Александр Тарнорудер - Ночь - царство кота

К вечеру они достигли Гизы, той самой пристани, с которой начинался их путь к великим пирамидам.

— Я хочу поклониться Сфинксу, моему покровителю, — сказал Хори, сойдя на берег.

— Что ж, — ответил Юсенеб, — утром двинемся в путь, хоть и близко, да в гору.

— Юсенеб, — спросил Хори, глядя в пламя костра, — что это было тогда, когда умер Анубис, что означал тот взгляд?

— Боги гневались на тебя за твою непокорность. Сам Осоркон воздавал почести Анубису, а ты, выходит, перечил богам.

— В ту ночь я просил разлития Нила, чтобы утопить врагов, спасти Гераклеополис, и Осирис благоволил мне. А сейчас я чувствую, что боги меня покинули.

— Ты должен принять их суд, когда бы он ни состоялся, даже после жизни.

— Что может быть плохого в раннем паводке? Египет процветает, враг уничтожен.

— Я бы очень хотел, Хори, чтобы все так и было.

Утром они отправились в путь, чтобы к вечеру увидеть Великие Пирамиды. Хори вошел в Храм Сфинкса и, как и прежде, поклонился на четыре стороны, последний поклон на Восток. Он стоял неподвижно какое-то время, после чего повернулся к западной стене и произнес:

— Преклоняюсь перед тобой, о Великий Ра, создатель жизни и света, защитник смертных. Ты возносишься и сияешь, и даешь свет миру, созданному Королевой Богов матерью нашей Убасти. Преклоняюсь перед ней, перед творением ее рук — да будет она благословенна и всесильна во все времена года. Святы боги — душа сего Храма, соединяющие бренную землю и Божественное небо. Да предадут они огню их врагов, и да отсохнут их руки. Преклоняюсь перед тобой, о Ра — создатель жизни и света, защитник смертных.

— Славлю тебя, создатель, защитник земли и неба, о Ра, сын Убасти, повелитель небес. Сердце мое принадлежит тебе, давшему мне живую душу. Пусть сияет вечно твой небесный свет, твой вечный огонь, освещающий мир. Преклоняюсь перед тобой, о Ра — создатель жизни и света, защитник смертных.

— Божественную почесть воздаю я тебе, о Ра, создателю жизни и света, защитнику смертных и матери твоей Убасти. Укажи мне путь из темноты к свету и помоги мне выполнить предназначение и судьбу мою. Преклоняюсь перед светом и перед создателем. Преклоняюсь перед тобой, о Ра!

Хори снова поклонился на четыре стороны, последний поклон на Запад, и лишь только он сделал это, как раздвинулась западная стена, и раскрылась дверь, и предстал пред Хори Сфинкс. Величественная голова его возвышалась над песком, почти засыпавшим плечи громадного льва. Под небольшим барханом угадывалось скрываемое пустыней львиное тело.

— Я ждал тебя, о Хори, — глухо произнес Сфинкс. — Настала пора освободить мое тело от песка пустыни. Помнишь ли ты свою клятву, о Хори?

— Помню, Великий Сфинкс, — ответил Хори, — помню и повинуюсь.

Юсенеб сидел под стеной Храма Сфинкса и смотрел на Хори. В руках у юноши было некое подобие лопаты из дерева, которым он отгребал песок от могучих лап. Хори стремился оставаться в тени, поэтому раскопки шли полукругом — сначала левая сторона Сфинкса, потом между лапами, потом правая сторона. С наступлением темноты, Хори, наскоро поев, отправлялся спать, чтобы назавтра снова вернуться к своему занятию.

Изо дня в день Хори размахивал лопатой и отгребал песок.

Из ночи в ночь, ветер пустыни сводил на нет его усилия, и наметал песок к каменным бокам Великого Сфинкса.

Юсенеб знал, что его судьба накрепко связана с судьбой Хори.

Хори… Хори суждено было до конца дней выполнять обещание, данное Сфинксу.

Юсенебу… Юсенебу суждено было оставаться с Хори до конца его дней, ведь он сам об этом попросил.

Катерина вернулась домой, когда уже стемнело. Багажник был набит продуктами из супермаркета, работающего по субботам. В квартире — никаких признаков Артема. Катерина испугалась — варианты сценария, прокручиваемые в голове, подразумевали возвращение, повинную голову, которую не секут, но снабжают хорошей оплеухой, и, в конечном итоге, милуют монаршим указом в последний момент перед казнью. Загрузить пустой холодильник — тоже работа не на пять минут, она постепенно перемещала пакеты и пакетики из машины на кухню, когда раздался телефонный звонок.

— Я могу поговорить с Эхудом? — спросил женский голос.

— Его нет, а кто его спрашивает? — поинтересовалась Катерина.

— Э-э… знакомая, — ответила трубка.

— Еще одна блядь, которую он трахнул! — Катерина хрястнула трубкой, и по аппарату пошли трещины.

Через пару минут звонок повторился, и тот же голос произнес:

— Вы меня не так поняли, я работаю, то есть сотрудничаю с газетой.

— И что из этого?

— Ваша подруга написала мне письмо и они… она, и Эхуд, м-м-м, Артем, были у меня неделю назад, а теперь я чувствую, что что-то случилось.

— Случилось! Артем трахнул эту подругу, и я их выгнала к чертовой матери.

— Ай-ай-ай! Этого никак не могло произойти.

— Вы будете убеждать меня, чтобы я не верила собственным глазам?

— Нет, конечно. Вас зовут…

— Катерина.

— Понимаете, Катерина, я косвенно причастна к тому, что случилось. А главное, это то, что случилось с вашим самолетом, точнее, то, что с ним не случилось.

— Откуда вы знаете?

— От… Артема.

— А он откуда знает? Ведь все засекречено, меня уверяли, что ШАБАК лапу на все наложил.

— И, тем не менее, и он и я в курсе дела.

— Но как?

— Мой вам совет: спросите его самого. И выслушайте его внимательно. Кстати, как вы умудрились не сесть в самолет?

— Долгая история.

— А где вы были несколько часов после этого?

— Спала, мне вкатили укол с каким-то снотворным.

— Это хорошо все объясняет…

— Что объясняет-то?

— Катерина! — голос в трубке приобрел властные нотки. — Пообещайте мне, что вы выслушаете Артема, что бы это вам не стоило. Обещаете?

— Ну, хорошо, обещаю.

— А потом вы расскажете ему все, что произошло с вами. Обещаете?

— Обещаю.

Катерина положила трубку и стала разглядывать треснувший аппарат. И тут снова раздался звонок:

— Кать, поговори со своим мужиком, он меня достал!

Заметка из газеты «Едиот Ахаронот» (хранится в архиве газеты):

«Два месяца назад в аэропорту Бен Гурион состоялись учения, посвященные проверке работы отряда безопасности аэропорта, организованные Общей Службой Безопасности. Учения показали высокий уровень готовности отряда на всех этапах его работы, обеспечивающий требуемый уровень безопасности и защиты пассажиров от враждебных и террористических действий. Вместе с тем, проверяющим удалось пронести на территорию аэропорта муляж взрывного устройства, замаскированный в инвалидном кресле. Общая Служба Безопасности расследует указанный случай и представит свои рекомендации дирекции аэропорта Бен Гурион.»