Андрей Бондаренко - Хроники Смутных Времён

- Да нет, - отвечаю, - не будем судиться - неудобно, знаете ли, как-то.

- Узнаю настоящих русских, - смеётся старик, - "Неудобно" - так только русские могут. Кстати, приходите ко мне в воскресенье - полным составом: с женой, с друзьями вашими,

посидим, в картишки поиграем - то-сё, приходите!

В субботу - с вечера ещё, пельменей русских, классических, дружно налепили - в качестве сувенира, в холодильнике - заморозили. На следующий день, ближе к обеденному часу, - в гости направились.

Встретил нас старик, вместе с девушкой молодой, печальной - не передать словами.

- Это - Мари, невестка моя, - представляет.

Позже выяснилось, что сын господина Мюллера, следовательно - муж этой самой Мари, пропал без вести, несколько лет назад - где-то в джунглях Центральной Америки.

Доктор очень пельменям обрадовался, а когда попробовал - разулыбался, раскраснелся.

- Это же, сколько лет я пельменей настоящих не ел? - И глаза к потолку завёл, губами беззвучно шевеля, - Почитай, года сорок три будет. Да и русских людей - лет пятнадцать уже - не встречал. Впрочем, недели две назад, в клинику мою....Разве я Вам ещё не говорил, что являюсь владельцем частного Сумасшедшего Дома? Нет? Так вот - являюсь!

Очень выгодный бизнес - рекомендую! Так вот, две недели назад, в мою клинику больного одного привезли, русского - по национальности. Очень редкий экземпляр. Представляете: сумасшедший - сам - историю своего сумасшествия написал! Уникальный случай! Ко мне, на него посмотреть, - светилы европейской медицины приезжают. Кстати, уважаемый Абрам, если я правильно понял, Вы по своей основной профессии - доктор?

- Да, знаете, уж, - Моисеич от важности раздулся - не хуже индюка иного.

Часа два они о своих врачебных делах трепались, байки друг другу профильные травили, всех остальных собеседников - презрев.

Один анекдот, бородатый до омерзения, герр Мюллер раза три Моисеича повторить просил:

" Везёт санитарка на каталке больного.

- Куда ты меня везёшь, милая Марья Ивановна? - больной спрашивает.

- В морг, конечно, - Марья Ивановна отвечает.

- Как - в морг? - удивляется несчастный, - Я же живой!

- Доктор сказал - в морг, значит - в морг, доктору - лучше знать! - Санитарка отвечает".

Что тут - смешного, спрашивается? А старикан австрийский - ржал над этой фигнёй - как жеребец племенной - в соку самом.

Уже прощаясь, доктор Мюллер попросил нас с Моисеичем:

- Друзья мои, если у вас завтра времечко будет - загляните ко мне в клинику, она здесь недалеко совсем находится, - и, визитку протягивает, - Я не до конца текст, больным тем написанный, понял. Может, вы - прочтёте, пояснения дадите?

На следующий день Аматов так и не объявился. От нечего делать, решили к господину Мюллеру в клинику съездить: просил старикан - надо уважить.

Приезжаем - дом огромный стоит, высоченным забором огороженный. Охранник - хмурый здоровяк, нас к доктору в кабинет проводил.

Обрадовался Мюллер:

- Здравствуйте, господа! Спасибо - что о старике не забыли! Пойдёмте, для начала - я вам соотечественника этого вашего - продемонстрирую.

По коридорам запутанным долго пробирались, наконец, к нужной палате подошли.

Стекло толстенное, прозрачное - во всю стену, за стеклом - мужик за столом письменным сидит, рисует что-то старательно, язык на сторону, от усердия вывалив.

Мужик как мужик: коротко стриженный, широкоплечий, голый по пояс - руки и плечи - в татуировках синих. А все стенки в той палате - рисунками завешаны, и на всех рисунках этих - подснежники изображены: простым карандашом, и красками акварельными, по одиночке, и группами многочисленными.

- Вот, - доктор говорит, - Первую неделю всё писал - сам - о причинах болезни собственной, теперь вот - рисует. Что, интересно, - дальше то делать станет? Кстати, господа, - прочтите сей опус, это - последний вариант, исправленный, и набело переписанный, - и пару листков, почерком убористым исписанных, протягивает.

Привожу текст дословно.

Витька Боков не любил ездить в Нахаловку.

Поганое это место - если вдуматься. Обшарпанные пятиэтажки, бараки разномастные, полуразвалившиеся, дороги - название одно, канавы всякие - понарытые беспорядочно. Да и людской контингент местный - та ещё компашка, уродов мрачных сборище.

Большинство - зеки бывшие, а остальные - пьянь беспросветная, да - наркоманы законченные. Промышляют - кто чем: одни - по кражам квартирным специализируются, другие - по металлам цветным, карманники есть, напёрсточники, наркодиллеры, проститутки разнокалиберные - куда же без них?

Долго Нахаловка сама по себе жила, пока год назад где-то, народу местного покрошив немало, Бес её под руку свою не перевёл. С тех пор ежемесячно - местные деловые Бесу оброк платят - за Крышу официальную.

Витька Боков в Бесовском сообществе на "средних ролях" числился - не сявка, какая зелёная, но и не бригадир полноправный. Так - что-то навроде ординарца - пойди, принеси, подай, другие поручения всякие. Но на хлеб с маслом хватало, по тогдашним Временам Смутным - и это - немало.

Вот и сейчас, Бес Витьку в Нахаловку командировал - долю месячную забрать.

Сел Боков в свой "Чёрный Бумер" - подержанный, правда, десятилетний уже, но, до сих пор - презентабельный, да и объехал - за пару часов - всех авторитетов нахаловских.

Улов небогатым оказался: несколько рублёвых пачечек, долларов - с десяток купюр, наркоты различной, в таре нехитрой - немного, да ещё - золотых, серебряных изделий - несколько штук.

Одна безделица ювелирная Витьке особенно понравилась - серебряный браслет тоненький - в виде змейки, один глаз - кумушек зелененький, а вот второго - нет вовсе, видимо - выпал когда-то, жалко.

Хотел Боков даже "зажучить" вещицу понравившуюся, благо и подарить - было кому.

Да не посмел - с Бесом шутки шутить - себе дороже.

Побросал всё в пакет полиэтиленовый, хозяину отвёз.

Бес трофеи на стол вывалил, поморщился брезгливо, но ничего - ординарца верного похвалил - скупо, да и отпустил - на все четыре стороны, вечер пятницы как-никак, рэкетиры - тоже люди, и им отдыхать когда-то надо.

Подумал Витька немного, да и поехал за город - дело у него одно важное оставалось.

Сошёлся он, где-то - месяц назад, с девицей одной. И, ничего особенного, вроде: не фотомодель, какая, годков под тридцать - уже, да и вообще - училкой в школе трудится, очки носит, литературу детям преподаёт.

Да вот, глядишь ты, - присушила Витькино сердце накрепко. В театр с ней сходил как-то, книжки читать серьёзные начал. Даже задумываться стал - завязать с деятельностью своей, криминальной, к прежней профессии вернуться. А был Боков в прошлом - краснодеревщиком знатным, не последним в городе.