Михаил Каришнев-Лубоцкий - Найдите дедушку!

– А кто пропадал? Я по доброй воле ушел. Надоело вашу руготню слушать! – снова донеслось из-под печки. – Меня сват приютил…

– На время! – торопливо добавил чей-то басовитый голос.

– Пока не переменитесь, не вернусь! – закончил свою речь домовой Полушкиных.

– Да мы теперь… как ангели! – всхлипнула Марфа Григорьевна.

– Мы и раньше не ссорились… Это мы так шуткуем! – попробовал извернуться Николай Матвеевич.

Но домовой и участковый были строги и суровы.

– Еще раз поскандалите, уйду к дяде в деревню! – заявил домовой решительно. – Он мне свой дом обещал подарить, а сам к сыну перебраться хочет – у того хозяева коттедж отгрохали новый!

– Вы его не обижайте, – старлей нахмурил брови и наморщил лоб, – а то счастья в доме не будет. Хотя… Хотя все это – приметы, поверья…

– Хороши «поверья»! – снова всхлипнула Марфа Григорьевна. – Вторую неделю не ем, не сплю, вся исхудала!

– Раньше она круглей была, – подтвердил супруг, – в двери бочком входила.

– Не ври, старый! Не шире я дверей!

– Ну вот, началось… – Из-под печки донесся тяжелый вздох. – Нет, уйду-ка я в деревню!

Пришлось Полушкиным друг у друга прощенья просить и слезно умолять домового сменить гнев на милость. К счастью, оказался их домовой на редкость отходчивый – не мог долго обиду держать. Не прошло и пяти минут, как он сдался и пообещал вернуться в родной дом.

– Но только я ночью приду! – сказал он голосом не терпящим возражений. – И чтоб все к той поре спали! А ежели станете подглядывать…

– Батюшка! – взвыла Марфа Григорьевна. – Да мы без очков и носа-то своего не видим! А кто ж в очках спать ложится?!

– Ну, это я не знаю, – смутился домовой. – Вас людей не поймешь, вы на всякое способны.

И, помолчав, он добавил:

– Ступайте, ступайте! Куда я денусь – вернусь. Не бросать же отчий дом по вашей милости!

Под печкой воцарилась тишина, и только по чьим-то чуть слышным вздохам, сопенью и покашливанию можно было догадаться о том, что там кто-то есть. Не желая больше беспокоить домовых, Полушкины, Огольцов и Петечкин вышли на цыпочках из кухни и, пронырнув через сени, выскочили на крыльцо. Затворили за собою дверь и облегченно вздохнули.

Как ни странно, больше всех радовался участковый инспектор Петечкин. Хотя оно и понятно: теперь ему не надо будет заводить дело и составлять протокол. А это ведь такая морока!