Банана Ёсимото - Кухня

Твой образ постоянно присутствовал в моей голове. И это правда! Так было всегда. Но почему-то я никак не мог решиться тебе позвонить. Я боялся, что, как только тебе об этом сообщу, все сразу превратится в реальность. Станет очевидно, что моя мать, которая на самом деле мой отец, мертва, и теперь я остался совсем один. Поэтому, хотя я и понимал, что ты — самый близкий мне человек, но не сообщил о происшедшем, и теперь считаю, что вел себя по-идиотски. Наверняка я был не в себе.

Видя, насколько сильно он потрясен, я могла только выдавить из себя:

— Почему-то вокруг нас слишком много смертей. Мои родители, дедушка, бабушка… мать, родившая тебя, потом Эрико. Это ужасно! Во всем огромном мире таких несчастных, как мы с тобой, найти трудно! Удивительно, что мы стали друзьями. Все вокруг умирают, умирают.

— Ага! — улыбнулся Юити. — Возможно, нам двоим нужно открыть собственное дело и поселиться рядом с теми, кто хочет умереть. Тогда мы сможем зарабатывать, ничего не делая.

Его грустное, но при этом неомраченное, улыбающееся лицо озарилось светом. Было уже совсем поздно. Я обернулась и посмотрела на прекрасный ночной пейзаж с мерцающими огоньками. Сверху улица казалась усыпанной светящимися зернами. Вереница машин напоминала сверкающую реку, текущую сквозь ночь.

— И вот теперь я тоже стал сиротой, — заключил Юити.

— А я вдвойне. Однако я не отчаиваюсь… — рассмеялась я, и тут из глаз Юити покатились слезы.

— Мне очень хотелось, чтобы ты меня рассмешила, — сказал Юити, рукой вытирая слезы. — В самом деле. Я ничего не мог с собой поделать.

Я обеими руками обняла Юити за голову:

— Спасибо, что позвонил.

Мы решили, что в память о ней я должна забрать красный свитер, который она часто носила. Я вспомнила, как однажды вечером, когда я примеряла этот свитер, Эрико сказала: «Какая жалость! Хотя он и дорогой, но тебе больше к лицу».

Тогда Юити подошел к комоду с одеждой Эрико, достал оттуда и передал мне ее «завещание», после чего пожелал мне спокойной ночи и отправился спать в свою комнату. Я читала завещание одна.

Юити,

очень странно писать такое письмо собственному ребенку. Однако в последнее время я ощущаю, что мне угрожает опасность, и пишу тебе об этом, хотя это, может быть, только один шанс из десяти тысяч. Впрочем, это шутка. В ближайшее время мы это еще прочитаем вместе и посмеемся.

И все же, подумай о том, что я говорю. Если я умру, ты останешься совсем один. Но разве у тебя нет Микагэ? По поводу этой девушки я не шучу. Родственников у нас нет. Когда я женился на твоей матери, все связи прервались. А уж после того, как я стал женщиной, они прокляли меня. Поэтому даже не пытайся установить связь с дедушкой и бабушкой… Понятно?

Да, Юити, в этом мире существуют разные люди! Мне это трудно понять, но есть люди, предпочитающие жить в грязи. У меня не вызывают сострадания те, кто, чтобы привлечь к себе внимание, намеренно причиняют зло другим, но потом это выходит за допустимые пределы, и тогда зло обрушивается на них. Однако я могла счастливо жить, изменив свое тело. Я прекрасна, я лучусь! Когда я притягиваю людей, даже если они мне безразличны, я воспринимаю это как налог на красоту. Поэтому даже если меня убьют, это будет просто несчастным случаем. Не пытайся искать странных объяснений. Верь в меня такую, какой я была.

Я старалась намеренно писать это письмо мужским языком, однако, как это ни странно, мне стало стыдно, и я не могла пошевелить кистью. Очевидно, хотя я долгие годы жила как женщина, моя мужская сущность оставалась моим подлинным «я». Я просто играла другую роль. При этом и телом и душой я остаюсь женщиной. И номинально, и в самом деле я являюсь твоей матерью. Очень смешно!

Я любил свою жену. И когда я была мужчиной, и когда была жената на твоей матери, и после ее смерти, когда я стала женщиной и воспитывала тебя, пока ты не вырос. Мы с тобой жили счастливо. А потом к нам приехала Микагэ! Тебе не кажется, что для нас обоих это было огромной радостью? Мне ужасно хотелось бы снова увидеть Микагэ! Эта девушка тоже стала моим любимым ребенком.

Да, я стала слишком сентиментальной.

Передай Микагэ мои наилучшие пожелания. Скажи ей, что не следует обесцвечивать волосы на ногах в угоду молодым людям. Тебе не кажется, что это неприлично?

В этот же конверт вложены все мои банковские документы. Я думаю, что самому тебе со всем этим не разобраться. Свяжись с адвокатом. Во всяком случае, я оставляю тебе все, за исключением ночного клуба. Разве плохо быть единственным ребенком?

Закончив читать это послание, я сложила его. Я почувствовала, как у меня в груди сгущается аромат любимых духов Эрико. Я подумала, что, после того как письмо откроют еще несколько раз, этот аромат исчезнет. Это было особенно тяжело представить.

Я прилегла на софу, которая своим очарованием вызывала у меня грустные воспоминания о временах, когда я жила здесь. Ночь была такой же, как и прежде: я находилась в той же самой комнате, и растения через окно выглядывали на лежащий внизу город.

Но я знала, что, сколько ни жди, она не вернется. Когда приближался рассвет, слышался стук ее каблуков и мурлыканье песни, а потом звук открываемого замка. После закрытия заведения она всегда возвращалась домой несколько навеселе, отчего производила много шума, и я просыпалась. Слыша шум воды в душе, шлепанье ее тапок, звук закипающей воды в чайнике, я снова умиротворенно засыпала. Так было всегда. Теперь осталось только приятное воспоминание. Мне так ее не хватало, что казалось: я свихнулась.

Слышит ли Юити в соседней комнате, как громко я рыдаю, или погружен в приключения грустного сна?

В эту печальную ночь поднялся занавес нашего незатейливого романа.

На следующий день мы оба встали очень поздно, только пополудни. Поскольку у меня был выходной, я неторопливо пощипывала хлеб и просматривала газету, и тут в комнату вошел Юити. Он присел рядом со мной и, попивая молоко, сказал:

— Я собираюсь снова начать ходить в школу…

— У студентов такая бурная жизнь… — сказала я и разломила булочку напополам.

Со словами благодарности он принял ее и начал громко жевать. Пока мы вдвоем сидели перед теликом, у меня было странное ощущение, что мы на самом деле сироты.

— Микагэ, сегодня вечером ты возвращаешься домой? — спросил он.

— Да, — ответила я, — сразу после ужина возвращаюсь.

— Тогда… приготовь для меня классный ужин! — попросил Юити.

Эта мысль мне очень понравилась, и у меня поднялось настроение.

— Тогда давай приниматься за дело! Мы приготовим ужин, который станет вершиной всех прочих ужинов.

Я тщательно обдумала меню, записала на листочке все необходимые компоненты и вручила ему.