Алекс Тарн - Квазимодо

Лицо второго Илана было залито слезами, а в ушах продолжал звучать оскаров плач. Плач этот удивительным образом сочетался с ровным, совершенно здоровым дыханием собаки, которое второй Илан слышал из настроенных на Оскара наушников. Он хотел одного — как можно скорее добраться до развалин дома и вытащить Оскара из укрытия, куда тот, несомненно, заполз, пережидая бульдозер, и теперь не может выбраться из него самостоятельно. Это желание еще более удивительным образом уживалось во втором Илане с отчетливым пониманием того, что собака мертва, что все его прежние планы на дальнейшую жизнь, в которых Оскар был такой неотъемлемой и важное частью, пошли прахом, да и не только планы — все, все, все пошло прахом, и что теперь делать, так сразу и не скажешь. А еще второй Илан командовал первым, хотя тот и делал вид, что совсем не замечает своего двойника.

Сначала он позволил собаке продвигаться быстро. Во-первых, потому что первая сотня метров не таила особенной опасности, ибо была основательно перепахана маневрировавшим здесь ранее бульдозером. Во-вторых, Илан боялся, что офицер заметит их раньше времени и попытается вернуть. Но опасения оказались напрасны. Занятые разглядыванием разрушенного дома, голанчики даже не смотрели в их сторону. Поэтому Илан приказал Чифу остановиться и ждать. Дальше он намеревался идти, не теряя зрительного контакта. Шаг за шагом он продвигался вдоль стены, а пса все не было видно. По расчетам Илана, через метров тридцать должно было показаться то самое место под оконным проемом, где Оскар сделал свою первую остановку. А оттуда уже рукой подать до развалин. Он сделал еще один шаг и увидел впереди Чифа, с гордым видом сидящего возле большой кучи строительного хлама. Верный пес ждал его, своего хозяина, добросовестно удерживаясь от того, чтобы с радостным лаем броситься навстречу и выдавая свои чувства лишь еле заметным подрагиванием хвоста. Сердце Илана наполнилось нежностью. Они были здесь вдвоем, одни-одинешеньки в этой пыльной враждебной вселенной, пронизанной космическим светом прожекторов и отдаленным плачем погибшего Оскара — он и Чиф, Чифуля, дорогой дружочек.

«Лапушка, Чиф, — прошептал Илан в микрофон. — Я тебя вижу. Молодец. Давай теперь, двигай дальше. Вперед, дружище. Вперед.»

Чиф услышал команду «вперед», встал и озадаченно отряхнулся. Это было еще одним нарушением заведенного порядка, согласно которому Илан должен подойти к сидящему Чифу, принять у него обнаруженную мину, похвалить, погладить, позвать других людей и лишь потом двигаться дальше. Но приказ есть приказ… Чиф обогнул кучу и уныло потрусил вдоль улицы. Почему же все-таки «вперед»? Видимо, что-то он сделал не так. Но что? Может быть, он просто обнаружил не все, что должен был обнаружить и поэтому хозяин не торопится погладить его? Наверное, так оно и есть. Наверное, надо просто искать получше, надо просто… и тут сильный запах — не взрывчатки, нет, — острый, замешанный на оливковом масле запах врага ударил его по ноздрям. Конечно! Вот она, разгадка! Вот чего хотел от него хозяин! Теперь Чифу предстояло доказать, что и это он способен сделать не хуже Оскара. Пес поднял голову. Запах рекой лился из оконного проема прямо над ним. Не колеблясь более ни секунды, он развернулся, взял разбег и двумя мощными маховыми движениями запрыгнул внутрь.

Они увидели друг друга одновременно — он и враг. В руках у врага был автомат, и Чиф немедленно прыгнул в сторону, чтобы не попасть под очередь. Это было ошибкой, хотя еще и не такой серьезной. Этот враг оказался умнее, чем его товарищи в соседнем доме. Он и не думал стрелять. Глядя Чифу прямо в глаза, он стал медленно опускать автомат на пол, и это сбило с толку неопытного пса, уже настроившегося на зигзагообразную атаку под автоматным огнем. Он приостановился, ища новое продолжение, а враг уже выпрямлялся, держа в правой руке длинный блестящий нож-коммандо с зазубринами. Ах, Чиф, Чиф… где ж ты был полторы секунды тому назад? Зачем ты подарил их сильному противнику? Нет, далеко тебе еще до Оскара, ох, далеко… тот бы не колебался…

Но дороги назад не было — ведь хозяин рассчитывал на него. И Чиф прыгнул, целясь всем своим весом во вражескую грудь, а страшной разинутой пастью — во вражеское горло. Сшибка!.. оба упали на пол и покатились в облаке пыли, рычания и проклятий. Зазвенев, отлетел в сторону нож. Чиф почувствовал, что пасть его наполнилась кровью… только чьею? Врага? Его собственной? Неважно… неважно… неважно… Рыча, он рвался зубами к жилистому горлу противника, к пульсирующей артерии… еще немного, немного… он знал, что побеждает… он был сверху, он твердо упирался всеми четырьмя лапами, он был силен и решителен, а сопротивление врага слабело с каждым мигом…

Собственно говоря, он так и не понял, что же все-таки произошло. Еще мгновение назад он стоял над поверженным врагом, готовясь порвать его сонную артерию, и вот… Чиф пошевелил ногами… вроде целы… попробовал встать… получилось с третьей попытки. В ушах звенело невыносимым звоном. Он вспомнил про врага и обернулся. Человек на четвереньках уползал из комнаты внутрь дома. Но Чифу сейчас было не до него, он с трудом держался на ногах. Взрыв был настолько велик, что Чиф даже не услышал его, настолько силен, что угол дома обвалился, а наружная стена комнаты осыпалась, и теперь Чифу открывался беспрепятственный вид на разгромленную улицу, на клубящуюся в лучах прожекторов пыль, на метровую воронку прямо на том месте, где раньше была куча строительного мусора, где несколько минут тому назад Чиф сидел, поджидая Илана… а, кстати, где Илан? Пасть была полна кровью… нет, это все-таки его кровь… успел-таки враг полоснуть ножом… хорошо — не по горлу, а щеки заживут… Он спрыгнул на улицу и, шатаясь, пошел к воронке, ища Илана. Сначала он нашел его наушники и удивился: обычно Илан вещами не разбрасывался. Чиф стоял около наушников, недоуменно обнюхивая их и прикидывая, не взять ли, не отнести ли Илану. Илан, наверное, засмеется, потреплет его по загривку и скажет: «Уж больно ты инициативный, Чиф. Запомни, приятель: твое дело лохматое — выполнять приказы…»

По улице к нему бежали голанчики, бежали по всем правилам, с круговым прикрытием, красиво, как на учениях.

На щеки наложили швы. Ветеринар Боря обмотал чифову морду крест накрест, и это было ужас как неприятно. Но приходилось терпеть, потому что Боря предусмотрительно связал Чифу ноги, а голову пристроил таким хитрым макаром, что не потрешься, не почешешься. В таком унизительном положении Чиф провел несколько дней, утешаясь мыслями о жестокой мести, которую он непременно устроит Боре сразу по освобождению. Увы, хитрый Боря сам развязывать его не стал, а послал помощника, который вроде как был ни при чем, да и вообще — глупости все это… месть, не месть. Главное — надо поскорее вернуться назад, к Илану. Попросить его, чтоб не сердился за невыполненное задание, извиниться, объяснить. Илан поймет, он добрый.