Кристина Камаева - Дарованный остров

— Что ж ты, Лафер, зайцев не ловишь? — пожурил его Юниэр.

— Не в пример тебе, — очень тихо ответил Лафер, и они переглянулись.

— Ты согласишься, если мы проводим тебя не до самого дворца? — спросил он Мириэль.

— Да, конечно, — живо ответила принцесса. — Так будет лучше.

Они подошли к дороге, ведущей к главным воротам замка, и тут распрощались. Им хотелось спрятаться в надежном укрытии до того, как настанет день и люди начнут возвращаться домой с праздника.

— Мы еще встретимся с тобой, это неизбежно, — сказал Юниэр, прощаясь с Мириэль.

— Нет! — возразила та. — У меня очень строгий отец. — Она отвернулась и пошла к замку.

— Кажется, эта ночь дала нам больше острых ощущений, чем любая битва, — усмехнулся Лафер.

— Пожалуй, — ответил Юниэр в раздумье. Они уже собирались уходить, как вдруг Лафер дернул друга за руку, и они упали в траву.

— Смотри! — проговорил он. Юниэр взглянул в ту сторону, куда указывал Лафер, и увидел высокого странника в зеленой одежде, благодаря которой он был почти не заметен в лесу. Его волосы отливали золотом, а поступь была невероятно легка.

— Эльдар, — присвистнул Юниэр. — Направляется в сторону замка.

— Какая удача, что мы увидели его сейчас. Скажем Фаразону, что следили за ним от самой Серебряной струи!

— Идёт! Все складывается просто отлично, — Юниэр расплылся в довольной улыбке.

Мириэль не пошла к главным воротам, она свернула с дороги и направилась к Розовому саду. Ей показалось, что кто-то идет следом. Девушка обернулась, но никого не увидела. Однако ощущение присутствия чужого человека не покидало её, и, когда она ещё раз оглянулась, то увидела шагающего невдалеке стройного златовласого мужчину, очень высокого, как ей показалось. Когда их взгляды встретились, её удивило сияние, лившееся из глаз незнакомца. «Наверное, ещё какой-нибудь любитель острых ощущений возвращается с праздника», — подумала она.

В саду было спокойно и тихо, а дыра в изгороди находилась на прежнем месте. С трудом она пролезла внутрь, поднялась и, пошатываясь, подошла к лестнице. Мириэль безнадежно на неё посмотрела, но все-таки собрала всю свою волю и стала карабкаться вверх, обдирая колени и локти. «Еще, ещё немного, — уговаривала она себя, — пропади пропадом эти праздники»! — Тело дрожало от напряжения, одежда взмокла. Всё. Каких-то четыре перекладины оставалось преодолеть, но она не могла лезть дальше. «Уж лучше было пройти через главный вход, чем сейчас упасть и разбиться. И какой бесславный конец!» Принцесса глянула вниз, чтобы определить с какой высоты придется падать, и заметила незнакомца в зеленом плаще. Он изумленно рассматривал диковинную девушку, повисшую на перекладине. «Ну, этому-то что здесь надо?» — рассвирепела Мириэль, но затем, почувствовав прилив сил от стыда или от злости, быстро преодолела последние ступени и даже прошла немного по крыше, больше не оборачиваясь и не задаваясь вопросом, почему кто-то лазает через стены замка ранним утром.

До комнаты её довела Айрен, благополучно вернувшаяся раньше госпожи. Она что-то спрашивала, но Мириэль ничего не слышала. «Потом всё», — еле прошептала принцесса и, как только очутилась у себя, упала на кровать и уснула.

На следующий день, как и следовало ожидать, Мириэль проснулась поздно. Большого труда ей стоило подняться с постели — всё тело ныло. Когда она посмотрела в зеркало, то не узнала себя. На неё смотрела бледная особа с распухшими губами и спутанными волосами. Вошедшая в комнату Айрен, поначалу довольно беззаботная, тоже была напугана видом подруги. Тихо, как две заговорщицы, они вспоминали свои похождения на празднике. Принцессе было трудно об этом говорить, кое-что пришлось утаить. Она сто раз прокляла «майского жениха» и даже залилась истерическими слезами. Все воспоминания об удовольствиях, испытанных вчера, рассеялись как туман поутру, осталось оскорбленное самолюбие и негодование по поводу столь не характерной для неё внешности. «Ну почему я не послушалась папу?» — мучилась поздними угрызениями совести Мириэль.

Она ни за что не согласилась бы на просьбу отца спуститься в приемный зал и поприветствовать гостей: Фаразона и Арфеста, — но ей просто необходимо было узнать, что говорят о бегстве королей, избранных Сиреневой ночью. Неизвестность мучила ее, и принцесса надеялась выведать все у Арфеста. «Вдруг в городе всё знают!» — ужасалась она. Был полдень, когда, не переодеваясь в парадное платье — его великолепие невыгодно бы оттенило её внешность — измученная красавица появилась на веранде, где сидели гости. Сначала она не заметила ничего особенного, так как тень виноградных листьев скрывала лица присутствующих, а потом было поздно. Она увидела Юниэра, и сердце ее подпрыгнуло куда-то к горлу, а потом быстро-быстро заколотилось в груди. «Что он здесь делает? Неужели отцу все известно?» — с усилием соображала она.

— Милая кузина, позволь представить тебе моих лучших воинов, — вышел навстречу ей Фаразон. Юниэр и Лафер поклонились ей. Лафер опустил глаза, а Юниэр, как показалось принцессе, дерзко разглядывал ее. В ответ на их приветствие она едва кивнула.

— Хорошо, что ты пришла, дочь моя, — сказал Тар-Палантир, встал с места и оглядел всех строгим взором, — теперь мы приступим к делам серьёзным. — Он сделал знак слуге, и через мгновение тот привел высокого, светлокудрого юношу. Все ахнули. Это был эльф. Юниэр и Лафер перемигнулись. Арфест изумленно поднял брови. Ненависть исказила лицо Фаразона.

«Ещё сюрприз», — подумала Мириэль с досадой, узнав в эльфе вчерашнего незнакомца. Сейчас он скажет: «О! Я хотел спросить, почему вы лезли вчера по лестнице, ведь есть и парадный вход»? И я отвечу: «Этого не может быть, впрочем, чего не сделаешь в бреду. «Эльф улыбнулся, может, он прочитал её мысли. И она улыбнулась в ответ.

— Позвольте представить вам Дориана Скользящего, — обратился к собравшимся Тар-Палантир. — Я ожидал его завтра, но Дориан скор. Радостной неожиданностью для меня был его утренний приход. — Вот уже несколько поколений язык эльфов был запрещен на острове, но Тар-Палантир вновь ввел его в употребление, и звуки эльфийской речи зазвучали музыкой во дворце.

— А что корабли из Валинора всё еще заходят в ваши гавани? — сухо спросил эльфа Фаразон на нуменорском наречии.

— Нет, — покачал головой Дориан, — давно не заходят. — Но я много лет дружу с Верными, а эта земля мной любима, поэтому я не хочу покидать Эленну.

— Ваше время прошло, скоро все вы спасетесь бегством в свой заповедник. Эленна и Средиземье принадлежат людям по праву.

— По какому праву, Фаразон? — нахмурился король. — Раньше наших — возникли в Средиземье великие эльфийские государства.