Легс Макнил - Прошу, убей меня.

Ну, я начал фотографировать, потом предложил сделать несколько снимков, как они играют на базе, на лестнице. У Джонни Роттена болело горло, и я сказал ему, что не нужно петь по-настоящему. Фотографии молчат, правильно? Но Джонни начал петь песню «Substitute» группы The Who. Это было потрясно, ведь я был большим фанатом Who. Я снимал и думал: «Где же их странности? Это просто хорошая рок-группа. В чем прикол?» Ну, вроде: «Когда у них поедут крыши?»

Я был озадачен.

Мэри Хэрон : Я знаю Англию, я там выросла, поэтому происходившее напоминало мне карикатуру, которая стала реальностью. Хотя не до конца. В этом было много позерства. Это было как в кошмарном сне — кругом бродили странные потерянные люди. Я прошла за кулисы, без проблем. Мне было страшно. Я вообще довольно робкая. А вот и Джонни Роттен. Вперед.

Он был обаятельный. А остальные нет. Джонни защищал меня от остальных: Стив Джонс и Глен Мэтлок ужрались в сосиску и начали отпускать похабные шуточки в мой адрес, а Джонни говорил: «Отвалите, она нормальная».

На мне была майка с эмблемой журнала Punk, и Джонни был очень мил со мной, поскольку я была девушкой из фэнзина, больше того, из первого фэнзина.

Я притащила с собой кучу народа: познакомилась с кучей страшных с виду ребят, одетых в резиновые штаны, хотя они были просто парикмахеры из Ливерпуля, которые мечтали увидеть Sex Pistols. Ну, Джонни Роттен разозлился на толпу, но с мной говорил очень по-дружески Он говорил другим: «Нет, перестаньте, она в порядке, у нее интересные вопросы».

Помню, я подумала, что он нереально умен — он был одним из самых умных людей, кого я когда-либо встречала, он был очень молодой и имел необычный взгляд на мир, он оказался в центре этого водоворота, поскольку Sex Pistols воплощали собой то, что представляли. Это правда. Они давали действительно ясные, глубокие ответы, очень умные, очень доверительные, веселые — они действительно видели культ, выразителями которого были, и они точно знали, что будет дальше. Безусловно, интервью с Джонни Роттеном было самым впечатляющим из всех, проведенных мною.

Я уходила со своим бывшим, которому все не понравилось. Он сказал: «Мне очень жаль, но все это херня — это просто крикливая реклама, мастерски спланированная Малькольмом Маклареном».

Потом он сказал, что я дура, если повелась на это.

Малькольм Макларен : В самом начале мне показалось, что Sex Pistols не состоятся, и я подумал: «Может мне стоит позвать Ричарда Хелла и предложить ему играть в Sex Pistols? Или пригласить самого Сила Силвейна».

Это была дурацкая идея, потому что ни Хелл, ни Сил не вписались бы в Pistols — у них было совершенно другой стиль. Хелл и Сил начали на несколько лет раньше, чем Sex Pistols — по сравнению с ними Pistols были ужасно наивными. То есть они казались мне наивными, и я с ними соответственно обращался. Хотя наивным оказался я сам, а эти ребята знали гораздо больше меня и понимали, что делают.

Я даже не трахал их панковских девок, о чем сейчас чертовски жалею, но тогда мне казалось, что передо мной невинные маленькие девственницы.

Я не знал, что они загружались наркотой в туалетах и трахались с толпами ребят. Я не раз удивленно смотрел на репортеров и говорил: «О чем вы? Они невинны! То, что они носят эти хреновы собачьи ошейники и покупают у меня резиновые майки, еще не значит, что эти девочки цепляют на ближайшей остановке тучу ребят и с ними трахаются».

Конечно, я ошибался. Я был поражен, когда через пять лет после всех событий обнаружил, до какой степени я заблуждался. Я спрашивал их: «Вы что, хотите сказать, что действительно делали все эти вещи в туалетах, пока я пытался довести наше шоу до ума? Вы хотите сказать, что трахали тех же девок, которых трахал Стив Джонс? Ну ребята, я не представляю себе, что вы действительно могли все это делать».

Меня это изумило. Я до сих в шоке. Я не знал, что все эти ребята сидели на наркоте. Не имел ни малейшего понятия.

Просто я был странным парнем, и у меня была безумная мечта. Вместе с Sex Pistols я пытался осуществить то, что мне не удалось с New York Dolls. Я брал оттенки Ричарда Хелла, гейский поп-аспект New York Dolls, политику скуки, смешивал все это вместе для того, чтобы сделать заявление, возможно, мое последнее заявление. И я издевался над этой рок-н-ролльной тусовкой, вот что я делал.

Я не делал ничего нового. Я ждал подходящего момента, чтобы выступить с заявлением, которое пытался сделать с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать лет.

Мэри Хэрон : Все время, пока я была в Англии, я страшно спорила с разными людьми, с моими старыми друзьями. Когда началось панк-движение — я в первую очередь говорю, конечно, об английском панке, но это касается и американского панка — все полагали, что это ужасное правоэкстремистское, нацистское явление — расистское, с культом насилия и направленное против всего доброго в жизни.

Инстинктивно я испытывала симпатию к панку, но должна признаться, что во многом мое отношение шло от притягательности его символики.

Мне понадобилось немало времени, чтобы понять это, потому что в наши дни люди относятся к символике с иронией. Но в дни хиппи в стилях и символах не было ничего ироничного. Стиль обозначал, кто ты на самом деле: у тебя длинные волосы, ты одет определенным образом — значит, ты миролюбивый человек. Поэтому если ты носишь свастику, ты нацист.

Внезапно, без перехода, без объяснений начинается новое движение. Оно использует свастику, но это не имеет ничего общего с нацизмом; это просто прикид, это вызов. Все это совершенно о другом — это жест и тактика шока. Я как-то интуитивно понимала это, но бесконечно долго не могла сформулировать. Так продолжалось до тех пор, пока я не уселась в кресло, чтобы написать анализ всего произошедшего. И вот что делало это занятие таким увлекательным: написать анализ событий было невозможно, потому что когда они происходили, никто просто не понимал, что за хуйня происходит, все было так стремительно.

Рэй Манзарек : Однажды Дэнни Шугамен спросил меня: «Как насчет поработать вместе с Игги?»

В то время Дэнни был менеджером Игги и работал с ним, и я ответил: «Игги, хм-хм. Знаешь, мне кажется, мы играем в совершенно разных стилях».

Stooges были похожи на заряженных грубой энергией маньяков. Это было подходящее имя для них — Stooges — представьте, Three Stooges играют рок-н-ролл, как это будет звучать? Это будет звучать как игра трех новичков. Им нужен солист — хорошо, как насчет Игуаны? Превосходно. Совешенно невменяемый, совершенно безумный. Stooges были опасны, хотя я и так постоянно находился рядом с Мистером Опасность — Джимом Моррисоном.

Джим Моррисон оказал на Игги большое влияние. Их поэзия была вполне литературной и действительно страстной. И на концертах они выплескивали море эмоций. Слава богу, мне доставались страстные музыканты. Игги Поп и Джим Моррисон были из числа самых страстных, с кем мне доводилось быть на одной сцене.