Рыжая Марика - Повелительница зеркал

— Ах ты, щенок! Да чтоб тебя белый свет не видел!

В то же мгновение Аскольт исчез. Народ на площади ахнул от ужаса, а ведьма завернулась в плащ и тоже исчезла с громким хлопком. Аскольт не сразу понял, что с ним произошло, но, когда случайно глянул на свои руки, то ничего не увидел.

К несчастью, страшная весть долетела до дома раньше, чем он сам смог туда добраться и все объяснить. Мать бросилась в реку, едва ей сообщили о смерти сына. Аскольт был ей очень дорог…

В доме остался безутешный отец, который не смог справиться с горем и на-чал пить. Когда Аскольт, наконец, перестал прятаться и вернулся домой, он пытался поговорить с отцом, кричал ему: «Папа, я здесь! Я живой, папа!» Но от этого стало еще хуже… Через полгода Аскольт остался совсем один. Дом Пологовых стали обходить стороной, поговаривая, что там обитает призрак мальчика, убитого ведьмой. Аскольт покинул родные стены, как только обрел свой собственный летательный предмет — скрипку.

Пологов не знал, куда ему деваться. Он решил странствовать по миру на своей скрипке. Мальчику приходилось воровать одежду и еду, чтобы хоть как-то выжить в этом мире, ставшим для него чужим.

Аскольт был где-то на горах Кавказа, когда впервые услышал Зов. Он прилетел в Баб-Ёжкино, поселившись в заброшенном домике на конце Первой улицы. Он стал присматриваться к ребятам — таким же ведунам, как и он сам, и постепенно стал везде ходить вместе с ними. Он решил пока не заявлять открыто о своем присутствии, и только сегодня решился на это, потому что узнал о смертельной опасности, грозящей всем ведунам и ворожеям…

Аскольт умолк. Ника смотрела в окно, за которым гремела гроза и хлестал ливень. Она думала о женщине в черном плаще, о которой говорил Аскольт. «Обязательно ли тот, кто отнимает у ведунов их силу, должен быть мужчиной? — размышляла она.

Ника вздохнула и вытерла слезы с глаз.

— Почему ты плачешь? — спросил Аскольт.

— Я… Понимаешь… Моя мать недавно развелась с папой… То есть, с моим родным отцом, понимаешь? Я думала, нет ничего хуже, чем расстаться с отцом… А ты… А у тебя…

— Не надо плакать, — мягко сказал мальчик, и Ника услышала его шаги совсем рядом. Ника вновь услышала шум моря и крики чаек. В лицо пахнуло свежим морским бризом.

— Повелители зеркал… — протянул Аскольт задумчиво, подходя к зеркалу. — Я что-то читал о них…

Ника прищурилась, пытаясь разглядеть ауру Аскольта, и ей это удалось. Она была размытой и нечеткой, ярко-голубого, переходящего в синий, цвета.

— Ага, вспомнил! — Ника услышала звук, как будто щелкнули пальцами. — Ты можешь использовать зеркала, как помощников в делах и как порталы, отправляющие тебя куда угодно, даже в другие миры!

Ника почти не слушала его, думая о своем. Она вдруг поняла кое-что:

— Так вот почему Управляющий сегодня ночью сказал, что нас семеро! Ты тоже был там! Управляющий тебя видел, а мы — нет!

— Мне же тоже нужен лунный свет! — рассмеялся невидимый Аскольт.

Внезапно гром на улице ударил особенно сильно. Ника подскочила и услышала, как Горелко глухо заворчал в своей коробке.

— Тише, тише, маленький, — шепнул Пологов. Ника грустно улыбнулась. На-звать дракона маленьким примерно означало то же, что сказать, что крокодилы умеют вязать крючком. Даже сейчас, когда он спал, свернувшись калачиком, из коробки высовывались его голова, лапы и хвост. Горелко был уже выше самой Ники, а своей тушей занимал добрую четверть комнаты.

Девочка переименовала Горелко в Горелыча. Существовала одна проблема: что делать с драконом, когда он вымахает так, что не поместится в комнате?

Последнюю фразу Ника незаметно для себя произнесла вслух.

— А что, если передать его в руки Управляющего? — предложил Аскольт. — Может, он там, у себя, в Потусторонних мирах, придумает, что с ним делать?

— Это мысль, — кивнула Ника. Они немного помолчали.

— Где твоя скрипка? — вдруг спросила Ника.

— Что?

— Скрипка. Ты же сюда на скрипке прилетел?

— А, ну да, — очнулся Аскольт, — сейчас, я только сниму с нее заклинание невидимости…

Прямо из воздуха появились небольшая скрипка и смычок.

«Скрипка как скрипка, — подумала Ника. — Не похоже, чтобы она летала».

— Полетаем? — предложил Пологов. Ника посмотрела в окно. Гроза все еще бушевала, лишь дождь немного утих.

— Полетаем, — согласилась девочка, ища глазами вешалку. — Заглянем к Красновым…

Как здорово лететь под ливнем, когда гром грохочет над головой!

Ника неслась стремглав, врезаясь в плотную стену дождя. Рядом, не отста-вая, летела скрипка. Грянул гром, и вспышка молнии перечеркнула небо. Ника откинула голову назад и захохотала.

— Вот она — буря стихии и эмоций! — засмеялся Аскольт. Ребята снизились перед домом Красновых.

— Я не стану пока на скрипку заклятие невидимости накладывать, хорошо? — спросил Аскольт, когда они вошли в дом.

В комнате Павла собралась вся компания. Ника огляделась. Помещение бы-ло меньше, чем у Ады, но мебели куда больше. Народ играл в «бутылочку». Ника могла бы поспорить, что игру предложил Павел.

Русалка тоже была здесь, в неизменной ванне Алика. Белову пришлось заколдовать воду в ванной, чтобы она всегда была теплой и свежей.

Когда Ника с Аскольтом вошли в комнату, Брайан как раз тянул к Аде губы трубочкой под ревнивое сопение Павла. Заметив Нику, он замер и уставился на скрипку, висевшую в воздухе рядом с ней.

— Привет! — вдруг громко и радостно крикнула русалка.

— Привет, — улыбнулась ей Ника и повернулась к остальным. — Разрешите представить вам Аскольта Пологова…

На минуту повисла тишина. Стало слышно, как шумит дождь и где-то да-леко громыхает гроза.

— Где? — спросил Павел.

— Вот, — Ника показала куда-то в сторону скрипки. — Аскольт, скажи что-нибудь!

— Привет, — тихо сказал Аскольт. Слабонервная Крылова взвизгнула и, вос-пользовавшись случаем, повисла на Павле.

— Я вижу только скрипку, — сказал Алик, уставившись куда-то в стену над скрипкой.

— Правильно, он на ней летает, — нетерпеливо заявила Ника.

— Почему же я его не вижу? — спосил Брайан. Ника нащупала руку Аскольта и дернула его за рукав.

— Аскольт, расскажи им все, что мне рассказал!

Рассказ длился долго. Все слушали внимательно, даже русалка притихла. Гроза уходила. Только дождь усилился и теперь лился за окном унылой рекой. Свечки, служившие для освещения в комнате, давно погасли. Ника видела в полумраке слезы на щеках Ады и Раи. Да и мальчишки угрюмо поникли.

— Так ты управляешь водой? — Павел первым нарушил молчание. — Что-то не очень верится!

Аскольт ничего не ответил, только щелкнул пальцами. Из ванны, в которой возлежала русалка, тут же вылилась часть воды, но не разлилась лужей на полу, а, наоборот, повисла в воздухе плотным сгустком. Внезапно сгусток приобрел форму человеческой фигуры, поразительно похожей на Павла. Фи-гура подошла к удивленному Краснову и, положив водяную ладонь ему на плечо, гнусаво спросила: