Д'Арси Найленд - Ширали

Отворивший ее человек заполнил весь проем. Их взгляды скрестились, они застыли, узнавая друг друга. Потом выражение лиц изменилось. У Келли отвалилась нижняя челюсть. Маколи сморщился и расплылся в улыбке.

- Господи боже, сохрани меня и помилуй! Смотри, кто здесь!

- Красавчик!

- Старый негодяй! Откуда ты…

- Господи, я и не ждал…

Они были похожи на разыгравшихся собак: тискали друг другу руки, хлопали по спине, обнимались, смеялись, толкались, похлопывали по щеке, тыкали друг друга в грудь и живот, ходили вокруг, как в драке, делали ложные выпады, а потом, обнявшись, вместе вошли в дом.

Келли отступил, весело улыбаясь.

- Господи, Мак, как я рад снова видеть тебя!

- И я тоже, парень.

- А кто же эта маленькая фея? - спросил Келли, присаживаясь на корточки перед Пострелом и обхватывая ее талию своими ручищами. - Откуда ты явилась, лапочка?

- Я не лапочка, - серьезно ответила девочка. - Я Пострел.

Она попыталась высвободиться. Келли расхохотался от удовольствия.

- Пострел так Пострел. - И он звучно чмокнул ее в щеку. - Помилуй меня бог, Мак, я никак не могу прийти в себя. Подумать только, вдруг ты. - Он не скрывал радости. - Сейчас поставлю чайник. Вы уже завтракали?

Завтракали, ответил Маколи, но чтобы отпраздновать встречу, он не откажется от кружки чая. Келли заметил, что у него есть кое-что и получше, и вытащил бутылку джина. Но Маколи с улыбкой покачал головой. Слишком рано. Лучше просто чаю.

- Снимай шляпу и клади ноги повыше. Располагайся, как дома. Все мое - твое. Ты это знаешь.

Келли что-то весело напевал про себя, наполняя водой чайник и раздувая остывшие в плите угли.

Маколи, глядя на него, трудно было поверить, что человек вообще способен стариться. Он помнил Красавчика Келли пятнадцать лет назад. И каким он был годы спустя. Он помнил его таким, каким он был, когда они виделись в последний раз. И ничего не менялось: он оставался все тем же Красавчиком Келли, достойным своего прозвища. А прозвище ему дали, взглянув на него не раз и не два. Его рассмотрели со всех сторон. Это был человек ростом в сто восемьдесят пять сантиметров, превосходного сложения, с широченными могучими плечами и тонкой талией. Он привлекал внимание и в одежде, а когда был раздет, от него глаз невозможно было оторвать. Черные как смола волосы отливали синевой, словно перья дикой утки. Его черты были безукоризненно правильны, а цвету лица позавидовала бы любая женщина. Мягкая, как лайковая перчатка, кожа была матово-смуглой, с легким румянцем на щеках. Рот с полными губами был словно выточен, а большие карие глаза сияли, отливая теплым блеском. Ресницы были длинными и густыми, как у куклы. И при такой внешности он обладал еще силой и отвагой. Он был воплощением мужества, и, где бы он ни появлялся, он вызывал восторг, восхищение и зависть.

Два года назад, как помнил Маколи, он был точно таким же, хотя годы шли, но действие их было неприметным, как рост дерева.

- Что ты делал все это время, Мак? Что нового?

- Бродил взад и вперед. А как ты? Я думал, у тебя тут уже целый винокуренный завод.

- Не завод, а виноградник. Нет. Отказался я от этой мысли. Работаю у Уорнера, знаешь, где скупают шкуры. - Он поставил чайник на столик. - И именно в такой день я должен идти на работу, черт возьми…

- Да не беспокойся ты, - махнул рукой Маколи.

- Подожди меня здесь, делай, что угодно. Хозяйничай, а вечером как следует посидим по-старому.

- Хорошо, - согласился Маколи, - мне как раз нужно просушить кое-что, девочке следует выспаться, да и мне самому отдых не помешает. - Он вдруг замолчал, потому что до него дошел смысл слов Келли, и поднял глаза. - А где Руби? Вышла куда-нибудь?

- Руби умерла, Мак.

- Что?

- Умерла.

- Господи! Когда?

- Год назад.

- Боже ты мой!

Маколи никак не мог в это поверить. Такая энергичная, так любила посмеяться. Потрясенный, он молча смотрел, как Келли, не поднимая головы, поднес кружку к губам и отхлебнул чай. Потом поставил кружку на стол, достал коробку с табаком и принялся скручивать самокрутку.

- Чудно, правда? - тихо спросил он, подняв взгляд.

Маколи кивнул.

- Как это случилось?

- Помнишь, как хорошо она выглядела, когда ты был здесь в последний раз? - затянулся самокруткой Келли. - Три недели спустя она потеряла сознание. Во время стирки. Мы не придали этому значения, не обратили внимания. Она еще пошутила. Сказала, что наконец-то забеременела. А вскоре это опять случилось, и тут уж я повел ее к врачу. Он велел ей на месяц лечь в постель. Но лучше ей не стало. Она опять пошла к нему и вернулась домой, смеясь и говоря, что если делать все, что он велит, то ей придется записаться в инвалиды. Ты же знал Руби. Она, как никто на свете, была полна энергии, поэтому и старалась не говорить про свою болезнь. Время от времени ей становилось плохо, и порой она была не в силах скрыть это. Но мне, наверное, никогда не узнать, как ей в действительности было худо. - Он опять затянулся цигаркой и задумчивым взглядом обежал комнату. - И вот однажды вечером, только я сел пить чай, как она вдруг упала. Просто сползла со стула, не издав ни звука. И когда я поднял ее, она была уже мертвой.

Глаза его заблестели. Он плотно сжал губы. Лицо исказилось, но он совладал с собой и поднял голову. Маколи ничего не сказал. Он решил, что лучше промолчать. Келли не нужно было объяснять, как он ему сочувствует.

- Смотри-ка, - усмехнулся Келли, поглядывая на Пострела, которая свернулась клубочком на его неубранной постели, прижав к себе свою игрушку.

Маколи медленно встал.

- Уже спит. Как тебе это нравится? - И прикрыл ее одеялом.

- Хороший ребенок, Мак.

- Она немного простудилась. Сон ей на пользу.

- Конечно. Руби все бы отдала за такую девочку. Знаешь, она не могла иметь детей.

Маколи ничего не ответил. Он снова сел и поднес кружку ко рту. Келли скрутил еще одну самокрутку. Внезапно он расхохотался.

- Вот уж не угадаешь, кого я встретил на днях.

- Кого?

- Счастливчика.

- Ну да?

- Счастливчика Ригана? - Келли в порыве восторга стукнул по столу кулаком. - Все того же Счастливчика. Набравшегося до бровей и веселого. Как жаль, что ты не появился пораньше, Мак.

- Подумать только, до чего тесен мир, - сказал Маколи, - а когда бродишь по дорогам, становится еще теснее. Я не встречал Счастливчика лет восемь. Где он был, рассказывал?

- В горах, в проклятом Харц-Рейндже, с итальянцами искал слюду. - Келли засмеялся. - Он теперь стал цвета пережаренного мяса и чешет на их языке, как на родном.

- Поедет туда снова?

- Нет, он вернулся в Нью-Саут и говорит, навсегда. - Келли отодвинул кружку и положил локти на стол. - У него есть сарай в Покатару. Ты не туда идешь?

- Могу и туда.

- Там и участок для тебя найдется. Это - усадьба старика Уигли. Знаешь?