Дан Маркович - Остров

- Значит, один ты у него был.

У стен столы, на них лежали тела, покрытые простынями, десять или двенадцать столов, а один стоял посредине помещения, и я знал, что на нем лежит Халфин, именно на нем!.. И, действительно, старик подвел меня к этому столу, только скорей, говорит, а то воспаление легких схватишь. Он в телогрейке, а я в тонкой куртке, но не чувствовал, какой там мороз.

Взял краешек простыни и отодвинул. И увидел лицо, синеватое, худое, с резко торчащим носом. Это был не он. Не мог быть он, ничего общего. Я стал медленно сдвигать простыню, мне было трудно, я боялся. В один момент я хотел все бросить и уйти, выйти на осенний прохладный воздух и навсегда забыть. В моих действиях не было ничего разумного, ничего справедливого, они не были нужны никому, Халфину уж точно, а мне... почему-то нужны. Я должен был побыть с ним, хотя бы миг, и объяснить это не мог, и не могу. Лицо было не его, жизнь вытекла, осталось серая непримечательная тень, контур лица. И дальше все также - чужое, худая грудь... руки... Над руками он основательно потрудился... Нет, не знаю насчет смысла. В таких случаях иногда говорят "проститься", я не верю.

Если б я умел говорить с ним, то обязательно спросил бы:

- Зачем?.. стоило ли из-за этих стеклышек?..

А он, если б мог ответить, пожал бы плечами:

- Стоило - не стоило... как это можно сосчитать?.. на каких весах взвесить?.. И не в этом дело...

Вот именно, вовсе не в этом, в конце концов, наработал бы снова, ведь идея жива... Как могли так с ним поступить?.. Он не смог этого понять. Гордый человек, тонкий, нежный, одинокий... и оказался непоправимо сломлен. Все кругом ползали, а он не захотел. Говорят, время такое было... А другого не было, и нет.

Может, бредни, выдумки мои, не знаю...

Я не умел разговаривать с тенью, мне надо было увидеть. Я увидел. Ушел. Потом старался забыть. Забывал... Так и не забыл..

..................................

10.

И тут я услышал негромкие слова, они с трудом дошли до меня, прорвались через глухоту из другого мира, можно сказать. Наверное, сказаны были не в первый раз. Они были странными для того куска пространства, в котором я только что побывал, и не менее странны для места, в которое я обычно, после всех размышлений, скатываюсь, соскальзываю, сползаю...

- Эй, сосед, помоги...

1.

Событие в самом деле значительное. Во-первых, сказано "эй", то есть довольно доброжелательное обращение, хотя и не помогает мне определить положение тела в пространстве. Зато второе слово просто бесценно - "сосед"! Значит, я чей-то сосед, и возможно, если повести себя умно, моя первая задача будет решена просто и красиво. Правда, один раз меня назвали "сосед", а потом оказалось, что сосед сам не знает, куда его вести домой, разум полностью растерял... Потеря разума здесь, куда я возвращаюсь, повсеместное явление, и не вызывает особого сожаления или осуждения. Потерять память о ближайших событиях гораздо опасней, особенно, если это касается расположения тела и имущества, принадлежащего телу.

О третьем слове и говорить не хочу, оно для меня как боевой клич, "помоги" - и я тут как тут. И в этом смысле я неприличен и смешон, и по-настоящему болен, благодаря...

Старое образование восстает, как можно говорить об этом "благодаря"... А, может, все-таки... Пусть!

...благодаря тому событию, к которому я всегда возвращаюсь, и не могу понять, понять... Живем бездумно и бесцельно, к этому каждый привык, так легче, куда деваться, но встречаются дела, случайные, кратковременные, они поворачивают землю... хотя она не поворачивается, это я сам - скольжу, бегу...

2.

У дороги, под боком левого катета стоит женщина средних лет, в платке, в тяжелых рабочих сапогах, а перед ней две сумки, на мокром асфальте. Я спешу к ней, лихорадочно обдумывая первые слова. Оказывается, не нужны, большая радость, смотрю в ее лицо, оно мне понятно и дорого, я сам такой.

Беру сумки, несу, удивляясь женской выносливости, стараюсь держаться чуть позади, как бы под влиянием груза, и на самом деле тяжело, но, главное, она должна мне дорогу указать, так, чтобы не было сомнений и подозрений. И все получается естественно, не спеша, она поворачивает к тому из красных домов, что был слева от меня, а теперь справа, и значит, половина задачи решена. Она болтает о всякой чепухе, какие-то огороды, дети, шурин упал с лошади... я внимательно вслушиваюсь, поддакиваю, своих коронных вопросов не задаю, и без этого все как по маслу...

- Как твоя дочь? - она спрашивает, - как дочь, наверное большая выросла?..

Задача непосильная, не знаю ничего про дочь, делаю вид, что задыхаюсь, останавливаюсь, вытираю пот... - "ничего, в порядке..."

Она говорит:

- Замок-то как?.. Мой, говорит, старался...

О, замок!.. Сразу объясняется загадка ключа, отчего нет заветной бумажки и нарушено привычное расположение.

Мои восторги по поводу замка безмерны...

Идем, приближаемся к подъезду... Будет лифт или не будет? Это чертовски важно, если не будет, то первый или второй этаж, и здесь тоже нельзя промахнуться... Не делать резких движений...

Начинаем подниматься, значит первый отпадает... Важный момент, я отстаю на несколько ступенек, и вижу - она проходит мимо лифта! Значит, второй?.. Иду за ней. Направо или налево решилось мгновенно - направо, и не останавливается. Пройдя три шага, поворачивается и говорит:

- Ну, спасибо тебе, помог...

Берет сумки и идет прямо, а передо мной проблема - две квартиры, одна с окнами на улицу, другая к оврагу, и я не могу рисковать. Наклоняюсь, делаю вид, что завязываю шнурок... но она уже скрылась за дверью, и я спешу вниз, посмотреть на окна с той и другой стороны.

Со стороны улицы все сразу ясно - полная иллюминация, но я не рискую, иду вокруг дома и убеждаюсь, что окна другой квартиры беспросветно темны. Теперь можно проверить, как работает ключ. Он особенный, трехгранный, с многочисленными бороздками, чтобы всунуть его в узкую щель, нужен навык, у меня его нет, и я торчу у двери, ковыряюсь, идут минуты, а я все еще не у себя, и боюсь, что выйдет соседка, это уж ни к чему...

И она выходит!.. В руке у нее большое розовое яблоко, она молча подходит, сует его мне в карман и уходит, это одновременно трогательно и странно... Впрочем, все может быть, замок новый, моя возня подозрений не вызывает...

3.

Наконец, ключ в самом сердце, дверь дрогнула, медленно, бесшумно распахивается темнота, и только в глубине слабо светится окно. Тут уже знакомые запахи - пыли, старой мебели... и тепло, тепло...

Я все моментально вспоминаю, рука сама находит выключатель, вспыхивает лампочка на длинном голом шнуре, я стою в маленькой передней, прямо из нее - комната, налево - кухня...

Память оживает, здесь все мое, собрано из многих дней и лет. Вчерашний день? - черт с ним!.. Большая двуспальная кровать, на ней когда-то лежал отец, над его головой гравюра японца, вот она!.. На полке старая лампа, я зажигаю ее раз в год, но она мне нужна. На столе мои листы, история Халфина еще не закончена, я все помню...