотрел на аквариум с юношей внутри. Слегка поморщился и негромко сказал Апфелю:

– Я же просил, чтобы он воздержался.

– Но я ничего не мог поделать… Вы же знаете его характер!

Гном вновь повторил:

– Кто это? S.D. ответил:

– Это… мой гость. Гном с восторгом сказал:

– Он похож на молодого бога.

– Да, – сказал Старик, – он похож на бога. Юноша, похожий на молодого бога, совершил грациозный кувырок и лег на воде, глядя вверх, в звездное небо.

Начальник тюрьмы особого назначения «Залив-3» майор Малофеев проводил инструктаж вновь поступивших сотрудников. Они уже три дня как прибыли к месту службы, но у Малофеева все не хватало времени пообщаться с ними. Особенно из-за последних событий. Оба были выпускниками спецшколы «Надежда», но опыт майора показывал, что все и всегда нужно держать под личным контролем – знаем мы этих выпускников.

– Вы должны раз и навсегда запомнить, что заключенный в нашей системе – это не человек, – говорил майор, глядя в иллюминатор. Там было серое небо, серая вода Финского залива, и вдали медленно шел сухогруз. – Вы спросите: а кто? Отвечу: вообще никто. Даже имя-фамилия ему не положены. При поступлении к нам заключенный получает кличку.

Один из новичков – длинный белобрысый малый по фамилии Маскявичус – вставил:

– Желательно – обидную, унизительную. Малофеев хмыкнул:

– Это вас в «Надьке» так учили?

– Так точно, господин майор.

– Херня все это. Во-первых, на всех не напасешься кликух унизительных. А во-вторых, какая у него кликуха – унизительная или нет – зэк думает первые два часа. Или час. Потом ему становится не до этого. Его интересует только одно: как не сдохнуть в трюмах. Потому что больше полутора лет никто здесь не выдерживает. Это понятно?

– Так точно, господин майор.

– Поехали дальше. Как вести себя с заключенным? А так и вести – как с пустым местом. Зэку категорически запрещается даже смотреть на сотрудника. Он должен смотреть в пол. Руки за спиной, голова опущена низко, глаза – в пол. Всегда, при любых обстоятельствах. В «Надьке» вам объясняли, в чем тут смысл?

Маскявичус ответил:

– Так точно, господин майор. Когда зэчара стоит с низко опущенной головой, он не может ориентироваться и соответственно не может быстро и эффективно атаковать.

Малофеев усмехнулся:

– Это верно – из такого положения атаковать трудно. Но как раз в этом случае смысл состоит в том, чтобы показать зэку, что он – никто.