Людмила Леонидова - Абрикосовый мальчик

Постояв с минуту и дождавшись, пока затихли голоса, Лука решил больше не рисковать, сбежать и от дядьки, и от греха подальше. Вой милицейской сирены заставил его, чертыхнувшись, взбежать на третий этаж и позвонить в дверь.

– Вам кого? – раздался незнакомый голос из-за двери.

– Я водитель, – как можно более просительно проблеял Лука. – Вы не откроете?

– Тебе что? – Пассажир и хозяин квартиры, стоя на пороге, удивленно уставились на Луку.

– Пустите племянника справить нужду, у меня почки больные, не могу терпеть, хоть в штаны делай.

– Иди, – недовольно сказал пассажир и, проведя Луку по ковровым дорожкам богатой прихожей, открыл дверь в санузел. Это было роскошное помещение, интерьер поразил Луку до глубины души. Стены в мраморе, ниши, резные скульптуры. Он приложил ухо к двери. Из обрывков доносившихся фраз понял, что почти угадал – хозяин квартиры был антикваром.

– Быстро не продам, – услышал он его голос. – И вообще, что это ты приволок?

– О чем ты говоришь? Только посмотри, какая работа, а головка у ангела! – возразил ему пассажир такси.

– Это же ворованная вещь.

– Обижаешь, лично у попика в поселке Луговом купил. У него много всякой всячины! Раньше там было княжеское имение, и церковь они заложили, и кладбище тоже. После революции усыпальницы разоряли, памятники рушили, мрамор для постройки мавзолея конфисковывали.

– А ангел, значит, не приглянулся советской власти?

– Видно, не подходил. Однако на вождя революции в молодости очень похож.

– Это вождь на него похож, – поправил антиквар. – Что еще церковь от советской власти уберегла?

– Там отец Серафим все это хранил, точнее, рассказал, что матушка в подвале от советской власти прятала. Все ждала, когда лучшие времена придут. Не дождалась, царство ей небесное. Сына, говорит отец Серафим, коммунисты посадили. Не выдержала, от горя заболела и умерла. Попик слабый совсем, горькую пьет, никого у него не осталось. Ждет, что скоро сменят его. Не для кого, говорит, все это хранить. Сына ждал.

Лука замер в туалете.

– А ты торопись, все, что продает, бери.

– Я и тороплюсь. Видишь, спозаранку к тебе заявился. Вчера поздно вечером от него на электричке притащился, если возьмешь, я бегом к нему назад. Как бы не распродал всего. Правда, там особо некому, народ совсем обнищал. Местная фабрика зарплату чулками выдает, а мужики избаловались, одеколон пить не желают, им теперь водку подавай.

В дверь зазвонили.

– Это еще кто? – встрепенулся хозяин. – Я гостей не жду. Кто там?

– Откройте, милиция!

Лука выскочил из туалета.

– Простите меня, я вам тут хвоста привел. Поверьте, не хотел! Не нарочно. Я вам потом все объясню. Такси угнал, а тут вы голосуете, я и подвез. Неделя, как из зоны. Вот справка об освобождении. Я вам пригожусь. Не сдавайте меня. Верой и правдой служить буду.

– Цыц, – заткнул его хозяин. – Иди назад в клозет, быстро! Проходите, проходите, уважаемый. – Теперь голос хозяина звучал совсем близко, прямо под ухом Луки. Круглое окно, выходящее из санузла в прихожую, имело двойной эффект: снаружи блистало переливающимися будто бы непрозрачными изразцами. Однако Лука видел все. – Чем обязан в столь ранний час? Может, сигнализация сработала? – Хозяин дома юлил, пританцовывая возле стража порядка.

– Нет. Я не из охраны. У вас посторонних в доме нет?

– Как же нет? Есть! Мой дом всегда открыт для гостей. Вот друг школьный приехал. Познакомьтесь.

Милиционер в форме лейтенанта, приложив ладонь к козырьку, вежливо попросил документы у пассажира Луки.

– Извольте. – Тот протянул паспорт.

– А что случилось-то? – спросил хозяин.

– Возле вашего подъезда стоит угнанное такси.

– Уж не думаете ли вы, что это я его угнал, уважаемый товарищ лейтенант? У меня, батенька, хоть и старый, но джип имеется, так что ваше такси ну никак-никак мне не пригодится.

В дверь вновь позвонили.

– Кто?

– Милиция.

– Что это вы меня сегодня спозаранку одолели?

– Это мой напарник, – строго проговорил милиционер.

– Очень приятно, очень приятно познакомиться. Моя милиция меня бережет.

– Так у вас больше никого? – опять занудил милиционер.

– Милости прошу, проверьте, а заодно, ребятки, может, желаете угоститься молдавским коньячком? Родственники из Молдавии присылают, а мне, старому, ни к чему. Сердце пошаливает.

– Никак нет. Мы при исполнении. – Лейтенант вновь приложил руку к фуражке.

– Так вы с собой бутылочку возьмите, выпейте потом за здоровье старика.

– Спасибо, не надо. – Сказав это, один из милиционеров протянул руку и взял коньяк.

– До свиданьица, будьте здоровы.

Дверь захлопнулась.

– Ну, племяш, выходи, знакомиться будем. – Строгий голос пассажира вывел Луку и з оцепенения. – Справку твою об освобождении мы изучили. Сто пятьдесят четвертая? Тряпками, что ли, фарцевал?

– Вроде того, – потупился Лука.

– Нам помощники не нужны. Зато одну службу ты можешь нам сослужить.

– Какую?

– Дружок один у нас есть, Южанином его кличут. Бизнес у него стремный больно. С ним разобраться надобно. Ты как? – Лука согласно кивнул. – Так вот, одолеешь его, дружка нашего, – антиквар многозначительно посмотрел на Луку, – тут все способы хороши, богатым станешь, цвести и пахнуть будешь и нас не забудешь!

– А что за бизнес-то? – поинтересовался Лука.

– Бизнес. – Антиквар присел на диван, обитый восточным шелком, и показал на картину, висящую над ним.

Старинное полотно во всю стену было выполнено рукой настоящего мастера: море цветов.

Два скупщика антиквариата не зря показали на картину с цветами. Им нужно было с помощью Луки убрать приезжего проныру по кличке Южанин, разбогатевшего у них на глазах и в короткий срок ставшего королем цветочной мафии. Однажды он им здорово насолил. А попросту сдал милиции. Случилось это несколько лет назад. Во время очередной милицейской кампании Южанин попался и сварганил донос на собирателей старины. Сварганил не по зависти или злобе, а чтобы выжить самому.

Дороги антикварщиков и цветочного мафиози пересеклись случайно. Как-то перепродал он им украденную из музея вещицу. А потом пошло-поехало: и нужных клиентов присылал, и ценный товар неизвестного происхождения подкидывал. Если бы не милицейский наезд, дружба продолжалась бы и крепла. Но увы! Милиция время от времени вспоминала о чести мундира. Тогда хватали всех подряд, может, крупная рыбешка попадется! Так Южанин с рынка в ментовку и загремел. А там из него все, что знал, выколачивать стали без церемоний. Сведения об антикварщиках заинтересовали милицию. Выпустили они горемыку. Выпустили и даже разрешили бизнесом дальше заниматься, только чтобы и о них не забывал.