Рыжая Марика - Повелительница зеркал

Скоро вернулись мальчишки с дровами. Алик разжег мангал. Остальные расселись вокруг костра и принялись насаживать мясо на шампуры.

— Ну что, ночуем? — спросил у друзей Брайан.

— Ночуем! Ночуем! — раздались веселые голоса.

Таунс щелкнул пальцами. Тотчас откуда-то с неба свалилось семь спальных мешков.

— А Динара? Где она будет спать? — спросила Краснова, кивая на ванну с русалкой.

— Динара спит прямо в ванной, — ответил Алик, переворачивая шампуры. — Все, готово!

Каждый взял себе по шампуру. Пологов уселся рядом с Никой. Русалке тоже предложили шашлык.

— Фу! — скривилась Динара. — Я не есть эту гадость! Я есть икра и рыба! Алик! Ты дать мне икра?

Белов вздохнул и телепортировал из дому целое лукошко икры.

Друзья весело болтали, шутили и смеялись. Ника заметила, что Аскольт ча-ще обращается к ней, нежели к другим ребятам.

Шашлык быстро кончался: никто не додумался прихватить порошок Копий.

С луга слышалось ржание коней. Пахло фиалкой и чем-то медовым. Вероника задремала. Сквозь сон она услышала шепот Ады:

— Смотрите, что я принесла! Хотите, устроим сеанс гаданий?

Ника мигом проснулась. Она никогда не видела настоящих гаданий. Они пробовали как-то с одноклассницами гадать под Новый год, но ничего путного у них не вышло.

— Хотите, погадаю вам на жениха? — Ада хитро улыбнулась. — Соглашайтесь, чего вам терять?

Крылова и Ника переглянулись.

— Давай! — кивнула Раиса. — Чур, мне первой!

— Сейчас, только, — Крылова повернулась к Аскольту, — Э… Пологов, можно спросить тебя… Ты помнишь…

— Как я выглядел, когда еще был обычным? — спокойно уточнил Аскольт.

Ада кивнула.

— В этом и состоит часть магии той ведьмы, проклявшей меня, — вздохнул Аскольт. — Я начисто не помню свое отражение.

Нике стало жаль его. Она подошла к нему и наугад положила руку ему на плечо.

— Ну, ничего! — бодро возвестила Краснова. — Сейчас…

Она взяла шелковый мешочек. На траве постепенно стали появляться свечи, которые сразу вспыхнули, карты Таро, блюдце с непонятными значками и рунами, какие-то засушенные коренья и прочий магический хлам.

Аскольт потушил костер, и все расселись вокруг Ады. Павел расставил свечи прямо в воздухе. Стало страшно и одновременно интересно. Ника чувствовала рядом теплое плечо Аскольта. Она попыталась нащупать его руку, но не смогла даже пошевелиться: до того ей было жутко. Где-то в глубине леса заухала сова. Все разом вздрогнули и тут же засмеялись.

Раиса села напротив Ады. Она храбрилась, показывая, что ей ничуть не страшно, но Вероника заметила, что у Крыловой дрожат руки.

Ада преобразилась. Сейчас она была в своей стихии. Черты лица обостри-лись. В глазах поселился сатанинский огонек. Пышные красные волосы ворошил ветер. Краснова взяла мешочек с какой-то пыльцой и развеяла ее по ветру. Остро запахло пряностями. Павел чихнул.

Ада взяла карты Таро. Вероника попыталась разглядеть, что на них изображено, но не сумела: в глазах появился какой-то туман. Пологов крепко сжал ее руку.

— Положи на карты руку, — произнесла Краснова низким, чужим голосом, — коли желаешь узнать, кто суженый твой…

Крылова вздрогнула и послушалась. Ада стала раскачиваться и раскладывать карты.

— Вижу суженого твоего, — прохрипела Ада. — Волосом черен, высок… Имя твоего суженого на букву «П»… Любит он тебя крепче матери, потому, что жалеет.… Быть вам вместе всегда, вот только не одобрят ваш союз.… Ой, как не одобрят! Там, наверху…

Краснова показала рукой вверх, на звездное небо.

— А теперь иди, — благосклонно кивнула Ада, — больше ничего не скажу тебе.

Райка кивнула и отползла к Павлу. Ада глянула на Нику.

— А теперь давай тебе жениха нагадаю, — улыбнулась она.

Нике было не по себе, но она смело уселась напротив Красновой.

— Положи на карты руку, — так же, как и Рае, приказала ей Ада. Ника послушно провела ладонью по картам.

— У-у-у-у-у, — затянула Ада, — сложная у тебя судьба… Непростая…

«Спасибо, обрадовала!» — хотелось сказать Нике, но она молчала почему-то.

— И жених у тебя непростой…, - продолжила Краснова, раскачиваясь. — Полюбишь ты его не за внешность красивую.… Не за богатства.… А полюбишь ты его за добрый нрав и чудный характер… Имя жениха твоего на букву «А»… Волосом бел, ростом вышел… Да только недолго быть счастью вашему. Обрушится беда на вас страшная.… Один из вас окажется между жизнью и смертью, и только другой спасти его может…

Нику затрясло. Она хотела крикнуть, но не смогла. Туман в глазах стано-вился все гуще и гуще, и через минуту наступила тьма.

Она проснулась, но открывать глаза не хотелось. Хотелось просто лежать с закрытыми глазами и ни о чем не думать.

«А где я, кстати?» — подумала Ника. Пришлось открыть глаза.

Девочка лежала на большом клетчатом одеяле посреди знакомой поляны. Друзья были здесь же. Никто еще не проснулся.

«А где Аскольт?» — забеспокоилась Ника, поднялась и тут же споткнулась обо что-то. Она шлепнулась обратно на одеяло, сообразив, что Пологов здесь, рядом, спит, и именно об его ногу она споткнулась.

Внезапно Нике почудилось чье-то незримое присутствие. За ней явно кто-то следил. Ника встала и еще раз оглядела поляну. Все спали.

«Странно», — подумала Ника. Ощущение не отпускало. Неожиданно Ника заметила между березами кошку. Самую обыкновенную кошку. Ее шерсть была цвета жженого сахара, а глаза смотрели неотрывно и внимательно. Кошка не шевелилась и пристально смотрела на Нику. Девочке стало неуютно под ее взглядом: в этих темно-желтых глазах было что-то странное, что-то отрешенное, отчего со дна души поднимается необъяснимая жуть.

«Чего она так таращится?» — испугалась Вероника.

— Кыш! — крикнула она кошке. — А ну, брысь!

Кошка не шелохнулось. Ника хотела уже чем-нибудь запустить в кошку, как вдруг услыхала, как Аскольт, ворочаясь во сне, пробормотал:

— Ника…

Девочка оглянулась на Пологова, и соответственно, ничего не увидела.

«Чего это он?» — удивилась девочка и повернулась к кошке. Кошки уже не было. Как сквозь землю провалилась. Ника забегала по поляне. Кошки не было нигде.

— Ай!!! — вдруг вскрикнула Крылова. — Смирнова, ты мне на руку наступила!

— Извини, — пролепетала Ника, озираясь.

— Ты чего носишся, как угорелая? — спросил Павел, отряхиваясь от листьев.

— Да я…, - начала, было, Ника, но вдруг осеклась. Рассказывать про кошку вдруг резко расхотелось.

— Утренняя пробежка? — выручил ее Пологов.

— Ну да, — ответила Ника, улыбнувшись.

— Как мы вчера отключились, а? — зевнул Таунс.

— Точно! — поддакнул Алик, — все разом. Брык — и сопим в две дырочки.

— Устали, наверно, — протянул Таунс.