Катя Метелица - Азбука жизни

Это особенно чувствуется на вечерней Тверской.

Вечерняя Тверская летом необыкновенно похожа на центральную улицу какого-нибудь курортного города, где люди по преимуществу заняты поиском удовольствий — одни — и торговлей удовольствиями — другие. Количество и качество ресторанов, казино, клубов и прочего не имеет большого значения. Главное — взгляды людей — ищущие, жадные, оценивающие. В них не праздное любопытство наблюдателя, в них — активный вопрос. "На что ты сгодишься? Что ты мне предложишь? Что мне с тебя взять?"

Все что-то жуют, пьют из бутылок и из банок, питаются из кульков и с бумажных тарелок. В толпе снуют пушеры; во дворах, освещенные фарами, выстроены на показ шеренги проституток. Девушки, которых сейчас так и хочется назвать портовыми, приезжают сюда на заработки из Краснодара, из Ставрополя. Они говорят нараспев, с фрикативным «г» — дополнительная черта «южности». Одеты во что-то офисно-провинциально-вечернее: душное, обтягивающее, черное, с высокими каблуками. Сутенеры, по контрасту, сплошь в шортах и в сандалиях на босу ногу, реже в спортивных костюмах. По-домашнему, по-дачному. По-курортному.

Вполне курортный вид и у тех, кто на Тверской "просто гуляет" (а не работает). Девушки через одну в ярких запахивающихся юбках — такие юбки предназначены для пляжа, но это никого не смущает. Спонтанная уличная мода — происхождением не с подиума, а с вещевого рынка в Стамбуле.

Рядом с макдональдсом за небольшую плату можно покататься на верблюде — совсем как в Анталии, на Кипре или в Тунисе.

Улицы, подобные вечерней Тверской, в курортных городах именуются эспланадами. Они ведут к сердцу курорта — к большому променаду на набережной, к морю… Тверская, как известно, ведет, к Кремлю. Но это — днем. Ночью же Кремль кажется призрачным, как огни больших кораблей. Он где-то далеко — там… А здесь — здесь, как и положено, идет гуляние. Эспланада — Тверская вливается в променад на Манежной площади, превращенной в крышу гигантского подземного пассажа. До двух часов ночи — душной летней ночи — толпы людей гуляют здесь, пьют пиво, жуют, обнимаются на скамейках, ищут прохлады у фонтанов и у речки Неглинки… Жалкая речка, служившая для стока нечистот, выведенная из-под земли, полуискусственная, обезображенная бронзовым бестиарием Церетели, — она, получается, и заменяет море в Москве. Которая, как известно, является портом пяти морей. Или, может быть, семи.

Экзистенциальный смысл Великого Ежегодного Отключения Горячий Воды можно сформулировать великим армейским выражением: "Чтобы жизнь мёдом не казалась".

Это не происки жэка-шмэка, мэра-шмэра, нет. Отключение Горячей Воды — это проявление некой высшей силы, высшего разума, который просто предлагает столичным жителям маленькое традиционное испытание. Чтоб не коснели в неге и комфорте.

Тут каждый проявляет, на что он способен. Кто упорство — встает на час раньше и греет кастрюли; кто стоицизм — загодя, с февраля приучают себя к ледяному душу, а голову просто бреют наголо, чтоб не мыть, так проще…

Многие, во что бы то ни стало желая перебороть судьбу, заранее узнают сроки отключения и уезжают именно на это время в отпуск — хоть в деревню, где и вовсе колодец за два километра, но зато это не обидно!

Или вот: записываются в бассейны и спортивные клубы, где можно невзначай и помыться. Но только кто сказал, что и в клубах горячую воду не отключают? Астрономическая цена абонемента не влияет ни на что. Да и в парикмахерских салонах, столь изысканных, что избегают даже слова «парикмахерская» в своих названиях и томно именуются "эксклюзивными салонами красоты", где простая стрижка стоит от ста пятидесяти долларов, — и там норовят вымыть тебе голову, скудно поливая едва теплой влагой из утлого кувшинчика.

Но только народ не сдается. Отключение Горячей Воды является превосходным тестом на сообразительность.

В одном доме я видела гениальное изобретение: обыкновенный медный змеевик присоединяется к крану и кладется на зажженные конфорки. Вода, проходя по спирали, нагревается и в раковину льется уже теплой.

Еще вариант, несколько громоздкий, но по-своему красивый: одна энергичная девушка быстренько оформила себе статус невесты гражданина США и теперь регулярно посещает душевые при бассейне в американском посольстве.

У меня есть также знакомые, которые задешево снимают комнату в старой коммунальной квартире с газовой колонкой.

Бродит анекдот о персонаже, который от любовницы тайно бегает к жене — принять полноценную ванну.

На Тверском на скамейке два хмурых организма при мне обсуждали объявление: "Евросауна ВИП, привлекат. дев. для джент. Круглосуточ. 100проц. гарант. массаж расслаб. тайск. эротич. восстанав. Охрана. Незабыв. впеч.200 проц."

— А что, Витек, — не без волнения сказал один, — как думаешь, сауна у них действительно есть?!.

Из уст в уста переходит история о неких необычайно везучих пожилой матери и взрослой дочери, которые живут рядом, на одной улице, буквально окна в окна, но! По этой самой улице проходит трамвайная линия. Конечно, шуму-то ой-ой-ой, но! По этой самой линии идет граница двух административных округов, и горячую воду в них отключают не одновременно, а с разницей почти в две недели! И ощущение свежести, таким образом, не покидает счастливиц.

Многих вполне всерьез интересует вопрос, отключают ли летом горячую воду в президентской резиденции. Склоняются к тому, что нет. А вот у премьер-министра?..

Эффектно было бы начать так: я связала свою жизнь с графоманом. Но это не так. Не совсем так.

Мы познакомились посредством факса. В течение недели я получила семь или восемь факсов с одинаковым текстом, таким — "Редактор «СОЛО» Михайлов Саша хочет, чтобы Катя Метелица пришла в ПЕН-Центр на презентацию нового, эротического номера его журнала".

На презентации, помнится, были: поэтесса-скульптор Лиза Лавинская в школьной форме с фартуком и галстуком, кожаном поясе девственности и в боксерских перчатках; поэт Бонифаций без левого уса, но зато с правым — и с сохраненной левой половиной бороды; писатель-порнограф Зуфар Гареев с ангельскими белокурыми кудрями и кроткой беременной женой; таинственный абхазский тяжелоатлет по имени, отчего-то, Пуся… Круг авторов журнала.

Михайлов Саша, как я поняла, отвечал в микрофон на вопрос об эстетическом кредо.

— Ну, — сказал он, — как видите, внешне «Соло» напоминает инструкцию для пылесоса. Это и можно считать выражением нашего эстетического кредо…

Сам Михайлов Саша внешне не был похож ни на инструкцию, ни на пылесос, ни — определенно — на представителя великой и могучей русской литературы. Скорее на футболиста. Вот на кого — на мальчика с романтическим прозвищем Шуруп, которого я любила в пионерском лагере… В общем, не успела я оглянуться, как, вся в радужной фате, уже стояла с редактором журнала «СОЛО» в Мещанском (это название) загсе перед отчаянно краснеющей девушкой-регистраторшей.