Мартин Эмис - Информация

— Девять страниц, — ответила она.

Ричард попрощался и повесил трубку. Он расчистил на письменном столе место для своих локтей, уперся ими и какое-то время сидел, опустив голову на руки.

— Кусок дерьма, — сказал Стив Кузенс, обращаясь про себя к старику, который минут десять переходил дорогу: «зебра» перехода лежала перед ним, как спортивная дорожка.

Стив свернул с Флорал-Гроув на Ньюленд-Кресент. Чем стать таким, уж лучше подохнуть. Номер шестьдесят восемь. Он затормозил. Это был дом Терри. Сам Терри Скуззи был не нужен. Дома Терри следовало искать в последнюю очередь. Наверное, он где-нибудь в клубе проворачивает какое-нибудь дельце или валяется с чернокожей цыпочкой в квартире над казино на Квинсуэй. Посмотрели бы вы на этих обкуренных придурков: дым из ноздрей так и валит, как будто у них в черепе пожар.

Двое детей, две девочки в цветастых платьицах, со смешными, загнутыми вверх косичками, играли в садике с качелями, металлической лесенкой и горкой. Под обтрепанными деревьями. Подобная сценка не затронула в душе Стива никаких детских струн. Осторожнее, девочки: мама идет. Мама была одета в тренировочный костюм — она готовила что-то у плиты, пар скрывал ее лицо. Вот она высунулась в кухонное окно: «Чтоб через минуту были дома…» Стив сидел в своем «косуорте» — приземистом, с низкой посадкой гоночной машины. Он повернул голову: на заднем сиденье спал Тринадцатый. А этот что делал прошлой ночью? Угнал двухэтажный автобус и сгонял в Шотландию и обратно? По треугольникам лица Скуззи — равносторонним, равнобедренным и неравносторонним — пробежала судорога, и они вновь замерли.

— Я против беспричинного насилия, — любил повторять Стив.

Это было неправдой, и все это прекрасно знали. Одно из его прозвищ было Беспричинный.

— Боже, — пробормотал во сне Тринадцатый.

Стив обернулся: Тринадцатый спал… Можно ли считать Ричарда Талла умным человеком? Стив знал оптовиков, которые закончили Оксфорд или Кембридж или не важно что. Им по тридцать два, тридцать три года, а у них в подчинении уже была целая команда, которая переправляла товар за пять тысяч километров: афганские армейские командиры, японские дипломаты и британские таможенники — все работали на них. Вот это, я понимаю, умные ребята. Это — организация. Наркотики, поставщики — это затягивает все больше и больше, пока ты не лопаешься, как напившийся крови клещ. Успех в делах — это такая скука. В бизнесе, которым он занимался, благоразумнее переживать кризис среднего возраста, пока тебе еще нет тридцати. И что же? Деньги у него есть. Но он не мог себе представить, что пойдет по проторенной дорожке. Купит бар на Тенерифе, где будут подавать коктейли и яйца по-шотландски и показывать по видику «Матчи дня». Может быть, сейчас там все по-другому. Теперь у них, наверное, есть спутниковый канал «Скай».

Непослушные дочки не спешили домой. Старшая демонстрировала младшей трюк на горке. Надо было подпрыгнуть наверху и приземлиться на попу посередине спуска. Маленькая не решилась повторить трюк. Мысли Стива рассредоточились и устремились на другой предмет. Он перестал думать о том, как ему разобраться с Терри, и начал думать о том, как разобраться с Гвином Барри.

Конечно, Гвин паркует свою машину не на улице. Трудно сделать что-нибудь с человеком в тихой гавани его собственного дома, который не сводит с тебя пристального взгляда своих окон. Охраняемая парковка в некоторых обстоятельствах способствует долголетию городского жителя. И вам не грозит язва или рак, которые можно нажить, когда по два часа в день тратишь на то, чтобы припарковать свою долбаную машину. Может, перехватить его у выхода из спортивного комплекса на шоссе Уэствей? Подослать Уэсли или Ди. К примеру, Гвин выходит из-за утла — и тут Ди на полном ходу налетает на него. Представьте себе черную глыбу весом в сто кило, которая летит на вас на скорости пятнадцать километров в час. Вы падаете, и этот амбал обрушивается на вас сверху. Ладно, там посмотрим.

Стив взял мобильник и позвонил Класфорду.

— Класфорд? Сегодня вечером, приятель. — Потом, помолчав, добавил: — Нет. Тебе придется сходить в кино.

— В кино? — осторожно переспросил Класфорд.

— В главной роли Одра Кристенберри. Трогательная история о том, как группу подростков отправляют в деревню во время бомбежек сорокового — сорок первого. Сделаешь его в сортире.

— Боже, — только и сказал Класфорд.

Девочки ушли домой пить чай. Где-то позади пронзительно завыла полицейская сирена, Оу-оу-оу! — точь-в-точь как какой-нибудь комик-педераст. Стив мучительно зевнул. Завел мотор и включил первую скорость. И тут прямо перед его «косуортом» остановилась монашка; Стив, вздыхая, ждал, пока она не пройдет, а она остановилась, чтобы рассмотреть какое-то пятнышко на своем белоснежном нагруднике. Потом посмотрела на Скуззи. Несколько секунд девственник и девственница взирали друг на друга с девственной яростью.

— Кусок дерьма, — сказал Скуззи, отъезжая.

— Там играет Одра Кристенберри. Она ведь тебе нравится?

— Она там играет? А я думал, что этот фильм снимали в Англии.

— Она — актриса, — сказал Ричард. — Ее голос могли дублировать. Тебе пива, как всегда?

— Лучше кампари с содовой, — сказал Гвин.

— Нет. Тебе портера. Ведь в Уэльсе все его пьют?

— Ладно, давай. Когда начало?

Они взяли напитки и направились к своим женам. Джин с тоником для Джины. Минеральная вода для Деми. Она сказала, что алкоголь ей противопоказан: теперь Ричард знал, насколько строго он ей противопоказан. Деми была исключением и еще в одном смысле. В свое время Ричард, Гвин и Джина вместе с бессловесной Тильдой провели в «Улитке и капусте», если все сложить, по меньшей мере год. Теперь Таллов и Барри редко можно было увидеть в полном составе. Ричарду даже пришлось пообещать Джине, что он будет паинькой.

— Что с твоим романом? — поинтересовался Гвин. — С тобой все в порядке, любимая?

Деми выглядела абсолютно нормально. Ричарду даже показалось, что она распространяет вокруг себя умиротворяющую атмосферу, которую пабы так любят в своих посетительницах. Что касается Джины, то она знала все о пабах: об их уюте и скуке. Сквозь открытые двери были видны машины, проезжающие в сумерках у Нотгинг-Хилл-Гейт. Сигаретный дым, влажный воздух паба, запах жареных пирожков и пивной отрыжки смешивались с выхлопами машин и висели рваной пеленой на уровне столиков. Над мостовой кружились легкие циклоны мусора, перегоняя с места на место картонные коробки с остатками еды, недоеденной в спешке, в порыве отвращения или в приступе рвоты. Выше блестело целлулоидное небо. Ричард переждал подступившую волну тошноты и сказал: